Александр склонил голову в подобии поклона.

— Извините меня за неподобающий вид, милорд. Все дело в том, что я наслаждался французским гостеприимством и, к сожалению, ребята немного переусердствовали. Но все закончилось благополучно, победа осталась за мной.

— Сядьте, сядьте, ради всего святого! — Ангус в два шага пересек комнату и положил руку на плечо Александру.

Тот отшатнулся с гримасой боли.

— Прошу меня простить, Ангус, но они содрали чуть ли не всю кожу у меня со спины, и теперь мне приходится по мере возможности избегать дружеских объятий.

Ангус внимательно оглядел пропитанную кровью рубашку, затем обернулся к секретарю:

— Позовите королевского лекаря, Эмори. Скажите ему, что жестоко избитый человек нуждается в помощи. И чтоб все было тихо! Нам свидетели ни к чему.

Секретарь поклонился и выскользнул за дверь. Ангус вновь повернулся к Александру.

— Что произошло? — повторил он свой вопрос.

— Ничего из того, что могло бы вас порадовать.

Ангус пододвинул себе кресло.

— Это был д'Эстен?

— Не сомневаюсь, что господин посол в курсе событий, но он изворотлив как уж. Нам не удастся доказать его причастность, — ответил Александр, глядя прямо в глаза канцлеру. — Впрочем, важно не это. Человек, продавший меня французам, — не кто иной, как наш высокочтимый лорд-губернатор.

— Мэрдок? Ни за что не поверю!

— Сперва взгляните на мою спину! А уж потом решайте, верите вы этому или нет.

— Но он перевернул вверх дном весь Эдинбург, разыскивая вас!

— Однако он меня не нашел, не так ли? — прищурившись, осведомился Александр. — А ведь я провел день и две ночи в запертом погребе всего в полумиле отсюда.

Ангус тяжело вздохнул.

— Почему вы считаете, что это был именно Мэрдок?

— Он помог им подстеречь меня у вас дома, когда я возвращался из замка. Они устроили засаду прямо в вашем доме, — многозначительно повторил Александр. — И я слышал, о чем говорили французы. О двух тысячах крон, которые предстояло выплатить шотландцу.

— Они назвали его по имени? — с трудом выдавил из себя Ангус.

— В этом не было необходимости.

— Проклятье!

Ангус вскочил и принялся ходить взад-вперед по комнате.

— Зачем все это понадобилось Мэрдоку? Чего он добивается? Если это правда, значит, он мне солгал! Солгал и использовал мой дом для своих грязных интриг. После всего, что я для него сделал!

— У французов глубокие карманы.

— Но он же не бедствует! Я выплатил Мэрдоку кучу денег!

— Возможно, они только разожгли его аппетит. Я же говорил, он метит выше. У него на уме то, что вы не захотели бы ему дать. Или не смогли бы.

Ангус остановился и повернулся кругом.

— Что вы имеете в виду?

— После вчерашнего избиения я сделал вид, что потерял сознание. Французы обсуждали план похищения короля. Как я понял, в заговоре участвует шотландец, и ему обещано в награду целое состояние. Речь идет о человеке, имеющем свободный доступ к королю.

Александр вопросительно поднял бровь:

— Вы можете назвать другого человека, подходящего под это определение? Я не могу.

Ангус замер.

— Не могу назвать человека, более неподходящего, — ответил он наконец. — Мэрдок вас ненавидит. Я уже не раз предупреждал, что не стоит его злить. Готов поверить, что он способен выдать вас французам. Повторяю, я мог бы в это поверить. — Канцлер бросил пристальный взгляд на Александра. — Но чтобы такое? Никогда! Он все потеряет и ничего не выиграет, если мы утратим влияние на Джейми.

Александр пожал плечами и тут же вновь поморщился от боли.

— Вы утверждаете, что знаете его лучше, чем я. Что ж, не стану спорить. Верьте, чему хотите, Ангус, но не вините меня, если Яков ускользнет у вас из-под носа. Вы мне платите за сбор сведений, и я вам их предоставил. Но не просите меня петь дифирамбы Мэрдоку. Если бы несколько часов назад удача мне изменила, я бы уже плыл во Францию.

Ангус все еще хмурился.

— Вам удалось разузнать что-нибудь еще об этом заговоре?

— Нет, но и того, что я слышал, вполне достаточно, чтобы послужить вам предостережением. Кстати, вы могли бы сделать мне одно одолжение, — сухо прибавил Александр. — Прежде чем отдавать Мэрдоку наследницу всех максвелловских владений, проверьте содержимое его денежного сундука. Не сойти мне с этого места, если вы не найдете в нем французского серебра.

— Уже слишком поздно, — вздохнул Ангус, покусывая губы с досады. — Проклятое венчание уже совершилось.

Александр замер, словно окаменев.

— Что?

— Уоррелл и некоторые другие выступили против этого брака. Дугласы уехали в свое поместье поздней ночью. Сомневаюсь, что девушка еще носит фамилию Максвелл. Вы можете держать Мэрдока за дурака, но уверяю вас, он не так глуп, как кажется.

Несколько мгновений Александр сидел молча. Когда он поднял голову, в его лице читалась мрачная решимость.

— В таком случае, прошу вас одолжить мне коня и чистую одежду. Вам, Ангус, может быть, и не хочется знать правду, но я только об этом и мечтаю.

— Разумеется, я хочу знать правду! — возмутился Ангус. — Не люблю, когда меня водят за нос, и Мэрдок об этом узнает еще до завтрашнего утра! Я собираюсь в Уайтстоун. Но вы, конечно, не в состоянии туда ехать.

— О, вот тут вы ошибаетесь, — Александр поднялся. — Я дрался с тремя французами и вырвался из запертого погреба. И все это, заметьте, на пустой желудок, милорд. Представьте себе, на что я буду способен после плотного завтрака!

Его зубы сверкнули в свирепой ухмылке.

— Дайте мне отдохнуть часок. Мы запросто доберемся до Уайтстоуна к вечеру. Вы только подумайте: в конце путешествия можно будет расцеловать прелестную дугласовскую новобрачную. Нет, я ни за что на свете не упущу такой случай!

Джонет Максвелл Дуглас молча сидела у стола, думая о том, как ей прожить остаток своих дней. Сидя рядом с нею, Мэрдок и Томас жадно поглощали наспех приготовленный свадебный ужин и обильно запивали его вином, почти не обращая на Джонет никакого внимания.

Дугласы торжествовали. Они отыскали не очень щепетильного священника, и венчание состоялось в домашней обстановке сразу после полудня. Джонет сделала попытку взбунтоваться: навязанная ложь застряла у нее в горле, и она решительно отказалась произнести клятву.

Томас надавал ей пощечин и избил так, что она упала, однако не он, а его отец заставил ее смириться. Мэрдок вывел ее на минутку из комнаты и, не пожалев красок, расписал, что делается с человеком на дыбе. А потом привел назад, и она повторила слова брачного обета вслед за насмерть перепуганным священником.

Джонет искоса взглянула на своего новоиспеченного мужа. Словно ощутив притяжение ее взгляда, Томас посмотрел на нее и поднял свой кубок.

— За нас, мадам, за нашу брачную ночь. Пусть она будет незабываемой.

Джонет не отвела взгляда. Томасу нравилось пугать ее, это она уже успела заметить. Что ж, покуда у нее хватит сил, не доставит она ему этого удовольствия. Не велика победа, но все-таки лучше, чем ничего.

Мэрдок положил нож на тарелку и сердито оглянулся на сына.

— Ради всего святого, Томас, оставь девушку в покое. Ты, слава Богу, уже на ней женат, пора бы позабыть все наши раздоры. Джонет будет тебе послушной женой, а ты ей — заботливым мужем. Все обернется к лучшему, вот увидите!

Девушка уставилась на Мэрдока в ледяном молчании. Неужто он и впрямь думает, что она, позабыв все, что они ей сделали, станет образцовой хозяйкой дома? Опустив глаза, Джонет взглянула на нож, который он только что положил на стол. Сможет ли она совершить смертный грех? Хватит ли ей сил убить Томаса Дугласа? А если да, то чего она этим добьется?

Она вспомнила тот день, когда Александр дрался с бандитами. Господи, неужели это было всего неделю назад? Тогда она убила человека, чтобы спасти жизнь Алексу.

Воспоминание вернуло ее к мыслям, которые она весь день гнала от себя. Неужели Александр мертв? Мэрдок явно был в этом уверен. А Джонет в глубине души верила, что он жив и скоро будет здесь. Он обещал помешать ее браку. Несмотря на все свои сомнения, она знала, что Александр Хэпберн не бросает слов на ветер.