Он взял ее руку и поднес к губам.

— За тобой присмотрят. Спи спокойно. Ни о чем не тревожься.

Это прозвучало как доброе напутствие. И, как ни удивительно, Джонет в самом деле погрузилась в глубокую дрему без сновидений.

Несколько минут Александр Хэпберн сидел, неподвижно уставившись на женщину, лежавшую в его постели. Когда ее умыли, она оказалась настоящей красавицей. Природа наделила ее той неподдельной и обворожительной неискушенностью, что сводит мужчин с ума. Золотисто-каштановые волосы тяжелой волной спускались ей на плечи, густые ресницы темными веерами неподвижно лежали на щеках. Вид ее цветущего рта на целую минуту заставил его задуматься о том, как сладко было бы целовать эти полные, сочные губы. К тому же он всегда был неравнодушен к зеленым глазам. Но поверить, что она горничная?

Его рот искривился в усмешке: у матери безусловно не было горничных с такой кожей, белой и нежной, как лепестки лилии, с такими руками, никогда не знавшими более тяжелой работы, чем вышивание гладью. А в складках одежды у этой девушки было спрятано сокровище, которому позавидовал бы принц крови. Вряд ли это жалованье горничной.

На лбу у нее остался страшный кровоподтек, однако опухоль, так встревожившая его прошедшей ночью, заметно опала. Он наклонился и, сняв с ее лба мокрое полотенце, осторожно ощупал оставшуюся шишку. Да, она поправится, и это можно смело считать чудом после всего того, что ей пришлось перенести.

Раздался тихий, словно скребущийся стук в дверь. Александр не двинулся с места.

— Входи, Грант, — негромко сказал он.

Мужчина средних лет с ничем не примечательными чертами лица и неопределенного цвета темными волосами просунул голову в дверь.

— Я пришел тебя поторопить. Его милость теряет терпение.

— В самом деле? Какая жалость!

Перешагнув через порог, вновь прибывший двинулся к постели.

— Все еще спит?

Александр поднял полупустой кубок.

— Не все еще, а уже. Она снова уснула. Я ей немного помог.

— Слез было много?

— Нет. Но из-за моей неосторожности она знает, что это я повстречался ей прошлой ночью.

— Черт побери, Алекс, что ты наделал! Я же говорил, не надо было тащить ее сюда! Ведь англичанин так и не появился. А если его поймают? Что тогда с нами будет? Если она донесет, что ты был там, нам обоим не сносить головы!

— Хантли меня не выдаст, даже если его поймают, — хладнокровно возразил Александр. — Генрих Тюдор дураков на службе не держит, по крайней мере с тех пор, как Вулзи [Томас Вулзи (1475–1530) — английский кардинал и государственный деятель, занял пост лорда-канцлера в 1515 г.] стал канцлером.

Гранта его слова не убедили.

— Ну что ж, сумел ты хоть что-нибудь о ней разузнать? Для начала, кто она такая и зачем бродит вдоль границы с королевским выкупом в кармане?

— Пока мне удалось выяснить лишь одно: она совершенно не умеет врать.

— Может, она в сговоре с французами? Они в эти дни так и кишат по всей Шотландии.

Александр вскинул голову. — Не думаю, что она представляет для нас какую-то опасность. Она сущий ягненок, ей со мною не тягаться.

— О Господи, Алекс, неужто ты веришь, будто она случайно оказалась на том самом месте? Не может этого быть! Ведь прямо следом за нею явились те двое! Хорошо еще, что мы успели выскочить в окно и укрыться в кустах, а не то все могло бы обернуться иначе. Послушай доброго совета: нам надо умерить прыть, затаиться и лечь на дно, хотя бы пока не разузнаем, кто она такая. И пока англичанин не даст о себе знать.

Александр встал.

— Мы будем соблюдать осторожность, Грант. Поэтому я и принял меры, — он указал на кубок с вином. — Она проспит до самого вечера. Никто, кроме тебя и старой Мэдж, не знает, что она здесь. Будем продолжать в том же духе.

— Но что ты намерен предпринять по поводу встречи?

— Какой встречи? С Мэрдоком или с нашим английским другом?

— С обоими.

Хозяин замка Дэрнэм беспечно пожал плечами.

— Насчет англичанина я ничего предпринимать не собираюсь. Хантли — человек надежный. Он появится, когда сам будет готов к встрече, не раньше. Ну а пока что у меня своих дел по горло. Если я нужен англичанам, они знают, где меня найти.

Он помедлил с минуту, потом весело улыбнулся.

— Что же касается нашего высокочтимого друга Мэрдока Дугласа, дорогой Грант… Что ж, я намерен заставить его еще чуток подождать. Пусть не рассчитывает, что Хэпберн из Дэрнэма станет мальчиком на побегушках у того, кто сам прислуживает.

Когда Александр наконец-то присоединился в гостиной к Мэрдоку Дугласу, прошло уже больше часа. Он невозмутимо переступил порог комнаты, щегольски разодетый по последней лондонской моде в бархатный, цвета бургундского вина, камзол с разрезами и того же цвета шелковые чулки.

— Лорд-губернатор! — воскликнул он. — Как это любезно с вашей стороны, что вы меня дождались!

Мэрдок Дуглас расхаживал взад и вперед по комнате. Теперь он остановился у окна, его глаза сузились и потемнели от гнева.

— Я уже больше часа вас дожидаюсь, Хэпберн! У меня важнейшее дело, я не могу терять ни минуты!

Александр подошел к приставному столу, на котором стояли хрустальные бокалы и бутылка бренди. Он обернулся к гостю:

— Позвольте вас угостить, милорд?

— Я уже угостился сам.

Александр нахмурился. Все тринадцать лет, что он провел в изгнании, вдали от Шотландии, в Дэрнэме, его родовом поместье, хозяйничали жившие по соседству Дугласы. Мэрдок в то время был всего лишь судебным исполнителем, но именно он установил безраздельную власть Дугласов над конфискованными землями Хэпбернов. Он дочиста ограбил замок и без малейшего стеснения выжал все до последнего гроша из имения, вырубив леса и согнав с земли арендаторов, трудившихся в поместье Хэпбернов на протяжении нескольких поколений. Александр понимал, что пройдет немало лет, прежде чем поместье возродится в своем былом величии. Последние два года он потратил на то, чтобы сделать родной дом хотя бы пригодным для жилья.

Александр налил себе щедрую порцию бренди.

— Ну конечно, Дуглас! Как же я мог забыть о вашей милой привычке угощаться, не дожидаясь приглашения!

— Это старая история, Хэпберн. Сейчас мы оба на одной стороне, — одернул его Мэрдок. — Вам не следует об этом забывать, если хотите сохранить свое поместье.

— Совершенно верно. Как быстро вы переходите к сути дела! — Александр поднял бокал в шутливом приветствии, затем поднес его к губам. — Чему я обязан такой честью? Что я могу для вас сделать?

— Ангус просит вас о помощи. Я считаю, что можно было бы прекрасно обойтись и без вас, — ядовито заметил Дуглас, — но Ангус иного мнения. Мы кое-что потеряли и с вашей помощью рассчитываем обнаружить пропажу. Нам известно, что вы собрали целую армию головорезов, рыскающих по обе стороны границы. Их-то мы и хотели бы использовать.

Александр широко развел руками.

— Всем, что у меня есть, я обязан лорд-канцлеру. Разумеется, и я и мои люди в полном его распоряжении.

Мэрдок на мгновение задумался.

— Речь идет о Мьюре. Мы давно подозревали, что он участвует в заговоре с целью восстановления французского регентства, а может, и убийства юного Джейми. Теперь он наконец выступил в открытую. Мьюр напал на короля, и Ангус объявил его предателем. Мы чуть было его не поймали к северо-востоку отсюда, но ему удалось ускользнуть. Он не посмеет пересечь английскую границу и вряд ли успел достичь побережья. Ангус назначил награду в двести фунтов за его голову.

— Неужели человек с таким положением и такой репутацией, как Мьюр, мог стать французским шпионом? Боже, куда катится Шотландия? — Александр покачал головой, потягивая бренди. — Кстати, вы отлично произнесли речь, Дуглас. Без сучка, без задоринки. Как будто отрепетировали все заранее.

— Перемените тон! Вы нам поможете найти мерзавца или нет?

Александр горько усмехнулся.