Фурор и шумиха, окружавшие эти события в Бразилии, привели к появлению публичных лозунгов типа «Кабрал — да, Маркс — нет!», а также к протестам и маршам против открытия, в котором горячие бразильцы усматривали коварное желание Маркса похитить их национальное достояние. Один бразильский археолог, которого Маркс попросил провести экспертизу предполагаемых финикийских колец, найденных в Бразилии, не только конфисковал эти предметы, но и безапелляционно заявил: «Бразилию открыл Кабрал, поэтому оставьте все как есть». Еще труднее поверить в то, что министр образования Бразилии однажды на приеме в честь Рождества отозвал Маркса в сторону и заявил ему: «В Бразилии на каждой площади стоит памятник Кабралу, настоящему первооткрывателю Бразилии, и мы вовсе не собираемся заменять их статуями какого-то безымянного итальянца — продавца пиццы потому только, что вы выдумали кораблекрушение римского судна, которого на самом никогда не существовало!» Перед лицом надвигающегося фиаско Маркс обвинил правительство Бразилии в том, что оно намеренно скрывает важнейшие сведения и материалы, подтверждающие факт общения Бразилии с античным миром за много веков до Кабрала.

Как нетрудно догадаться, вскоре вся история о находках в заливе Амфор оказалась в фокусе международных и политических интересов, стремившихся во что бы то ни стало уничтожить малейший шанс найти подтверждение присутствия обломков древнеримского судна на дне залива у берегов Рио-де-Жанейро. Эта скандальная ситуация вызывает у меня удивление: сколь часто политиканы-националисты становятся на пути истины, как только речь заходит о находке свидетельств контактов между цивилизациями в доколумбовские времена, исходящих якобы от «Нового Света».

Ученые весьма редко берутся обсуждать подлинность таких свидетельств, как марокканские амфоры, найденные в Гуанабарском заливе. Каковы же их аргументы? Они объясняют присутствие этих амфор в водах Южной Америки тем, что в незапамятные времена один из кораблей античного мира мог сбиться с курса и шторма вполне могли унести его в открытый океан. Достигнув берегов Америки, он, вероятно, окончил свои дни, наткнувшись на рифы или подводные скалы, или команда, не в силах плыть дальше, просто покинула его. При этом обычно отмечается, что сам Кабрал открыл Бразилию после того, как его судно обогнуло Африканский континент и по воле ветра и волн пересекло океан в поисках пути в Индию. Можно напомнить, что только в XIX в. не менее 600 судов, плывших из Африки, потерпели кораблекрушение после того, как ветры либо из-за непогоды, либо вследствие навигационных ошибок унесли их в открытое море и пригнали к берегам Южной Америки. Это вполне может соответствовать истине, но вопрос в том, скольким судам в прошлые века удавалось совершить обратное плавание и вернуться в Африку? Скольким морякам судьба позволила рассказать родным и знакомым о том огромном континенте, что расположен далеко по ту сторону Западного океана? Сколько таких историй побудило других мореплавателей, например, финикийцев и карфагенян, отправиться в собственные плавания на поиски неведомых земель? Все эти вопросы — сплошная загадка, которую предстоит решить историкам.

Несмотря на очевидно недоверчивое отношение к контактам жителей античного мира с обитателями обеих Америк, проявляемое представителями академической науки, существуют реальные доказательства, подтверждающие такие контакты, в той или иной форме имевшие место между Старым Светом и некоторыми поселениями майя, расположенными в непосредственной близости от побережья Мексиканского залива. Так, например, на равнине штата Табаско, примерно в 55 километрах к северо-востоку от Вильяхермоза, мы обнаружили огромный культовый центр майя — Комалькалько, что на языке народа нахуа, обитающего в Центральной Америке, означает «дома из глиняных чашек». Это курьезное название обязано своим происхождением тому факту, что вместо использования известняка в качестве основного строительного материала для своих построек строители этих огромных зданий применяли… обожженный глиняный кирпич, форма которого напоминала керамические чашки, делавшиеся гончарами народности нахуа.

При виде мощных башенных стен, окружающих Северную площадь Комалькалько и образующих Большой Акрополь, возникает чувство, что зодчие, воздвигшие эти постройки, были хорошо знакомы с… римской архитектурой. Эти здания и стены были возведены почти целиком из обожженного кирпича, очень похожего на тот, что широко применялся в эпоху Рима. Кроме того, некоторые из этих построек имеют мощные контрфорсы, ветровые окошки и большие квадратные окна; все эти элементы были «почти неизвестны в архитектуре майя». Но сходство все же не обязательно означает контакт. Нам потребуется нечто гораздо большее, чем простое сравнение, для доказательства того, что именно развитая культура античного мира примерно около 200 г. н. э. познакомила майя с обожженными кирпичами и новыми архитектурными формами.

Как это ни удивительно, но между постройками в Комалькалько и культурой античного мира существуют и другие связи. В двух из множества насыпей для храмов, раскопанных археологом Нейлом Стидом, было обнаружено более 4500 обожженных кирпичей, на которых сохранились пометки, сделанные на сырой глине, прежде чем высушить ее на солнце. Многие из этих пометок-символов, без сомнения, имеют местное происхождение и связаны с культурой майя, но небольшой процент содержит знаки, характерные для кирпичей и черепицы римского мира. Более того, подобные же знаки были найдены на необожженных кирпичах, применявшихся для строительства пирамид Хуака Лас Вентанас на северо-западе Перу, что позволило Барри Феллу, специалисту по эпиграфике, идентифицировать их как разновидность алфавитного ливийского письма. Строителями этих пирамид считается народ мохика, или мохе, культура которого датируется периодом между 300 г. до н. э. и 800 г. н. э.

Но могли ли римляне действительно побывать в гостях у майя, в частности, в Комалькалько?

Нейл Стид провел обширное исследование, посвященное этой теме, и поначалу пришел к выводу, что появление римлян в Мексике служит убедительным объяснением применения кирпичей из обожженной глины в Комалькалько. Он обнаружил и несколько иных параллелей между двумя культурами, включая заметное сходство архитектурных форм, художественных стилей и предполагаемых астрономических знаний. Более того, хотя в других городах майя, таких, как Беллоте и Йохута, тоже сохранились постройки из кирпича, строительная техника, применявшаяся в Комалькалько, является уникальной для этого региона и не встречается более нигде в доколумбовской Америке.

Совершенно очевидно, что одних этих факторов вполне достаточно для того, чтобы доказать, что наличие в городищах майя кирпичей, обожженных в печи, само по себе является свидетельством контактов с представителями античного мира. Они действительно были, но, как это ни странно, окончательный ответ на этот вопрос может лежать за пределами влияния Римской империи. Вопреки своим ранним публикациям, появившимся в различных профессиональных журналах, Нил Стид пришел к выводу, что так как в Комалькалько до сих пор не обнаружено ни одной латинской надписи, нет достаточных причин полагать, что римляне действительно бывали в Мексике.

Кроме того, английский специалист по трансокеанским контактам Дэвид Эскотт, осуществивший масштабное исследование свидетельств, найденных в Комалькалько, считает, что знания, связанные с использованием кирпичей из обожженной глины, могли быть завезены в Комалькалько из совершенно другого региона античного мира. Ключом к этому ему послужили знаки и пометки на самих кирпичах. Работая совместно со своими коллегами в этой области, Эскотт установил, что некоторые из надписей, найденных в Комалькалько, свидетельствуют о том, что технология, а может быть, и контроль качества кирпичей после их обжига могли являться частью длительной традиции, уходящей в прошлое на многие сотни, если не тысячи, лет. По его мнению, некоторые из найденных здесь знаков характерны для особой формы архаического письма, распространенного в Месопотамии и культурах долины Инда в Северной Индии, возраст которых — ок 3000 г. до н. э. Предполагается, что письмо это постепенно распространялось все дальше на восток — в Китай, на Суматру, остров Пасхи и наконец посредством трансокеанского контакта — в Перу, Панаму и Мексику. Образцы таких письмен из долины Инда были найдены как в Комалькалько, так и на необожженных кирпичах, обнаруженных в Хуака Лас Вентанас в северо-западном Перу. Но, независимо от споров и противоречий, окружающих проблему пометок-символов на кирпичах, существует еще одно давнее свидетельство присутствия древних римлян в Мексике.