Глава десятая. Вице-император галактики.
- Ты где пропадал, бесстыдник? - заявила Гитлер, уперев руки в бока, затянутые во фрак по моде 1880-х годов, в коем не стыдно явиться на бал в Гатчине.
- Остынь, коллега. Ведомо ж тебе, я - попаданец, сущность ветреная и непредсказуемая. Забросило, знаешь ли, в другой век, потом вернуло. С кем не бывает.
- Там были женщины? - ревниво выстрелила Машка. Какая эпоха, какая страна, её не слишком взволновало.
- Ну... были. Знаешь мою технику безопасности, опробованную на Распутине. Попаданец должен хотеть и получать сколько захочет. Прости мой французский.
- Что, во Франции был, развратник?
- Чесслово, не знаю. Средневековье какое-то. Я опять дневник писал, и он у меня сохранился. Как про "Косматку" и поход на масонов. Но тебе не дам почитать.
- И не надо, - жестоко ответила фюрер, игнорируя пламенный взгляд графомана, изнывающего от желания быть услышанным аудиторией хотя бы из одной пары глаз или ушей. Потом смилостивилась. - Ладно уж, неси.
С болезненным любопытством Маша развернула толстую исписанную пачку листов.
"Утренний Бундесгейм, видимый из окна очередного захваченного мной замка, хорош, да, хорош. Я оглядел постель. Сегодня в ней не ночевала эльфийка, троллиха, гномиха и даже коза. Но мокрое пятно присутствует. Значит, ночью приходила Синдерелла, Синибадка... Или Синегубка? Последний раз вспоминал о ней давно, имя путается. Хотя её визиты случаются, когда сплю один. Но я - Алекс Длинные Уши - крутой, да, крутой, потому даже от моих поллюций рождаются дети. Я даже видел одного... Или трёх. Они симпатичные, не то что от троллих.
С нас, паладинов Господа - особый спрос за грехи. Спать с любыми существами женского пола для меня не грех, ибо с семенем моим разливает божья благодать. И благость. А может, и благолепие. Поэтому грех - ночевать одному".
- Шура, а почему "Длинные Уши"?
Тот чуть смутился.
- Ну, понимаешь, слишком я важная личность. Что бы не творилось, всюду мои уши вылезают. Не отвлекайся на мелочи, читай.
Гитлер продолжила.
"Опоясавшись фиолетовым мечом Высшей силы, одев латы, закинув за спину лук Робин Гуда, повесив на пояс кузнечный молот, я подумал, зачем мне столько железа, и вышел во двор. Суперконь поднял на меня свои добрые демонические глаза. Я поцеловал его в бархатные ноздри - ночью-то никого целовать не пришлось.
- Кролик, ты зачем сожрал двадцать семь метров металлической ограды? Тебе же насыпали целые ясли старых подков.
Арбогрыз глянул укоризненно и молча махнул хвостом. Да, после вчерашней скачки его впору накормить танком Т-34.
Подбежал мой второй хвостатый друг и, радостно виляя толстым задом, положил к моим ногам свежезагрызенного дельфина средних размеров.
- Барбосик, славный мой щеночек, где же ты море нашёл, когда на сотни километров вокруг - сплошная степь?
Тот приветливо тявкнул, имея в виду: дурак ты, хозяин, я же не море - дельфина принёс".
- Это что - фэнтезийный мир?
- Ну да! - радостно осклабился Карманов. - Круто, да?
- Ах, мне бы туда. Благородные рыцари, прекрасные дамы, злые чудовища. Ладно, читаю дальше и завидую.
"С почтением приблизился сэр-рыцарь-барон Глинтвейн, опасливо поглядывая на собачку.
- Ваше глобальноимператорское величество!
- Говори короче, Генрих. Если перечислять все мои титулы, накопленные за годы, как раз управишься к моему возвращению. С титулами я расту, расту. И даже прирастаю.
- Сэр Алекс, император Америки прислал ежедневную дань. Складывать некуда.
- Раздай.
- Но мы и так завалили подарками все вассальные народы. Они скоро начнут разбегаться!
- Осчастливь кентавров. О беднягах месяц не вспоминали.
Оставив замок позади, я пустил Кролика вперёд. Ураганный ветер рвал на мне плащ, потом воздух начал нагреваться, и позади нас просека задымилась, будто её пропахал метеорит. Меж ногами арбогрыза крутился Барбосик, весело высунув язык и показывая, как здорово играться втроём. Периодически он заигрывал с крестьянами, весело и непринуждённо. Собачку приходилась одёргивать - такими темпами крестьяне на моих землях быстро закончатся.
Но одни мы оставались недолго. У обочины стоял он. Как всегда, безукоризненно элегантен.
- Добрый день, Алекс. Как всегда, рад вас видеть.
- И вам... добрый. Хотя не буду кривить душой. Не рад.
- Вы обдумали моё предложение?
- Напомните, какое?
- Мы вам дарим Альфу-Центавру, ядро галактики и восемнадцать планет, подобных Земле.
- За то, чтобы я убрался обратно в Россию?
- Да. И немедленно.
- Да нет. Наверное. Если и да, то пока нет. В общем - нет чтобы да.
Он застонал.
- Я понимаю, что в том мире вы жили России. Здесь вашу манеру объясняться не понять даже мне.
Хоть чем-то я превзошёл самого Нечистого.
- Дела, дела и ещё раз заботы. Мне, понимаете ли, нужно завоевать Бундесгейм.
- Алекс, вы его уже завоёвывали.
- Для великих людей это - не предел. Однажды планета кончилась. Не оставаться без подвигов и приключений паладину Господа, верно? Надо же кого-то убивать. Пришлось сделать вид, что я занят в Сью-Мари. Королевство тут же захватил герцог Блинобород, объявивший себя королём и не признающий мою власть. Наивный! Даже император Америки лёг к моим ногам, аки Барбос, сожравший бизона. Ну, и хозяйственные хлопоты. Кроме прежних владык, ныне под моей десницей ещё и король Верхне-Нижней Швамбрании, главный племенной вождь сиу, великий князь чукчей, самый быстрый жеребец кентавров, самый толстый тролль огров, фюрер Красных шапок и гетман Украины. Не считая двух сотен мелких территорий.
- Понятно, - вежливо согласился владыка преисподней. - Освободитесь, я вас ещё навещу.
Избавившись от докучливого врага рода человеческого, я слез с Кролика, назначив его старшим и присматривающим за Барбосом. Адский пёс получил приказ командовать арбогрызом. Пока они будут выяснять отношения, как раз проведаю Сью-Мари".
- Шура, по поводу императора над императорами и облапошивания самого дьявола. Позволь предположить - ты преувеличил?
- Немножко.
- То есть наврал как сивый мерин от начала и до конца. Так и думала. О"кей, едем дальше.
"Превращение в дракона-птеродактиля заняло считанные секунды. Лук Робин Гуда ушёл в позвоночник, латы слились с кожей. Только молот неприятно вмялся в пах и давил там всю дорогу.
Я поптеродактилил к морю. Или подраконил. С высоты увидел, как двое негодяев покушаются на честь благородной дамы, такой хорошенькой, что я бы и сам, пожалуй, и даже наверно не против. И не противно. Отнюдь.
Выйдя из кустов в уже человечьем обличье, я швырнул молот в ближайшего ценителя женских прелестей. Его снесло, а молот раздробил скалу на мелкий гравий. Зная, что на даму нужно произвести впечатление не грубой силой, а утончённой ловкостью, выхватил меч и порубал мерзавца на куски.
С радостным всхлипом дама бросилась в мои объятия. Даже через корсет и стальной нагрудник я почувствовал, как напряглись её соски. И даже напупырились. Она жаждала воздать мне свою благодарность, я был обязан её принять. Существуют обязанности, которые весьма приятны в исполнении.
На мой свист Кролик и Барбосик мигом примчались с расстояния в двести километров. Усадив красавицу на арбогрыза впереди себя, я отвёз её в замок, где до утра принимал благодарности.
