Юань-ти поднял голову, словно пытаясь точнее определить время суток, затем продолжил оглядывать поле. Голова существа повернулась в сторону припавшего к земле Арвина. Юноша дёрнулся бы, если бы не был скован заклятием. Вместо этого он издал тихое облегчённое шипение, когда взгляд юань-ти скользнул мимо.

В следующий момент голова змеечеловека повернулась назад. Из-за кормы телеги явно что-то появилось. Случилось это в мгновение ока. Только что черную заплатку у центра поля устилал лишь пепел, и вдруг словно из-под земли там выросло с десяток культистов, державших друг друга за руки. Серо-зелёные плащи сливались с темнотой и делали их почти невидимыми. Испещрённые язвами лица проступали на фоне ночи едва белеющими овалами.

Арвин почувствовал, как об него что-то потёрлось и услышал слабое бряцание серьги Никко.

– По команде призови свой кинжал, – произнёс жрец, коснувшись его руки. – Целься в юань-ти.

Неожиданно паралич исчез. Стараясь не делать ни звука, юноша медленно распрямил ноги – и снова почувствовал онемение, но уже от долгого сидения на корточках. Он сморщился от покалывания в ногах и едва не упал.

И тут мятежники начали атаку.

Всё началось с резкого свиста. Миг спустя из-за позиций с краёв поля донеслись щелчки арбалетных тетив. Несколько фанатиков вздрогнули, хватаясь за вонзившиеся в тела арбалетные болты. Мятежники наконец стали видимыми. Арвин разглядел Гонтрила, несущегося на сектантов с мечом наголо, а также его вооруженных мечами и копьями товарищей, последовавших за лидером. Никко пока видно не было, однако Арвин слышал, как он молится. Голос жреца раздавался откуда-то рядом с телегой.

Юань-ти услышал молитву тоже. Зашипев от злости, он повернулся к тому месту, где должен был находиться Никко. Рядом с повозкой ожил клубок спутанных сорняков и начал обвиваться вокруг невидимой фигуры.

Арвин с опозданием метнул кинжал, но в тот же самый момент юань-ти поднялся телом, разжав сложенный кольцами хвост. Кинжал вместо горла вонзился в тело твари, миновав жизненно важные органы. Зашипев от досады, Арвин вхмахнул рукой, призывая клинок вернуться в ладонь, и тот выдернулся из чешуйчатого туловища существа. Арвин поймал оружие – но теперь юань-ти его видел. Он вперился в юношу взглядом, нагнетая на свою цель как можно больше магического страха.

Под действием чар мастер верёвок попятился назад. Надо было убираться отсюда; надо было сматываться; надо было рвать когти!!! Забыв о вернувшемся в ладонь оружии, он повернулся было спасаться бегством …

Но что-то внутри его остановило: семя разума. Боль была невыносимой. «Нет!», кричал внутренний голос. Голос, принадлежавший Зелии. «Кучера надо взять живым! Он будет доказательством, что Сибил…»

– Вон… из моей… головы! – яростно взревел Арвин.   

Он больше не слышал, что ему говорило семя. Порыв к бегству исчез, однако ощущение в голове было такое, что она вот-вот взорвётся изнутри. Каждая мысль служила медленным томительным шагом, похожим движение в толще смолы.

Дальше Арвин лишь мельком видел краткие фрагменты разгоревшейся на поле битвы. Несмотря на то, что культистов было в два раза меньше, они сумели пустить в ход собственную магию. Один из них сделал круговой взмах рукой, и с земли поднялось тёмное бесформенное пятно, окутав четырёх ближайших мятежников. Трое отшатнулись, скрючившись в позыве рвоты; четвёртый опустился на колени и исчез в черном облаке. Другого мятежника, пытавшегося метнуть копьё в культиста с безопасного расстояния, поглотило облако насекомых, призванных врагом; бедняга уронил копьё и скорчился, вопя и хлестая ладонями по черным точкам, которые тысячами покрыли все обнаженные участки тела. Чорлу удалось сразить одного сектанта метким броском кинжала, но затем один из них схватил его сзади и вонзил в горло палец. Из раны хлынула кровь. Когда сектант отпустил Чорла, тот упал замертво.

Гонтрил разделался почти одновременно с двумя сектантами, отрубив голову первому и вспоров кишки второму. Следующий противник уклонился от меча мятежника и скользящим ударом руки задел его грудь. Гонтрил пронзил культиста мечом, но последствий прикосновения уже было не избежать. Лидер зашатался, руки начало трясти так, что он едва не выронил меч. Фыркая и хрипя, он скрючился от приступа страшного кашля, похожего на смесь хохота с икотой.

– Истеричная лихорадка! – завизжал один из рядом стоящих мятежников – тут же развернулся и помчался прочь.

Утративший невидимость Никко отчаянно уворачивался от атак юань-ти, который с повозки пытался впиться клыками ему в шею. Ноги жреца опутывали растения, не давая возможности для манёвра, и он громко читал молитву, воздев одну руку к небесам. Вдруг перед ней возник сотканный из магической энергии щит, который Никко тут же поставил между собой и юань-ти. Но защита не помогла – змеечеловек в броске прошёл насквозь и погрузил клыки в плечо жреца. Действие яда не заставило себя долго ждать – колени Никко подкосились и он осел на землю.

– Нет! – заорал Арвин.

Над головой прогремел раскат грома, затем второй, третий – Хоар предвещал гибель своего почитателя.

Схватив одной рукой пульсирующую болью голову, второй Арвин занёс кинжал. Юань-ти всё ещё сидел на повозке, которая стояла в десяти шагах от юноши. Днём это была бы лёгкая мишень, но темнота и начавшийся ливень значительно осложняли задачу. И всё-таки Арвин решился – и радостно зашипел, увидев, как кучер дёрнулся и упал на землю бесформенными кольцами.

Уверенность мятежников пошатнулась, многие развернулись, готовые к бегству. Но тут Гонтрилу каким-то чудом удалось поднять с земли меч и встать на ноги.

– Добейте их! – крякнул он и шатающейся походкой двинулся вперёд.

Теперь уже заколебались оспиты. Они ошарашенно смотрели на мёртвого юань-ти, затем один из них взобрался на повозку и крикнул:

– Встаньте кругом! Возьмите меня за руки!

Стоило культистам выполнить команду, как тут же они все исчезли.

Впрочем, исчезла и бочка – телепортировалась, несмотря на привязывавшие её к повозке ремни.

Почти ничего не видя из-за хлеставшего ливня, насквозь намочившего одежду, Арвин на нетвёрдых ногах приблизился к месту, где упал Никко. К бесконечному облегчению мастера верёвок тот был ещё жив. Одна из рук жреца крепко сжимала плечо в том месте, куда пришёлся укус. Губы жреца прошептали молитву, и рана затянулась на глазах. Он поднялся на ноги, высвободив ноги из опутывающих растений.

– Мы… провалились, – произнёс подошедший к нему Гонтрил. – Они… забрали зелье.

– Да, хвала Хоару, – ответил Никко, сверкнув глазами.

Увидев на лице Гонтрила вопросительное выражение, жрец пояснил:

– Я не только рассеял магию зелья и нейтрализовал его яд; я ещё и наложил на него благословение. «Зелье» безвредно – для всех, кроме оспитов. Теперь это святая вода, и стоит им глотнуть, на них обрушится месть Хоара.

Гонтрил рассмеялся – на этот раз по-настоящему, хотя и слабо. Затем дико затряс конечностями и слабо осел наземь.

Никко ринулся было к лидеру, но Арвин схватил его за промоченную от дождя рубаху. Время было на исходе. Он чувствовал, как семя распускает в голове свои корни, затуманивая рассудок и заполняя его злорадством.

– Семя разума, – прохрипел Арвин. – Оно расцветает. Никко, пожалуйста, прочти молитву.

Никко окинул его сочувственным взглядом, затем отвернулся.

– Сначала Гонтрил, – бросил он через плечо. – Ему нужнее.

– Нет, – взмолился Арвин.

Но было поздно. Никко уже вырвался из его хватки и, склонившись над лидером, начал читать целебную молитву. Арвин опустился на колени под весом давящей боли, заполняющей голову и застонал. Он чувствовал, как семя разрастается и начинает вытеснять его разум. Он успел увидеть, как Никко завершил молитву и повернулся к нему, затем в глазах помутнело. Последние остатки сознания отпадали, словно рваная истрепавшаяся кожа.