Повисло недоброе молчание.

   Потом Герасимов сказал:

   - Ого!

   Но Леонид только вздохнул. Его беспокоило, что в заднем стекле он не видел своей машины.

   - У меня стартер барахлит, - пожаловался он Герасимову. - Ваш коллега справится?

   - Справится, - крикнул водитель. - Я девяносто еду. Сейчас догонит.

   - А где эти покойники? - поинтересовался Герасимов. - Может, там проход к плантациям Зимы? Кто-то из депутатских бойцов, видно, на разведку ходил. Хорошо бы узнать, что там произошло...

   - Это просто! - сказал Леонид. Он вытащил из нагрудного кармана визитку Захара и микрочип с разбитой "черепашки". - У самоходок питание автономное и рассредоточенное по узлам. Изображение и звук наверняка записаны в микрочипе. Нужно только подключить...

   - А это что? - чужим, скрипучим голосом спросил Герасимов, вынимая из пальцев Леонида визитку. - Откуда?

   - Захар дал. На работу звал.

   - Жми на газ, Коля, - жёстко приказал водителю Герасимов. - И мигалку включи, а я подмогу вызову.

   - Что случилось, Алексей Викторович? - спросил Леонид.

   - Это прослушивающее устройство, Лёня, - сказал Герасимов, доставая мобилу. - Сам смотри. Теперь точно крендец. А мы даже не будем знать, кому дорогу перебежали...

   Леонид взял визитку Захара и присмотрелся к выпуклому пятну, с копейку величиной, впрессованному в пластик карточки.

   А через секунду их машина резко затормозила: бежевая "семёрка", ехавшая в двадцати метрах спереди, круто развернулась и стала поперёк дороги. Из неё посыпались люди. Корпус машины оглушительно загрохотал, лобовое стекло в один миг сделалось непрозрачным, покрывшись густой сетью трещин, а потом рассыпалось, опало.

   Леонид с ужасом увидел, как смялся и разлетелся в клочья подголовник перед ним. Он повернулся к Герасимову, но тот только зарычал и начал заваливаться на бок, а в следующее мгновение его лицо превратилось в кровавое месиво.

   Что-то ударило в голову, потом в шею.

   "В меня попали", - подумал Леонид.

   Он ещё успел удивиться, что ему совсем не больно.

   - Отвёртка в машине есть? - неприветливо спросил патрульный.

   - Да, конечно, - ответила Тина. Она пошарила справа от себя в дверной нише, нашла отвёртку и подала её инспектору. - Когда муж долго не может завести, он там, под капотом, что-то подкручивает...

   - "Подкручивает", как же... - недовольно буркнул патрульный. - Контакты просто надо замкнуть...

   Он дёрнул на себя рычаг замка капота, поставил ключ в положение "зажигание", проверил "нейтралку" и вышел из машины. Через несколько секунд машина завелась.

   Патрульный вернулся повеселевшим.

   - Ну, вот, другое дело, - сказал он. - Да вы не расстраивайтесь, Кристина Юрьевна. Это всё для отвода глаз. Доберёмся до города, и поедете домой.

   - А вы откуда меня знаете? - насторожилась Тина.

   Ей казалось, что у неё дрожит голос. А больше всего ей хотелось разреветься. "Куда вы увезли моего мужа?!" - вот о чём ей хотелось спросить.

   - Так мы же милиция! - жизнерадостно пояснил инспектор. - Про всех всё знаем. Меня, кстати, зовут Анатолием Степановичем. Можно просто, Степаныч.

   - Приятно познакомиться, - автоматически сказала Тина.

   Патрульный выехал на трассу, но через минуту его настроение опять испортилось.

   - Эге! Да у вас помпа звенит! Разве можно так ездить? - Степаныч укоризненно посмотрел на неё, будто это она лично, своими руками разломала какую-то "помпу".

   - Машиной муж занимается, - отрезала Тина.

   - В том-то и дело, что не занимается. О корпусе я вообще молчу! Издевательство над техникой. Как вы техосмотры проходите... буксир хоть есть?

   - Да, есть... - ей удалось справиться с голосом. - Куда вы повезли моего мужа?

   И она всё-таки разревелась.

   Простой вопрос, безобидная фраза, оказалась шлюзом, открывшим слезам дорогу.

   - Прекратите истерику, Кристина! - прикрикнул на неё Анатолий Степанович. - Я же вам сказал, это только до города. У вас были неприятности. Чтобы не привлекать внимание, мы сделали вид, что везём вас на штрафплощадку. Всё в порядке!

   - Вы меня не обманываете? - спросила она.

   Ей казалось, что они увезли Лёнечку навсегда.

   Но инспектор не ответил. Он пристально вглядывался вдаль, а машина, дрожа и вибрируя, всё набирала скорость.

   Кристина глянула вперёд и увидела столб дыма.

   И вереницу автомобилей по обеим сторонам дороги.

   Какие-то люди бежали к горящей патрульной машине. Анатолий по телефону что-то говорил, а через минуту, объехав по обочине стоявшую колонну, остановился в метрах двадцати от пожара.

   Она смотрела на огонь и ничего не понимала: где её Лёня? Почему они остановились? Ведь этот, как его, Степаныч? да? обещал отвезти к Лёне. И сам Степаныч куда-то делся...

   Она вышла из машины и пошла в поле. Смотреть на столб дыма и факел огня ей было почему-то неприятно. Кто-то догнал её и повернул обратно, в сторону дороги. Она послушно, как заводная кукла, вернулась к трассе. Ей даже показалось странным, как это она сразу не сообразила: на дороге было очень много людей, не может такого быть, чтоб среди них не было того, кто нужен. Без которого нельзя и незачем жить.

   Она ходила между людьми, но Лёни нигде не было.

   Она заглядывала в машины. Кто-то брал её за руки, смотрел в глаза, а кто-то отталкивал прочь. И слова. Много, много слов. Зачем? Что им всем от неё нужно?

   Пусть лучше скажут, где её Лёня? Его нигде не было...

   И как-то сразу наступил вечер. Она почему-то была у родителей. Пили чай, и было очень непривычно, что папа не включал телевизор. А потом утро. И опять вечер.

   И вдруг она проснулась в большой белой комнате. Рядом стояло много кроватей. Она встала и пошла по проходу вдоль кроватей, но там лежали только женщины. Они смотрели на неё и о чём-то спрашивали. Лёни по-прежнему нигде не было и это было очень странно.