После такого бега и принятого «бориса» у меня внутри все горит, и я крепко стискиваю зубы. Необходимый кислород я пытаюсь вдыхать через нос. И хотя его количества недостаточно, я не могу открыть рот. Если я его открою, то начну дышать как выброшенная на берег рыба, а мои глаза вылезут на лоб.
Я просто продолжаю, не останавливаясь, идти вперед. Я как во сне — дурном сне, наполненном паникой и болью. На улице холодно, но я чувствую жар своего тела и потею. Чем быстрее я иду, тем жарче мне становится, тем сильнее бьется мое сердце и тем громче мое дыхание через нос. Никто из прохожих на меня не смотрит, но я всех боюсь — всех до одного. Люди, которые раньше мне казались нормальными, — люди, одетые в красивую одежду и несущие сумки с покупками из модных магазинов, — теперь кажутся мне врагами. У них строгие лица, и сразу ясно, что им не хочется, чтобы всякое дерьмо нарушало законы, воруя общественные секреты из Архива. Им даже не хочется знать, что у общества вообще есть какие-то секреты. Они бы просто убили меня, знай они, что лежит у меня в брюках; они бы загнали меня в угол и вызвали полицию. Или просто забили бы меня ногами или камнями…
Постепенно вокруг меня становится все меньше прохожих. Чистые ухоженные улицы южного Лондона остаются позади, и передо мной начинает маячить один из туннелей под Темзой. На другой стороне стоят потемневшие кирпичные здания из прошлой эпохи. Я обнаруживаю, что все дальше и дальше захожу в те части Лондона, где никогда раньше не был. В запретную зону, где летали пули и бомбы, разрывая людей на мелкие куски, пока правительство не вперло сюда на огромных бульдозерах, не снесло к черту все эти здания и не избавилось от сумасшедших бомбистов. Когда все это происходило, я был еще сопливым мальчишкой.
Я чувствую запах реки. Довольно неприятный запах — сырости, плесени, ила, — немного похожий на тот запах, который появился в моей квартире после того, как накрылся мой гребаный душ. По мере того как я приближаюсь к реке, дороги будто растворяются, а здания вокруг как бы дряхлеют и превращаются в развалины и пустыри, а на кучах кирпичей растут страшного вида крошечные деревца. Идти становится все труднее, я постоянно спотыкаюсь на всех этих обломках старых зданий, которые развалились сами собой, и никто не удосужился их убрать.
Теперь к гнилому запаху речных водорослей примешивается более резкая вонь собачьей и кошачьей мочи и тяжелый запах дерьма. И может быть, это человеческое дерьмо, потому что вокруг я вижу свидетельства того, что здесь живут люди. Тут и там валяются обрывки газет, старые брошенные ящики из-под продуктов, вонючие старые матрасы, окруженные жестянками из-под выпивки. Именно в таких местах живут сумасшедшие старые бродяги типа того старика, который просил у меня монетку и потом огрел по голове бутылкой. Здесь уж их никто не будет беспокоить. Здесь они могут спать и пить свое пойло, и никто не потащит их в тюрьму, не отлупит и не накричит на них. Они живут здесь, в том месте, где город превратился в свалку, живут в землянках, в подвалах заброшенных зданий без крыш, без водопровода и света — в общем, совсем без ничего.
Передо мной что-то вроде туннеля. Его стены обложены почерневшими кирпичами, и там темно. Я продолжаю просто идти вперед, спотыкаясь о мусор и всякое дерьмо, пока не дохожу почти до выхода. Тут я вижу старое кресло. Я чувствую страшную усталость, и все мои болячки вдруг дают о себе знать с новой силой. Мои руки кажутся мне тяжелыми свинцовыми трубами, которые вот-вот отвалятся, голова кажется слишком большой и будто чугунной, и моя бедная измученная шея ее едва держит. Ноги гудят и ноют, а пластиковый конверт у меня в брюках стал горячим и мокрым от пота.
Я достаю секретные правительственные бумаги, которые Федор стащил для меня из Архива, и буквально падаю в это старое вонючее кресло. Я слишком устал, чтобы беспокоиться о том, какое оно ужасно грязное. В этом месте запах дерьма особенно сильный, но я не обращаю на это внимания. Я уже привык к нему. У меня все болит, но я все равно начинаю читать эти бумаги и на первой странице вижу следующее:
В пластиковом пакете, кроме этого самого отчета Стургиса, больше совершенно ничего не было. Только Стургис — кем бы или чем бы этот гребаный Стургис ни был.
«Отчет Стургиса
Заявления свидетелей и расшифровки стенограмм слушаний свидетелей:
Бритни Джексон
Питер Смэк — исполнительный директор телевизионной компании «ЛФФ»
Барбара Джеймс
Офицер безопасности, называемый здесь Офицер А
Заявление свидетеля Бритни Джексон
Бритни Джексон заявляет, что:
1. Я вместе со своим дедом, Эдвардом Джексоном, принимала участие в записи телевизионной программы «Мартин Мартин. По ту сторону». Мой дед согласился пойти туда, чтобы составить мне компанию, хотя считал всю эту идею глупостью.
2. Я уже видела Мартина Мартина по телевизору раньше, в его прошлом шоу «Дух против пастора», и мне он очень нравился.
3. Чтобы получить бесплатные билеты на запись новой программы «Мартин Мартин. По ту сторону», я специально писала письмо на студию.
4. Я впервые попала на запись телешоу, и мне было очень интересно заглянуть за кулисы телевизионной студии. Я с нетерпением ждала того момента, когда увижу Мартина Мартина вживую, и сохраняла объективность в вопросе его особого дара.
5. Мы приехали на студию в 14 часов и, проведя примерно 10 минут в баре наверху, заняли свои места в студии, расположенной в подвальном помещении здания Телевидения на Куба-стрит. Нам объявили, что запись будет продолжаться около двух часов.
6. Мартин Мартин выглядел совершенно нормальным и провел несколько довольно удачных парапсихологических опытов с некоторыми зрителями. Примерно через полтора часа был объявлен короткий перерыв, и Мартин Мартин, казалось, готовился к последнему своему парапсихологическому опыту в этом шоу.
7. Мартин Мартин спросил зрителей, значит ли для них что-нибудь имя Джексон. Поскольку это моя фамилия, я подняла руку. Меня взволновала возможность того, что к нам обращается кто-то из потустороннего мира. Моя мать умерла, когда мне было десять лет, и я надеялась, что это может быть она. Затем Мартин Мартин сказал, что дух хочет контактировать с моим дедом, и что духа зовут Эмиль. Мой дед сказал Мартину Мартину, что тот ошибается. Именно с этого момента Мартин Мартин стал использовать оскорбительные выражения и стал обвинять моего деда в убийстве. После этого Мартин Мартин рухнул на пол и его стошнило. Я услышала, как кричат зрители, и мы с дедом встали и вместе с остальными вышли из студии. Мы были шокированы тем, что там произошло, немедленно покинули здание и отправились домой на автобусе. Мой дед отказался обсуждать эти события, и я постаралась забыть о происшествии.
8. Несколько дней спустя я увидела, что Мартин Мартин собирается выступать в шоу Барбары Джеймс. Я сказала об этом своему деду, но его это не заинтересовало. Я смотрела это шоу, и меня шокировал вид Мартина Мартина. Мне показалось, что он то ли пьян, то ли находится под действием наркотиков. Когда он стал делать свои предсказания об этом педофиле и об этом директоре компании, я была шокирована. Я решила, что у Мартина Мартина что-то вроде нервного срыва или он старается быть оригинальным, чтобы прославиться.
9. На следующий день после своего выступления в шоу Барбары Джеймс Мартин Мартин позвонил моему деду. Я находилась в той же комнате. Позднее в этот же день мой дед покончил жизнь самоубийством. Я не знаю, что Мартин Мартин сказал ему, но считаю, что Мартин Мартин каким-то образом несет ответственность за смерть моего деда, и мне кажется, что если бы мы тогда не пошли на запись шоу «Мартин Мартин. По ту сторону», ничего этого не произошло бы.
* * *
Расшифровка стенограмм показаний свидетелей
Питер Смэк (свидетель)
Допрошен королевским адвокатом Дж. Стронгом
СТРОНГ: Мистер Смэк, вы не скажете нам свое имя и не объясните свою связь с этим делом?
СМЭК: Меня зовут Питер Смэк. Я — исполнительный директор телевизионной компании «ЛФФ» канала кабельного телевидения, которая транслировала «Дух против пастора». Мы заказали телевизионное шоу «Мартин Мартин. По ту сторону».
СТРОНГ: Это означает, что Мартин Мартин являлся сотрудником вашей телевизионной компании?
СМЭК: Нет. Мы лишь покупаем программы у независимых производителей телепрограмм. Мы купили серию программ «Дух против пастора» у компании «Дэвлин Уильямс филмз лимитед». Поэтому получается, что Мартин Мартин был сотрудником этой компании.
СТРОНГ: Кто на вашем канале отвечает за заказ телепрограмм у независимых производителей?
СМЭК: Я.
СТРОНГ: Вы не объясните нам, что собой представляла программа «Дух против пастора»?
СМЭК: Конечно. Это шоу было нацелено на дневную аудиторию. Его идея — помощь в разрешении сложных моральных дилемм.
СТРОНГ: Какие именно моральные дилеммы должно было разрешать это шоу?
СМЭК: Часто это были вопросы брака и семьи.
СТРОНГ: Да, кажется, я помню, что у вас как-то было шоу под названием «Должна ли я уйти от него к своему морячку?»
СМЭК: Да.
СТРОНГ: И еще одно шоу, которое называлось «Я люблю втроем, но он не хочет присоединяться».
СМЭК: Да.
СТРОНГ: И, как я понял, зрители присылали вам письма с описанием своих собственных дилемм?
СМЭК: Да. В первой части шоу намечались, так сказать, контуры обсуждаемой моральной дилеммы. В ней использовались интервью с основными участниками, а также мы показывали реконструкцию ключевых событий. Потом главные герои шоу появлялись перед зрителями в студии и перед нашими двумя экспертами, чтобы всем вместе обсудить проблемы и прийти к какому-либо решению.
СТРОНГ: И эти два эксперта? Кто они были?
СМЭК: Это были священник Дэвид Уатте и Мартин Мартин.
СТРОНГ: С какой целью вы привлекали этих двух экспертов?
СМЭК: Ну, священник Дэвид Уатте предлагал решение с точки зрения, так сказать, религиозной перспективы, Мартин Мартин, используя свои парапсихологические способности, передавал героям шоу те советы, которые поступали, гм… из загробного мира.
СТРОНГ: От умерших родственников участников программы?
СМЭК: Иногда да. Иногда это были, как он говорил, случайные умершие люди, которые проявляли интерес к судьбе наших героев.
СТРОНГ: А вы верили в парапсихологические способности Мартина Мартина?
СМЭК: Во что верил я — было совершенно не важно. Главное, в него верили многие телезрители, и они считали его высказывания и советы интересными и перспективными. Но многое из того, что он говорил в программе «Дух против пастора», мне тоже казалось очень убедительным.
СТРОНГ: Насколько я понял, шоу «Дух против пастора» было первым шоу Мартина Мартина. А вы можете объяснить, как появилось на свет шоу «Мартин Мартин. По ту сторону»?
СМЭК: Конечно. Когда серия шоу «Дух против пастора» почти закончилась, я встретился с Дэвлином Уильямсом. Он хотел прекратить это шоу и заменить другим, которое станет для Мартина Мартина средством продвижения на центральные каналы.
СТРОНГ: Дэвлин Уильямс считал, что у Мартина Мартина есть необходимые таланты для того, чтобы стать звездой телевидения?
СМЭК: Он считал, что шоу «Дух против пастора» в качестве самостоятельного формата передачи исчерпало себя, и был очень заинтересован в создании шоу, которое бы сосредоточилось именно на Мартине Мартине.
СТРОНГ: Кстати, Дэвид Уильямс был довольно яркой и, я бы даже сказал, чересчур яркой личностью, разве нет?
СМЭК: Он был хорошо известен в телевизионном бизнесе и создал несколько программ, которые пользовались успехом у широкой публики.
СТРОНГ: Например, «Бездомные»?
СМЭК: Да.
СТРОНГ: И еще шоу под названием «Один»?
СМЭК: Да.
СТРОНГ: Во втором шоу, насколько мне известно, один участник помещался в небольшой дом, заполненный скрытыми камерами, и подвергался серии различных психологических и физиологических испытаний в течение шести недель за шанс выиграть двадцать пять тысяч фунтов стерлингов?
СМЭК: Именно так.
СТРОНГ: Именно в этом шоу, если я не ошибаюсь, его участник ставился в такие условия, которые бы противоречили Женевской конвенции, если бы он сам не давал своего добровольного согласия на это?
СМЭК: Именно в этом было все дело. Он принимал участие в передаче добровольно. Он имел право покинуть дом в любой момент. Ему очень четко объяснили это условие. Он не был каким-то пленником. Это же была просто телевизионная передача.
СТРОНГ: И он продержался все шесть недель? Так?
СМЭК: Верно. И он выиграл двадцать пять тысяч фунтов.
СТРОНГ: Но перед этим он разделся догола и начал размазывать собственные фекалии по стенам дома и по объективам камер?
СМЭК: Он сам захотел это сделать.
СТРОНГ: А где этот участник шоу сейчас?
СМЭК: Насколько мне известно, в тюрьме.
СТРОНГ: За то, что ударил человека ножом?
СМЭК: Да.
СТРОНГ: На суде, выступая в свою защиту, он объявил, что может воспользоваться правом на ограниченную ответственность, потому что стресс, перенесенный им во время записи передачи Дэвлина Уильямса, стал причиной его умственного заболевания.
СМЭК: Это его заявление не было принято в расчет.
СТРОНГ: Действительно. А программа «Бездомные», вышедшая с подзаголовком «Грязная дюжина», была еще одним спорным шоу, не так ли?
СМЭК: Да, оно очень заинтересовало газеты.
СТРОНГ: Двенадцать бездомных были помещены в дом, снова заполненный скрытыми камерами.
СМЭК: Они не были скрытыми.
СТРОНГ: Каждую неделю зрители должны были при помощи голосования исключать из передачи наименее популярного участника до тех пор, пока в доме не останется всего один человек?
СМЭК: Именно так.
СТРОНГ: И каждый день между участниками происходили ссоры?
СМЭК: Да, между ними шла оживленная полемика.
СТРОНГ: И этот дом сгорел дотла на пятой неделе?
СМЭК: Да. Хотя никто не пострадал.
СТРОНГ: И через три недели Дэвлин Уильямс выпустил в продажу видеодиск «Бездомные», на котором было сорок пять минут ранее не публиковавшегося видеоматериала?
СМЭК: Кажется, да. Но это не имеет никакого отношения к «ЛФФ ТВ». Дэвлин Уильямс являлся свободным продюсером, и по его контракту с нами мы лишь получали право на первую трансляцию его шоу. Он имел право продавать этот формат зарубежным телевизионным станциям и торговать своей продукцией в любой форме.
СТРОНГ: Когда вы в первый раз узнали о проблемах, возникших во время записи первого эпизода шоу «Мартин Мартин. По ту сторону»?
СМЭК: Через час после того, как это произошло. Дэвлин позвонил мне из больницы.
СТРОНГ: Что он вам сказал?
СМЭК: Я точно не помню, что он сказал. Он был очень взволнован. Но он сообщил, что Мартин Мартин заболел и что ему (Уильямсу) нужно срочно со мной переговорить.
СТРОНГ: А что произошло потом?
СМЭК: На следующее утро Дэвлин Уильямс приехал в мой офис и показал мне пленки с записью, сделанной накануне.
СТРОНГ: И что вы подумали?
СМЭК: Ну, в общем, я был в ужасе.
СТРОНГ: Это была катастрофа?
СМЭК: Да, именно так это выглядело. Никому не хочется, чтобы главный герой его основной дневной программы, посвященной парапсихологии, оскорблял зрителей и потом падал на пол студии почти замертво.
СТРОНГ: «ЛФФ ТВ» вложило большие средства в это шоу?
СМЭК: Да, довольно значительные.
СТРОНГ: В каком состоянии был Дэвлин Уильямс в то утро?
СМЭК: Он был очень взволнован и даже возбужден.
СТРОНГ: Он предложил план по спасению сложившейся ситуации?
СМЭК: Я бы это так не назвал.
СТРОНГ: А как бы вы это назвали?
СМЭК: На том этапе я лишь знал, что запись телевизионного шоу была сорвана. Но Дэвлин сказал, что произошло нечто, что неопровержимо доказывает способность Мартина Мартина связываться с потусторонним миром, и что он (Уильямс) сможет в живом эфире предоставить тому доказательства по первому требованию. Он заявил, что Мартин Мартин — спаситель. Что Мартин Мартин изменит наш мир.
СТРОНГ: Вы ему поверили?
СМЭК: Нет. Я подумал, что он сошел с ума.
СТРОНГ: Но вы согласились с планом Уильямса?
СМЭК: Ну, в какой-то степени.
СТРОНГ: И этот план представлял собой…
СМЭК: Дэвлин сказал, что ему нужны деньги для превращения Мартина Мартина в телезвезду. Мы всего лишь небольшой кабельный канал. Наша цель — зрительская аудитория численностью около 400 тысяч человек. Но Дэвлин считал, что Мартин Мартин может стать звездой на общенациональных каналах. В обмен на пятьдесят процентов от чистой прибыли, которую Дэвлин планировал получить от выпуска видеодисков, плюс письменное обязательство, что он запишет специальную программу для «ЛФФ ТВ», мы согласились выплатить производственной компании Дэвлина 25 тысяч фунтов.
СТРОНГ: На какие цели предназначались эти деньги, кроме производства видеодисков и этой специальной программы?
СМЭК: Чтобы нанять нужных агентов по рекламе, чтобы подготовить Мартина Мартина к его будущей роли телезвезды и чтобы он смог попасть в шоу Барбары Джеймс.
СТРОНГ: То есть в качестве взятки?
СМЭК: Я бы не стал называть это таким словом.
СТРОНГ: А что произошло потом?
СМЭК: Дэвлин Уильямс ушел из моего кабинета с чеком на 10 тысяч фунтов.
СТРОНГ: Лишь на десять тысяч?
СМЭК: Выплата остальных денег была связана с выполнением определенных условий.
СТРОНГ: Понятно. И когда вы с ним снова разговаривали после этого?
СМЭК: Он позвонил мне несколько дней спустя, чтобы сообщить, что он уже договорился о включении Мартина Мартина в передачу Барбары Джеймс.
СТРОНГ: А после этого?
СМЭК: Это был последний раз, когда я с ним разговаривал.
СТРОНГ: Большое спасибо, мистер Смэк.
