Генерал, одетый в парадный мундир, смотрел, как хлопья снега падают на мокрый бетон, как они тут же превращаются в слякоть, тают и исчезают, а с бездонного неба продолжают падать новые, свежие хлопья.
— Холодно, — сказал провожавший их депутат.
— Да, холодно, — сказал священник.
Генерал смотрел на приближающийся к ним огромный самолет. По радио женский голос просил пассажиров поторопиться, а рабочие аэропорта уже подкатывали трап к тому месту, где должен был остановиться самолет.
Ветер дул не переставая.
Вячеслав Кондратьев. Эхо второй мировой
Роман Исмаиля Кадарэ — это произведение о минувшей мировой войне, несмотря на то, что действие развертывается много позже, в мирное время. Два официальных представителя неназванной страны (но, несомненно, Италии, на сей счет у читателя не остается никаких сомнений) прибывают в Тирану с печальной миссией: посетить места захоронений своих солдат и с помощью выделенных албанскими властями рабочих произвести эксгумацию с тем, чтобы вернуть останки армии на родину. Матери, жены, дети погибших ждут этого с нетерпением…
Мне думается, в основу сюжета положен реальный факт. Молодая Итальянская Республика, должно быть, позаботилась о перенесении праха солдат и офицеров фашистской армии, оккупировавших Албанию, к себе в отечество, и близкие похоронили останки воинов на сельских кладбищах, в фамильных склепах.
Конечно, рассматриваемая ситуация необычайна. Правительства других стран (скажем, Англии и Франции) ничего подобного не предпринимали, если иметь в виду минувшую войну. Да и сама Италия (если миссия генерала не вымысел) смогла вызволить из чужих земель далеко не всех своих соотечественников, убитых в минувшей войне: в Албании счет шел на несколько десятков тысяч, тогда как основные итальянские дивизии были разгромлены на Востоке, на Волге. Мельком в романе говорится и о другой иностранной миссии, прибывшей с аналогичным заданием, во главе которой стоит генерал-лейтенант — по-видимому, в прошлом связанный с вермахтом…
Читая роман, я невольно уносился мыслью под Ржев, к своим убитым однополчанам, захороненным в братских могилах. Думал я и о тысячах захоронений, разбросанных на территории России, Украины, Прибалтики, Кавказа… Вспомнилось, что только лет через двадцать после Победы стали производиться раскопки священных для народа могил, извлекались на свет божий знаки различия, устанавливались имена и фамилии безымянных героев. И на могилах, кроме надгробий, начали появляться стелы с колонками фамилий бойцов и офицеров. С течением времени этот поиск вылился во всенародное движение по преодолению беспамятства. В этом движении участвует и стар и млад, так как пришло понимание того, что это «нужно не мертвым, а живым», если они хотят, чтобы не очерствели души их самих, их детей и внуков. Не так давно в прессе с горечью писали о незахороненных на Кольском полуострове, на его труднодоступных скалах, останков защитников полуострова Ханко…
Вот почему мне думается, книга об «армии мертвых» не оставит равнодушным советского читателя. Ведь почти в каждой семье нашей хранится похоронка с «той войны». И зачастую, увы, местонахождение могилы близкого человека неизвестно. Да и после этой, «афганской», войны, унесшей почти 15 тысяч жизней, все ли могилы найдены? Несколько сотен советских военнослужащих пропали без вести — пали на чужой земле, томятся в плену? Кроме того, во многих наших семьях до сих пор оплакивают тех, кто погиб в коллективизацию, кто стал жертвой сталинских репрессий в годы «большого террора», — и опять-таки речь здесь идет о безвестных, неучтенных могилах. Неслучайно одним из символов XX века останутся не только прорыв в космос и покорение атома, но и сооружение во многих государствах могил Неизвестного солдата. Ибо у этого памятника каждая вдова, каждая убитая горем мать сможет оплакать своего мужа, сына. Словом, Исмаиль Кадарэ взялся за тему тяжелую, но ту, которая жива в подсознании миллионов. И уже хотя бы поэтому роман не пройдет незамеченным для читателя.
И. Кадарэ ставит в своем романе важную нравственную проблему: обладает ли смерть нивелирующей силой, уравнивает ли она батальонного командира, учинившего зверскую расправу над мирными жителями, и солдата-дезертира, не пожелавшего сражаться в фашистской армии? Нет, смерть, по мнению И. Кадарэ, не является силой, обезличивающей прошлое. Смерть не уравнивает! И в этом я полностью согласен с албанским собратом по перу. Соборному сознанию народа всегда важно, за что погиб соотечественник, во имя чего отдал жизнь.
Есть у темы, поднятой писателем, и другая грань: как нужно относиться к могилам бывших врагов. Вопрос не простой. Но посмотрим, как его решают албанские крестьяне-горцы. Нет, они не разрушают могил вчерашнего противника. Они понимают, что солдаты не фашисты, а мобилизованные. И у каждого из них дома — мать, близкие… И опять-таки, хочу подчеркнуть, отношение к могилам противника не может не волновать и советского читателя. Наши старшие поколения помнят надменные могилы немцев, устроенные на нашей земле. От них сейчас ничего не осталось. Лишь в двух-трех местах существуют «кладбища врагов», кладбища немцев, которых Гитлер силой погнал завоевывать «жизненное пространство». Но право же, сохранились еще кое-где следы и других таких могил… По совести, их бы следовало бережно раскопать и передавать останки, по возможности, по месту прежнего жительства, в одно из двух немецких государств.
Последние десятилетия Албания оказалась оторванной от социалистического лагеря, от Советского Союза. О ней нам мало что известно. С публикацией романа И. Кадарэ в какой-то мере восполняется этот пробел. В сущности, перед нами поэма о родном крае, о свободолюбивом албанском народе, его нравах, быте, его обрядах, его песнях. Читая роман, необычный и по содержанию и по форме, я невольно сопоставлял албанцев и русских и пришел к выводу, что при всех различиях любой народ жив строгими правилами морали, завещанной предками и полученной ими, как говорится, от Бога… В поведении албанских крестьян я распознал черты, свойственные русскому крестьянству с его умением сострадать, с его душевной щедростью, с его мужеством перед лицом опасности.
