Идти им пришлось недолго. Совсем скоро охранник остановился напротив одной безымянной двери.

— Принцесса здесь, — указал он.

Внезапно Адхару охватил страх: что она скажет Амине? Поверит ли ей девочка? Как у нее дела?

Положив руку на ручку двери, девушка без стука открыла ее. Принцесса была в комнате, одетая в одно из тех платьев, которые она прежде не носила и которые так нравились ее матери. Амина сидела, прислонив голову к подоконнику.

Лучи заходящего солнца отбрасывали на ее лицо золотистые блики.

Едва заслышав скрип открывающейся двери, девочка приподняла голову.

Они посмотрели друг на друга, и Адхара была потрясена увиденной в глазах принцессы пустотой.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы эти же глаза воспылали глубочайшей ненавистью.

— Что ты здесь делаешь?

Адхара закрыла за собой дверь.

— Не смей входить в эту комнату! — закричала девочка.

— Позволь мне все объяснить…

Амина резко вскочила:

— Объяснить? Думаешь, что этого дурацкого письма, что ты написала мне, было достаточно? Ты действительно считаешь, что можно легко уйти из дворца и оставить меня одну в то время, как умирали мои дедушка и бабушка и как рушился весь этот проклятый мир! Ты была моей подругой и предала меня!

Злые слова не задели Адхару, она даже обрадовалась, увидев, что сила, которая, как ей показалось, погасла в Амине, никуда не делась.

Девушка просто подошла к принцессе и крепко обняла ее, не дав ей опомниться.

— Оставь меня, я тебя ненавижу, ненавижу! — кричала Амина, пытаясь вырваться.

Но очень скоро эти крики перешли в плач. Адхара обхватила руками ее лицо. Ей ужасно не хватало принцессы в эти долгие, полные ужаса дни.

— Прости меня, — пробормотала Адхара.

— Ненавижу тебя, — продолжала всхлипывать Амина.

Времени для объяснений не оставалось.

— Ты получила мое послание?

— Письмо?

— Нет, я отправила тебе послание.

Амина растерянно покачала головой.

— Маг сказал мне, что оно покажется тебе в виде фиолетового облачка… — продолжала Адхара.

— Ах, то облачко? Так, значит, это было наяву? Увидев его, я подумала, что уже начинаю сходить с ума… А разве это было послание?

Адхара обхватила голову руками. Уже слишком поздно. Здесь об Амхале ничего не известно.

— Нам нужно пойти к твоему отцу.

— А ты не объяснишь мне, зачем?

Смущенная Адхара наспех объяснила ей.

Амина побледнела.

— Мой отец спустился в подземелье, к Сану, — почти шепотом сказала она. — Сейчас он как раз там.

Адхара почувствовала, как у нее в груди перехватило дыхание.

Сан быстро нашел свой меч: он был в караульной комнате. Вся тюрьма была погружена в неестественную тишину, но уже откуда-то сверху до них доносился топот сапог.

— Нам нужно поторопиться.

— Амхал, ты совершаешь большую ошибку. Я не знаю, что он сказал тебе, но это его вина! — не унимался Неор.

— Молчи, черт тебя подери! — крикнул юноша, приставив кинжал к горлу короля. Затем он вдавил его в кожу, и на лезвие выступила капля крови. — Молчи, или я убью тебя.

Амхал чувствовал, как под его кинжалом нервно дергался кадык короля и как учащенно билось сердце в груди Неора. Короля охватил страх. Но и Амхал понял, что был напуган не меньше. Юноша делал очень серьезный шаг.

Солдаты ворвались кучей, словно хлынувшая из раны струя крови. Сан с размаху сразил их магическими чарами. И после этого на полу остались лежать обожженные стенающие тела.

— Вперед!

Они стремительно поднялись на один этаж. Но там они натолкнулись на других охранников. Сан яростно кинулся им навстречу.

— У меня король! — выкрикнул Амхал. — Дайте нам пройти, или я убью его!

Солдаты остановились, но Сан сразил и их.

Амхала охватила ненасытная ярость, которая требовала от него все больше крови и смертей. Зрелище, в котором Сан убивал, рубил на куски людей, неодолимо влекло юношу. Но у него на руках был король, их единственная возможность бежать, и поэтому он не мог сам сражаться.

— Он во всем признался. Он сказал даже, что убил моего отца, — продолжал неумолимо Неор хриплым голосом.

— Молчи, говорят тебе! — твердил Амхал не столько для того, чтобы заставить короля замолчать, сколько для того, чтобы не слышать этой страшной лжи. Эти слова, примешиваясь к тревогам Амхала, постепенно сводили его с ума. Он уже не был так уверен в своих действиях: образам настоящего, неистовству Сана, без промедления шагавшему впереди него, противопоставлялись воспоминания резни в деревне и всего того, что успела совершить поселившаяся в его сердце ярость.

Но как я смог дойти до такого? Что я делаю?

В его сознании роилось множество вопросов, когда он дрожащей рукой держал приставленный к горлу короля кинжал. Амхал ощущал стекавшую между пальцами липкую кровь, и от этого чувства он еще сильнее терял голову.

Покинув пределы тюрьмы, они оказались в лабиринтах Дворца Объединенных войск. Все их преследователи остались далеко позади: они останавливались в нерешительности, едва завидев короля, а потом Сан, своим черным мечом пробивая себе дорогу, сметал всех на своем пути.

— Где Джамила? — спросил он, обращаясь к юноше.

— В лесу, к югу от города.

Сан самодовольно ухмыльнулся.

Они бежали что есть духу: впереди Адхара, а за ней едва поспевала Амина. Отныне все обиды, злость и боль были позабыты. Главное — прийти вовремя. Но где-то в глубине души Адхара чувствовала, что уже ничего нельзя сделать. Она знала, вот-вот должно случиться нечто ужасное и неизбежное.

Это конец, конец, беспрестанно твердил ей внутренний голос, и не было никакой возможности заставить его замолчать.

Как только Адхара и Амина оказались во Дворце Объединенных войск, там уже творилось нечто невообразимое. Взад-вперед носились возбужденные военные, выкрикивая разные приказы. Действие разворачивалось на той самой площадке, куда Адхара вместе с Амхалом приземлились несколькими месяцами ранее.

Какой-то солдат их остановил.

— Ваше высочество! — возмущенно кричал он, хватая на ходу принцессу.

— Ты не понимаешь! Они пришли за Саном, и мой отец вместе с ними. Мне непременно нужно спасти моего отца! — отчаянно кричала девочка с раскрасневшимся от бега лицом.

— Мы уже в курсе, — ответил стражник, и Амина замолчала.

Адхара пробралась вперед, пытаясь любыми путями преодолеть линию заграждения или хотя бы своими глазами увидеть все происходящее.

И она увидела.

Сан, неистово размахивая впереди себя черным мечом, один за другим убивал своих противников, словно марионеток. Позади него Амхал нес на руках худое тело Неора, приставив к его горлу кинжал.

Эта картина выглядела нелепо и ужасно одновременно; от увиденного Адхара едва не лишилась дара речи. Выстроившиеся в ряд солдаты замолкли, словно в оцепенении. Запыхавшийся Сан остановился и издал протяжный шипящий свист. И тогда чары рухнули.

— Амхал! — выкрикнула Адхара что было сил. А в это время Амина со слезами на глазах звала своего отца.

Амхал ничего не слышал. После проведенной в Новом Энаваре ночи окружающий мир неожиданно показался ему удивительно спокойным. И на фоне этого ледяного спокойствия четко выделялись слова Неора, которые юноша больше не был в состоянии понять. Они звучали расплывчато, словно заклинания, и медленно вырывали из его сознания остатки трезвого восприятия действительности. Последнее, что у него оставалось, — это ярость, цельная и совершенная.

Ты знаешь, что тебе остался только этот последний шаг. Сделай его, и все будет хорошо.

В хаосе этого гиблого места подобная мысль казалась такой утешительной и расслабляющей. Впереди стоял истекавший кровью Сан: должно быть, кто-то ранил его в бок. Затем послышался звук хлопающих крыльев, и на горизонте показалось ужасное существо в виде крылатой змеи с пастью, полной острых зубов. Этой ужасной тварью была виверна Сана.