Александр только хмыкнул: это называется – успокоил. И вслед за чужими воинами нырнул в темный трюм… точнее сказать – спустился на вторую палубу, большей частью предназначенную для пассажиров, хотя вдоль бортов и лежало приличное количество мешков, первый попавшийся из которых был тут же взрезан каким-то нетерпеливым варваром.
– Шерсть, – варвар обернулся. – Неплохая нам добыча досталась! Эй, парни, посмотрите – что там?
Он кивнул на ведущий в трюм люк…
– Самое ценное тащите наверх! Хотя… мы тоже идем с вами…
Саша пожал плечами: идете так идете… только что-то вы, господа, не очень торопитесь. Что так застыли? Ладно, ждать не будем.
– Возьми светильник, друг! – один из разбойников любезно протянул Ингульфу бронзовую лампу с едва тлеющим фитилем. – Там, внизу, раздуете…
Да уж понятно…
Первым в трюм спустился Ингульф, за ним – Эрлоин, потом – Саша. Полнейшая тьма… затхлая сырая…
– Эй, дружище Ингульф, а ну, раздувай-ка свою лампу!
Что-то громко хлопнуло сверху… Люк! Тяжелая крышка люка! Упала… Что-то скрежетнуло – словно бы скользнул в пазы засов. И послышался довольный хохот.
– Эй, парни? – подняв голову, бросился к люку Эрлоин. – Вы что творите-то? Черт!!! Эй-эй, а ну, выпустите! Что за глупые шутки?
– Думаю, это никакие не шутки, друзья мои, – вытерев выступивший на лбу пот, Александр устало уселся на корточки. – Полагаю, они нас просто закрыли.
– Как это – закрыли?
– Ну, заперли, чтоб не мешали делить добычу!
– Но ведь мы…
– Вы думаете – наши друзья Вульфард и Алагис – кристально честные люди? Хорошо еще – не убили, хотя вполне можно и этого ожидать. Ну? – молодой человек обвел взглядом соратников, лица которых едва освещало зеленое пламя бронзовой лампы. – У кого есть какое оружие?
Сам он, как и Ингульф, оставил спату на палубе – неудобно было лезть с длинным мечом в трюм.
– У меня – кинжал, – негромко произнес Эрлоин.
Саша и Ингульф со вздохом переглянулись – у них не было и этого.
– Позже попробуем расковырять кинжалом доски, – решительно принимая командование на себя, распорядился Александр. – Сейчас же просто осмотримся…
– А, может, они и в самом деле – шутят?
– Эх, Ингульф… не знаешь ты этих гадов! – Эрлоин сплюнул. – А я ведь так и предчувствовал, что что-то такое непременно будет. Чтоб во время раздела добычи да не перессориться? Когда хоть такое было?
– Что же Тибальд? Совсем нюх потерял? А ведь не дурак вроде…
– Думаю, Алагис его как-то перехитрил, поймал на чем-то… Впрочем, черт с ними со всеми – давайте думать, как выбираться?!
Решили расколупать кинжалом доски, не бортовые – те были слишком уж толстые, а сверху, настил второй палубы. Тоже, конечно, не тоненькие, но все-таки…
Возились примерно часа полтора, все втроем, по очереди, пока не поняли – тщетно.
– Этак мы до морковкина заговенья провозимся, – хмуро резюмировал Александр и, заметив недоумевающие взгляды соратников, пояснил: – Дня три, говорю, колупаться тут будем, уж никак не меньше.
Да уж, точно не меньше. Ингульф с Эрлоином дружно кивнули… и с прежним усердием продолжили свое гиблое дело. Ну, правильно – чего сложа руки сидеть?
– Ого, да тут щель! – минут через пять обрадованно воскликнул Ингульф. – Сейчас попробую расширить…
– Осторожно, кинжал не сломай! Постой-ка! – Александр поднял повыше светильник – фитиль уже догорал, и вот-вот был готов погаснуть. – А ну-ка, дай посмотреть… Ага… Слушайте-ка, а ведь если эту досочку немного подвинуть… чтоб щель образовалась с другой стороны…
– А смысл? – хмыкнув, резонно спросил Эрлоин. – Какая нам разница, где там эта чертова щель?
– А большая разница, братцы! – Саша сунул парню светильник. – Ну-ка, подержи. Ингульф, дай сюда нож… Дай, говорю! Так… еще чуть-чуть, еще… осторожненько… Черт!
С противным хрустом лезвие переломилось пополам.
– Ну вот, – молодые варвары переглянулись. – Нас предупреждал, а сам…
– Ничего страшного, – отмахнулся Александр. – Тут можно и осколком подвинуть… еще и лучше, крепче… Ага… поддалась! Поддалась! Еще немного, вот…
Ингульф все же не выдержал:
– Да объяснишь ты, наконец, зачем нам эта щель?
Сашка расхохотался:
– А затем, друзья мои, что именно над ней, насколько я понимаю, и проходит засовец! Сейчас мы его зацепим… вот так же, лезвием… ага! Есть! Подвинем, подвинем… Черт, сорвался…
– Я! Дай мне попробовать!
– Тебе? Ну ладно, парень, давай… только, прошу тебя, осторожно…
Передав обломки ножа Ингульфу, Александр устало привалился к стене. Фитиль бронзовой лампы замигал, задымил и погас, погрузив заполненный амфорами трюм в кромешную тьму.
– Зря мы не посмотрели, что там, в этих амфорах, – негромко посетовал Эрлоин.
Саша усмехнулся:
– Может, ты и не посмотрел… А я так полюбопытствовал: зерно, вино, оливковое масло – в общем, ничего интересного.
– Могли бы вина попить…
– Могли бы… Но коли уж почти вылезли… Как там, Ингульф!
– Готово!!! – о, с какой гордостью отозвался юный вандал! Будто бы, если б не лично он, так пленники и вообще бы никогда не выбрались из этого трюма, остались бы здесь навсегда, и кости б истлели…
– Ну, раз готово, тогда открывай лаз… Только тихо!
Ага! Тихо!
Крышка люка хлопнула с таким грохотом, что Саше показалось, будто у него над ухом выстрелили из пушки.
Правда, в остальном все было тихо. Никто не орал, не таился – такое впечатление, что про пленников просто-напросто позабыли. Похоже, вторая палуба была абсолютно пуста… А сверху доносились радостные голоса, раскатистый хохот… музыка и песни!
Александр прислушался… и не поверил своим ушам. Сначала подумал, что показалось – бывает ведь такое от волнения. Постоял, послушал… Нет! Не показалось! Все так и есть!
Приятный девичий голос под аккомпанемент какого-то струнного инструмента – лиры или цитры – перепевал знаменитый хит Мадонны «Ла исла бонита»! На хорошем английском языке, между прочим!
– Выходим! – заинтригованный до глубины души молодой человек просто не мог больше оставаться внизу.
– Как выходим? – удивленно переспросил Ингульф.
– А так, – Саша кивнул на приоткрытый лаз. – Здесь, кажется, не заперто.
Конечно, они не поперли на палубу сразу. Немного выждали, выглянув из люка… осмотрелись. Да-а… Картина, представшая изумленным глазам пленников, являла собой что-то среднее между фильмами про сокровища Шехерезады и каким-нибудь мюзиклом. Большая часть палубы была застлана мягкими коврами, повсюду стояли кувшины с вином, какие-то яства на серебряных и золотых блюдах, звучала громкая музыка… к сожалению, уже не знаменитый шлягер, просто музыка, без всяких там слов – барабаны, флейты, цитра. Полуголые танцовщицы в узких набедренных повязках исполняли какой-то эротический танец, на что благосклонно взирали сидевшие на корме люди, судя по всему – истинные хозяева и устроители праздника. Хевдинги Алагис и Вульфард в компании с толстым и добродушным бородачом в белом бурнусе.
– Ах, дружище Каллист! – Алагис подхватил наполненный вином кубок. – Давай-ка выпьем! И что бы ты без меня делал, дружище?
– Что бы мы все делали друг без друга?
Все трое захохотали, а Ингульф едва не сдержал гневный крик… даже показал рукою, шепнул:
– Смотрите-ка!
Да-а… посмотреть было на что: оказывается, и третий разбойничий хевдинг – Орестус Тибальд – тоже присутствовал на пиру… только в виде отделенной от тела головы, спокойно возлежащей на золотом блюде, стоявшем тут же, среди прочих закусок и кувшинов с вином.
– А они его не обидели, – Александр не сдержал циничной ухмылки. – Тоже пригласили на пир. Интересно, где все остальные? Я имею в виду наших… что-то их не видать. Всех перебили? Может быть…
– А, может быть, тоже заперли в трюме? – гулким шепотом предположил Эрлоин. – Может быть, стоит посмотреть… вон там, ближе к носу.
– К юту – надо говорить. Про нос – одни сухопутные крысы выражаются, – Саша почесал затылок. – Впрочем, посмотрите… Пройдитесь по нижней палубе, а я тут пока понаблюдаю.