— Прекрасно. Вы просто красавица, мисс Чейз!

Глэдис ограничилась кивком, но в ее глазах было что- то непонятное.

Старшая горничная взяла темно-синее домино и накинула его поверх платья. Капюшон свешивался на спину: если ветер, можно поднять его, чтобы не испортить прическу. Последний штрих — маска, украшенная перьями. Ее цвет был глубже, чем тон платья, и чуть светлее, чем домино.

Она никогда не была на маскараде! Сердце девушки гулко билось в ожидании чего-то необычного.

Все вещи отлично сочетались и были подобраны очень удачно. И создавалось впечатление, что они были созданы именно для нее.

Почему виконт так заботился о ней? От скуки? Надоели пресыщенные; капризные дамы света? Но может ли она противостоять их обольстительной опытности?

— Пойдемте, мисс Чейз, мы проводим вас в Красную гостиную.

Слуги в коридорах останавливались и смотрели вслед. Ее возбуждение росло.

…Комната ничуть не изменилась, такая же холодная и темная. Горели только две лампы. Одна, большая, высвечивала дверной проем. Другая, поменьше, стояла на столе. Золотистый свет свечей бросал отблеск света на неподвижное лицо виконта.

Он сидел за столом, откинувшись на спинку кресла, погрузившись в свои мысли. Услышав шаги Миранды, поднял глаза. И застыл в изумлении.

Она придерживала подол платья. Правила, которые были вбиты в нее с детства, требовали скрыть волнение. Брови виконта поползли вверх, он всплеснул руками.

— Мисс Чейз, это вы?

Он никак не мог прийти в себя: куда же подевалась серенькая мышка?

— Честно говоря, я сама не знаю…

Странное чувство росло в ней.

Виконт обошел стол.

— М-м-м… тогда с кем же я отправляюсь на маскарад?

Волнение росло — странное, непонятное, неизведанное до сих пор. Все равно что купить интересную редкую книгу и открыть что-то новое для себя. А ей столько всего предстоит узнать!

Когда виконт подошел ближе, Миранда открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле.

— Что ж, так даже лучше. Женщина всегда загадка. Можно, я буду звать вас Эстелла? Звезда ночи.

Шелковый шнурок маски свисал с его руки. Неожиданно он обнял девушку и нежно поцеловал за ушком.

Она чувствовала прикосновение его пальцев, медленно развязывающих тесемки домино, края твердых манжет, которые упирались в ее шею. Виконт наклонился еще ближе к ней. Пряный мужской аромат овеял ее…

Улыбка на его лице, когда он смотрел на нее, была чувственной и таинственной. Девушка затаила дыхание. Все в комнате замерло, стало туманным и потеряло определенные очертания. Единственный звук, который она слышала, был гулкий стук ее сердца.

…Они вышли из дома и направились к карете. Страх снова охватил ее. Она боялась этого замкнутого пространства, ведь они будут там наедине.

Виконт, кажется, понял ее состояние. Он все время что-то говорил, шутил, как бы ободряя ее. И девушка немного успокоилась.

Она потрогала маску на своем лице. В ней можно было чувствовать себя уверенно, ничего не бояться, на то и маскарад, чтобы никто никого не узнавал.

…Карета остановилась, в груди у девушки все замерло. Виконт подал ей руку, помог спуститься по ступенькам и усмехнулся, когда она робко произнесла:

— Спасибо.

Миранда остановилась перед входом в сад. Она постаралась взять себя в руки, прежде чем взглянуть наверх. И испустила легкий вздох. Арка сверкала и переливалась, как будто овеянная волшебной блестящей пылью. Тысячи свечей горели, ярко освещая им путь. Этим входом пользовались только представители высшего общества. Красивые канделябры, обрамляя главный портал, указывали дорогу к павильонам. Там стояло множество людей, прогуливаясь, болтая, разглядывая каждого вновь прибывшего гостя.

Жоржетт обожала исподтишка наблюдать за бомондом, радовалась, когда видела знакомое лицо, но Миранда всегда чувствовала себя здесь неуютно, вспоминая наставления матери: всегда знай свое место.

Поэтому она старалась избегать подобных развлечений — наблюдать за другими — занятие не для леди. Девушка могла бы только усмехнуться, если бы кто-то назвал ее так, ведь она стояла гораздо ниже на социальной лестнице, но именно так ее воспитали.

Жаль, что все это ей не пригодилось. Лучше уж позволить Жоржетт руководить ею. А пока Миранда в изумлении оглядывалась вокруг. Зрелище, открывшееся перед ней, было поистине захватывающим.

Миранда машинально дотронулась до рукава виконта и на какое-то мгновение ощутила его тепло. Они наконец прошли через арку и оказались в гуще веселья. Люди сновали туда-сюда, танцевали, кокетничали, флиртовали.

Здесь смешалась аристократия и простолюдины, хотя даже ночью было видно, кто есть кто. Слишком явным было различие между этими двумя слоями общества. Вышколенные слуги следили, чтобы никто не переходил эту границу Невидимая черта, которую никто не смел переступать, существовала повсеместно.

Но сегодня вечером здесь было много лиц, пользующихся сомнительной славой. Любовницы известных людей, жиголо, мечтающие найти богатую покровительницу, женщины полусвета. Толпа смешанная и разношерстная, жаждущая одного — удовольствий.

И несметное количество любительниц приключений, охотно демонстрирующих обнаженн ые плечи в надежде, что кто-то оценит их прелести. Они стреляли глазами по сторонам, смеялись и шутили в надежде обратить на себя внимание.

Виконт вел Миранду через толпу. Некоторые из присутствующих приветствовали его, другие ограничивались короткими поклонами, и девушка поймала не один любопытный взгляд, пока они пришли в зал, где были накрыты столы. Она разволновалась еще больше, чувствуя себя неуютно в незнакомом месте, явно предназначенном для привилегированных особ.

А стол был поистине великолепен! Корзины со свежими фруктами, блюда с аппетитными» закусками, сыр, сдобная выпечка, пирожные рядом с графинами крепкого пунша, которым славилось это место. Слуги деликатно расположились в сторонке, готовые появиться по первому зову.

Миранда наблюдала, как один из них занял место в темном проходе, чтобы прийти на помощь в любую минуту. Его глаза встретились с ее взглядом, как бы спрашивая: не нуждается ли она в его содействии? Девушка отрицательно покачала головой, указывая на своего спутника, и вздохнула: что она делает здесь? Ей уместнее находиться на улице, с простолюдинами, или у дома, в своей холодной неуютной комнате, свернувшись калачиком под старыми, заштопанными простынями.

Миранда опустила глаза на свои перчатки. Как приятно шелк холодит руки.

— Чудесная вещь, они так изящно облегают ваши пальчики!

Девушка старалась сдержать дрожь, когда его хрипловатый голос омыл ее теплой волной. Кажется, он опять смеется над ней? Конечно, виконту не понять, что она сама никогда не купит такие дорогие перчатки, не говоря об остальных нарядах.

— Благодарю вас.

— Что ж, оставьте их себе. Платье на вас тоже прекрасно смотрится. Хотя я бы с удовольствием увидел его брошенным на пол.

Его глаза были томными, когда он отклонился на спинку стула, рассматривая ее. От улыбки уголки его губ приподнялись. До чего же он нравится ей!

Господи!

Ее ресницы касались грани маски, и что-то загорелось внутри ее. Таинственная искра, которая оживила беспокойные мысли в потаенном уголке сознания, глубоко спрятанные, но не забытые.

Развязка становилась все ближе. Она чувствовала это и понимала, что виконт испытывал те же ощущения. Кто- то там, наверху, управлял ими, как марионетками, дергая за ниточки.

Откуда он взялся, этот мужчина? Он спустился к ней из каких-то заоблачных высот. Она даже не смела мечтать о нем, а сейчас он был рядом. Может быть, тут какой-то расчет? Одиночество или скука, одолевающая его? Желание начать новую жизнь?

Жоржетт постоянно уговаривала ее не упустить свой шанс. Всегда подбивала быть смелее и проявить находчивость. То же самое говорил и мистер Питтс. Хотя употреблял более резкую Лексику и менее обтекаемые выражения.

Миранда внезапно ощутила, как в ней прорвало какую-то плотину и чувства хлынули бурным потоком. Прошло два долгих печальных года после смерти ее родителей и брата. И она все это время пребывала в унынии, вдали от мирских радостей.