Или, точнее, он был её свидетелем. Обеспокоенный безопасностью своего стратегического союзника (и превосходного шеф-повара), Салуу-хир-лек убедился, чтобы трое из четырёх гостей-инопланетян держались подальше от всяких битв. Это была не проблема, поскольку дело касалось Уокера, который чувствовал сейчас то же самое, что и наблюдая резню у стен Джалар-аад-биид. Однако четвёртый член их группы по заданию вынужденно ввязался в войну, сея разрушения, куда бы ни ступил, в прямом смысле слова. Паника, которую породили достижения Браука, поразила противника даже в большей степени, чем количество действительно им убитых. Для ниййюю столкнуться с инопланетянином в медиа или даже на улице было одно, а вот иметь с ним дело лично на поле брани — совсем другое. Особенно когда этот инопланетянин — туукали, при полном вооружении, с четырьмя конечностями, весом в тонну и из него фонтаном бьют стихи.
Скви, конечно, оставалась выше всего этого, хотя её нельзя было назвать незаинтересованной. В конце концов, она и её друзья принимали в этом участие из личного интереса в конечном результате, а не из чувства альтруизма или глубокой любви к их коджнианским хозяевам.
— Нести гибель — развлечение. Полное опустошение — политика. Если я как можно скорее не найду пути в мой драгоценный К'эрем, боюсь, я сойду с ума. — В крайнем волнении щупальца сплетались, что было явным свидетельством чувства неудовлетворённости.
— Ты не сойдёшь с ума. — Поскольку они обозревали находившееся на расстоянии поле битвы, Уокер говорил с другой стороны смотровой башни. — Ты прекратишь анализировать впадение в психоз и в процессе сохранишь рассудок.
Легко удержавшись на одной стороне башни семью из десяти конечностей, она обратила взгляд серебристых глаз на своего приятеля-человека.
— Не думай, что только примитивные существа, как твой вид, могут обезуметь, Маркус. Сложность тоже способна привести к смятению, смятение — к страху, а страх — к аутизму. Существует много видов безумия. — Свободным щупальцем она сделала жест в сторону продолжающегося сражения: — Вот только один.
— Сумасшествие можно использовать как преимущество, — возразил он.
На отдалении комок застуденевшего углеводорода с пламенем взорвался где-то внутри крепости. Свободная от ограничений, существующих в зоне конфликта, и явно показывающая это, пара транспортных средств небольшого размера низко зависла в воздухе, прямо над головой, современная экранированная записывающая аппаратура, которую они несли на себе, транслировала хаотичное отступление увлечённым зрителям на всех пяти континентах.
— Время покажет. Когда ты окружена и соприкасаешься только с примитивными разумными существами, надо постараться не утратить надежду и даже откровенный оптимизм. — Ещё одно свободное щупальце свернулось и снова развернулось, чтобы почесать ушную раковину.
Уокер знал, что Вийв-пим тоже была где-то там. Он надеялся, что она будет осторожной и вернётся невредимой. Теперь, уже хорошо знакомый с ней, он понимал, что её бесполезно просить не подвергать себя опасности. Она была тонкая и лёгкая, но и брусок динамита тоже тонкий и лёгкий…
На самом деле в тот самый момент Вийв-пим была не где-то, а вблизи жестокой всеобщей свалки, волнами пламени и крови сносящей фронтальную защиту Херун-ууд-таас. Соединившись с элитными, тщательно отобранными отрядами, на осёдланных тибадунах они перенеслись на высокой скорости в густые древесные леса и заняли позицию недалеко от юго-западного тыла тораудианского оборонительного комплекса. Величайшая угроза для успеха такого манёвра заключалась не в том, что их могли застать врасплох силы обороны противника, а в том, что они могли быть обнаружены представителями медиа, которые набросились бы на стремительно перемещавшиеся отряды с неиссякаемыми требованиями об интервью в бесконечном поиске историй, представляющих личный интерес.
Умудрившись избежать внимания и контратакующих, и алчно жаждущих гражданских дознавателей и послав вскачь своих тибадунов обратно к передовой, будущие возможные разведчики из Коджн-умма собрались на последнее перед наступлением инструктивное совещание со своими офицерами. Вийв-пим было любопытно, как гости отреагируют на такую потенциально опасную ситуацию. Гигантский Браук просто молча внимал бы сказанному. Даже сейчас туукали привлекал немалое внимание, находясь в передних рядах сражающихся. Что касается маленькой многорукой порции ходячего сарказма, Вийв-пим знала, что та оставалась бы подальше от места сражения, поскольку была надменна и равнодушна. Человек по имени Уокер…
С Уокером всё было более проблематично. Проникшийся идеей помочь всем инопланетянам во взаимодействии с представителями её вида, он представлял собой бесконечный клубок противоречий. То, что Марк мог сражаться, она видела сама, когда он проходил инструктаж по использованию ручного оружия. То, что он сделал выбор не использовать это оружие, она относила к сочетанию его личных и культурных убеждений. Однако, наблюдая за Уокером, изучающим ход битвы, в те моменты, когда он и не подозревал, что за ним наблюдают, Вийв-пим думала, что заметила намёк на едва сдерживаемое желание очертя голову броситься в гущу сражения.
Анализ мотивации других инопланетян может подождать. Сейчас она и те, кто сражался рядом, должны были вот-вот предпринять опасный манёвр, который могли привести к удачному завершению только храбрые, отчаянные действия. Такой с самого начала была цель рискованной военной хитрости.
Получив последние наставления, воины, которым предстояло участвовать в штурме, молча разошлись и спрятались среди деревьев так тщательно, как только могли, до наступления темноты. Через час после захода солнца, наскоро перехватив сырой пищи, что вызвало у Вийв-пим тоску по великолепной стряпне Уокера, они начали собираться по двое-трое и выдвигаться вперёд. Над ними неясно вырисовывался тыльный юго-западный угол крепости Херун-ууд-таас, которая охраняла традиционный проход через горы собственно в Торауд-иид. Современные источники света было запрещено использовать, и защитники крепости осветили многочисленные бастионы факелами и сияющими сферами.
Лазутчики из Коджн-умма не предприняли попытки скрыться. Они не приближались к оборонительному комплексу медленно, украдкой и прячась в тени. Напротив, как только они появились из леса, аккуратно выстроились в четыре колонны и чётким шагом вышли на мощёную дорогу, что вела в крепость. Мостовая вскоре перешла в приемлемые традициями грязь и гравий.
У Вийв-пим и её товарищей рты почти одновременно сжались в практически невидимое «О», когда над их головами пронёсся медиасканер. Он опустился так низко, что можно было видеть пилота и комментатора внутри его. Шагая и глядя прямо перед собой, она буквально чувствовала, как передающее устройство задевает кончики её ушей. От неприятного ощущения её оборка фибриллировала, а хвосты бесконтрольно дёргались.
Удовлетворив любопытство, сканер набрал высоту. Комментатор даже не озвучил ни единого вопроса. Спустя несколько мгновений неуклонно приближавшихся воинов из крепости окликнул часовой. Специально обученный офицер, шагавший впереди колонн, ответил ему. Как было велено, выражения лиц у воинов варьировались от делано безразличных до намеренно скучающих.
Громадные металлические ворота, кованые и созданные по древнему образцу, со скрипом открылись внутрь. Не встретив возражений и сопротивления, солдаты Коджн-умма вступили в крепость. Вийв-пим про себя улыбнулась, проходя под изогнутым аркой входом. Уловка, придуманная коллективно не только Салуу-хир-леком и его старшими офицерами, но и человеком Уокером, и к'эрему Скви, была рассчитана на то, что специально отобранные отряды Коджн-умма были экипированы не в форму своего родного королевства, а одеты как самые настоящие воины Торауд-иид. Подлинное снаряжение сняли с мёртвых тораудианцев, которые остались лежать у стен Джалар-аад-биид после атаки много декад тому назад. Особые отряды также были обучены специфическим тораудианским манерам.
