А вот виконт, похоже, был не в духе.

— В самом деле? Не из-за денег?

Взгляд пожилого джентльмена стал более напряженным.

— От этого соглашения выиграют все.

Несомненно. Издатель уже неплохо заработал начнем.

А книга сонетов станет бестселлером. Миранда не сомневалась в этом. Все дамы, которые при чтении уже падали в обморок, будут нуждаться в двойном запасе нюхательной соли.

— Было бы лучше всего подтвердить сейчас, что все пожелания учтены, — проговорил пожилой мужчина. — И подписать все гарантии.

Брови виконта приподнялись.

— Что вы имеете в виду?

— Ваше поведение в прошлом.

Может быть, речь идет о том, что виконт несвоевременно представляет материалы в издательство?

— И дела вашей семьи.

Вот в чем дело!

— Шарлотта — настоящий бриллиант. Вместе с ней вы развеете любые сплетни, всегда будете на коне.

Виконт натужно усмехнулся:

— А если не сможем, вы получите двойную плату, чтобы покрыть долги?

Шарлотта! Шарлотта Чатсуорт? Женщина, которая, по слухам, была обручена с виконтом?

О Боже милостивый!

Она безвольно сползла на пол. Ветерок шевелил ее волосы.

Это была чистая правда — то, о чем они говорили. Никогда ничего хорошего не надо ждать от подслушивания.

Когда Макс вернулся в дом, противоположные чувства обуревали его. Но главное, он не мог сдержать злобу. На отца? На Шарлотту? На самого себя?

Шарлотта Чатсуорт никогда бы не стала вынуждать его отказываться от связей на стороне. Она легко пренебрегала всякими условностями. Конечно, учитывая количество его любовниц, от нее потребовалась бы огромная терпимость. Хотя все его женщины всегда знали границы дозволенного. И конечно, несмотря на ее лояльность, их нужно было держать подальше от Шарлотты. Думать о том, что она согласится жить в загородном поместье, было глупо.

Его отец не мог поступить так со своей женой. Дочь графа нельзя было куда-то сплавить.

До тех пор пока любовницы соблюдали негласные правила, никаких проблем не возникало. Они в его семье появились потому, что как мать, так и отец никогда сами, не придерживались никаких рамок. Если бы они хоть немного соблюдали правила игры, принятые в обществе, никто бы и внимания на них не обратил.

Но нет. Отец любил женщин из общества, а вовсе не красоток полусвета, с которыми мог бы развлекаться вполне свободно. Он выбирал юных леди, которые обычно были в центре внимания. Незамужних или только что вышедших замуж. Чем сложнее возникала задача, тем интереснее было решить ее. Завоевание и обольщение — что может быть привлекательнее для мужчины? И его жена подобным образом поступала с молодыми поклонниками. Ромео и Джульетта, некий парафраз роковой любви. Только с обратным знаком.

Нет, Макс никогда бы не допустил, чтобы Шарлотта застала его с другой женщиной. Но он и не собирался обманывать ее и не скрывал бы, что у него есть любовница.

Это было столь же ясно, как и то, что их брак — деловая сделка. Виконт предоставил бы ей полную свободу, настаивая на одном условии — появление на свет детей должно быть легитимно.

Досадно, конечно, что именно ей придется воздерживаться, а не ему. Как только она забеременеет, то сразу обретет полную свободу в личной жизни. Только несколько месяцев до и после момента зачатия потребуют от нее строгого поведения. А там — как знать… Некоторые мужчины сходят с ума от беременных женщин.

Но все это… так противно. Правда, он никогда не воспринимал Шарлотту Чатсуорт как чувствительную девушку. Существовала лишь одна причина, по которой он выбрал ее. Она была столь же практична, как ее отец. Умна. Целеустремленна. Знала себе цену. Она твердо хотела стать маркизой Уэрстон. Эта женщина могла придать семейному имени особый блеск.

Он полагал, что они могли бы отлично сосуществовать при таком обдуманном стиле жизни. Романтика? Нет, этого никогда не было бы между ними. Ведь брак и любовь несовместимы. Это чисто деловая сделка.

А любить он мог бы Миранду.

…Он направился в библиотеку, чтобы увидеть ее, но в помещении никого не было.

Газета соскользнула с края стола. Он наклонился, чтобы поднять ее, и ветерок из окна взъерошил его волосы. Он подошел к окну, рассеянно уставился на открывающийся вид, и внезапная догадка обожгла его сердце…

Как же он мог быть таким дураком?

Он взбежал наверх, но только для того, чтобы убедиться, что ее комната тоже пуста. Экономка встретила его, когда он спешил вниз по лестнице.

— Где мисс Чейз?

Она покачала головой:

— Прошу прощения, милорд. Она уехала.

— Приготовьте карету. Я еду в Лондон, — сказал он своему слуге, быстро входя в гостиную.

Он должен найти ее.

— Так скоро?

Он замер.

— Вы не уехали?

Миранда вышла на середину комнаты, распущенные волосы мягко спускались на плечи, простое лиловое платье, брови чуть приподняты.

— Почему вы так подумали? Я ходила к ручью. Освежиться.

Она была совсем рядом, он вполне мог прикоснуться к ней. И его обуял страх, что больше он никогда не сможет сделать это. Он не мог удержаться от сильного желания и погладил ее по щеке, чувствуя ее нежность.

И подумал: вполне возможно, что она самая красивая женщина, какую ему приходилось когда-либо видеть. Его не волновало, что кто-то мог оспорить это.

— Но мне сказали, что вы уехали.

— Пока нет, как видите.

«Потому что я видел открытое окно. Потому что вы все слышали… И потому, что я последний негодяй и не могу предложить вам то, что вы заслуживаете».

— Я очень рад, — сказал он немного нерешительно.

Миранда взяла его руку и приложила к своей щеке, ее глаза смотрели понимающе.

— Значит, мы уезжаем?

— Вы этого хотите?

Каждый мускул его тела с напряжением ждал ответа.

Пять ударов сердца, и она ответила:

— Нет.

Ответ был тихим, но твердым.

Облегчение пронзило его следом за беспокойством. Она, наверное, ничего не слышала?

Миранда подняла голову:

— Я все слышала.

Макс в растерянности смотрел на нее. Она улыбнулась:

— На этот раз вам лучше помолчать. Поменяемся ролями. Я ведь знаю, о чем вы думаете сейчас.

— Значит, вы в курсе дела.

— Что вы помолвлены? Что вы пришли к мысли, что быть респектабельным — лучший способ скрыть все грехи ваших родителей и ваши собственные?

Он удивленно смотрел на нее:

— Вы опасная женщина.

— А вы опасный мужчина. Я давно пришла к выводу, что вы коварный.

Он отвел взгляд, затем снова посмотрел на нее:

— Значит, вас это не волнует?

— Это не совсем верный вопрос. А какой реакции вы ждали от меня?

— Не могу сказать.

Она опустила его руку, переплетя со своей.

— Признаюсь, я была удивлена. — Миранда опустила голову, пряча лицо. — Но это не такой уж сюрприз. Правда?

— Значит, вы и дальше останетесь со мной?

В этом простом вопросе скрывалось множество других.

— К сожалению, я уже так привязана к вам, что вряд ли найду выход из этой ловушки, если даже захочу уйти.

Девушка подняла голову.

— Но мне придется взять на себя инициативу, — сказала она холодно. — Мы возвращаемся в Лондон, в ваш дом… Что вы намерены предпринять дальше?

Он смотрел на нее, словно потерял дар речи. Она продолжала:

— Я предлагаю посетить оперу. Роскошный туалет и любопытные взгляды! — Она провела руками по своему платью. — Сомневаюсь, что смогу быть принятой в обществе, но дают «Дон Жуана», а я всегда мечтала послушать эту вещь.

Он отбросил прочь раздражение, концентрируясь на ее словах. Она только что сделала предложение? Согласилась стать его любовницей?