— Ешь, — сказал со странным акцентом. — Ничего другого предложить не могу.

Но Тим его не слушал, уплетая обеими руками серую комковатую массу с такой скоростью, что глотка не успевала все проглатывать, и во рту скоро образовался затор. Тарелка очень быстро опустела. Тим передохнул, прожевал все, что было во рту, проглотил, тщательно вытер пальцами тарелку и облизал их.

— Еще! — сказал он бородачу, отодвигая пустую тарелку. Тот хмыкнул и снова шагнул к полкам. Вторую тарелку Тим ел медленнее — тем более что изысканным вкусом ее содержимое не отличалось и явно было классом похуже, чем еда его соседа по столу — тот демонстративно воротил нос, а потом так и вообще отсел на два стула в сторону. Но Тим не привередничал, старательно подчищая содержимое тарелки — в школе, гори она синим пламенем, и не такое приходилось есть. Вспомнить хотя бы три листа стеклоткани со вкусом паленой резины.

Доев, Тим отодвинул вторую пустую тарелку, встал из-за стола и замялся, не зная, какими словами отблагодарить бородача. Но тот даже не смотрел на него, и, потоптавшись немного, Тим просто вышел на улицу. Он с ужасом ждал возмущенных криков за спиной — шаретор шаретором, но видеть его Тим так и не научился, поэтому до конца в его существование так и не поверил. Мало ли — может, это только в Хорте все на этот шаретор считают, а в крупном городе вполне могли какие-нибудь деньги придумать. Но никто его останавливать не стал, и он спокойно вышел на улицу, впервые за последние дни чувствуя приятную тяжесть в желудке.

Тим благодушно огляделся и принялся рассматривать окружающие строения, хотя рассматривать было, по большому счету, нечего. Да, дома на улице в основном двухэтажные, но друг от друга они отличались только размерами, конструкция их была крайне проста и даже примитивна. Четыре ровные стены серого цвета, прямоугольные окна без стекол, прямоугольный проход двери и плоская крыша. Все. Индивидуальность отсутствовала как понятие. Тим разочарованно хмыкнул и заметил еще одну странность: на дороге, пока он шел к городу, довольно часто попадались конные повозки, гораздо реже — всадники, пешеходов было немного. Внутри города все было наоборот — ни одной лошади он не заметил, большинство ходило пешком, а часть ездила в маленьких двухколесных повозках, но тащили эти повозки люди. Тима это наблюдение сначала неприятно удивило, потом он вспомнил, что на Земле в некоторых отсталых странах такой способ передвижения тоже есть. Он даже вспомнил, как называются эти люди-кони — рикши. Но куда делись лошади — он не понял. «Может, — подумал он, — лошадей тут просто в город не пускают? Непонятно только почему. Не пробок же боятся?»

Надо было решить, куда идти. Тим подумал и потихоньку двинулся в сторону моря — как он видел сверху, тот район был более многоэтажным и более оживленным. Но не успел он пройти и двух кварталов, как его вдруг скрутил приступ острой боли в животе.

— О-ох, — сказал Тим, сгибаясь и прижимаясь к стене ближайшего дома. — Блин! А!

«Он что, отравил меня?» — мелькнула паническая мысль. Тим развернулся и бросился обратно, но новая серия колик остановила его и заставила сесть и сжаться в комочек. Так боль ощущалась меньше, и Тим немного успокоился. Успокоился еще и потому, что вспомнил вдруг из какой-то книжки — нельзя сразу много есть после долгого голодания. «Блин, — подумал Тим раздосадованно, — нет бы сразу вспомнить. Накинулся, как безумный. И сколько оно теперь так болеть будет?» Напряг память, но ответа не нашел. Зато вспомнил, что после долгого голодания нельзя есть твердую пищу, а начинать лучше с чего-нибудь вроде каши. Усмехнулся: «Ну тут мне прям повезло». Боль потихоньку отпускала, посидев еще минут десять, Тим поднялся и медленно пошел обратно — к морю. Что интересно, ни один из прохожих не обратил на его странные метания ни малейшего внимания. Похоже, упади он тут и начни корчиться в предсмертных муках — все так же будут топать мимо с безразличными лицами. Ну да — никто ему ничего не должен. «Хотя, — подумалось вдруг Тиму, — чего гордиться, мы тут тоже недалеко ушли. Упади я посреди Питера, так уж прям народ и сбежался бы мне помогать. Хорошо, если „скорую“ вызовут, а то и вообще — лежи-помирай — кому ты нужен?» Постоял, держась за стену и пережидая очередной приступ боли, потом поднял глаза и заметил вывеску прямо перед собой.

«Тари Зен, — темнели на ней два кругляша-иероглифа, — свободный маг». И строчкой ниже — «Магические услуги любого уровня». Тим задумался. «Свободный маг? Видимо, это означает, что у него нет хозяина-волина. Пожалуй, это то, что надо… Вот только кого куда тащить — мага к Годзилле или Годзиллу к магу? Чтой-то я тут таких чудищ пока ни одного не видел. Может, попробовать сначала мага вытащить? Наплести ему чего-нибудь, ну вот, например… я же из другого мира, так? — Тим воодушевился. — Скажу, что я сюда на летающей тарелке прилетел. И надо мне ее починить. Главное, ври сколько хочешь — все равно здешние маги в летающих тарелках не разбираются, это уж стопудово». Тим улыбнулся и шагнул в темноту входа. Обошел стенку и оказался в небольшой комнатке. Стены комнатки были увешаны великим множеством каких-то предметов, назначения которых Тим не понимал, да и не пытался. А в углу, за небольшим круглым столиком, сидел щуплый невысокий человечек и что-то писал. Тим открыл рот, чтобы начать торжественную речь пришельца с иных миров, но человечек успел первым.

— Что же надо даннику Руша Хема от простого свободного мага? — поинтересовался он сухим голосом, не прекращая писать. Тим замер с открытым ртом. Вот черт, он же совсем забыл, что по его шаретору любой встречный может его раскусить. Вот и поиграл в пришельцев. «А еще, — мелькнула мысль, — Ашер Камо ложь вроде как даже чувствовал. А вдруг и этот так умеет?» Тим подумал о том, чтобы развернуться и удрать, но не стал этого делать — всегда успеется, — а прокашлялся и ответил, надеясь, что новости из Хорта еще не дошли до ушей этого мага:

— У моего Хозяина погибли все маги.

Тари Зен отложил стило, поднял голову, и Тим заметил блеснувший у него в глазах огонек интереса.

— И теперь ему нужен маг. Понятно. Как же так случилось, что свои маги Руша Хема погибли?

— Их убил танар-ри.

Тари Зен поднял брови и сложил руки на груди.

— И где же сейчас этот танар-ри?

Тим пожал плечами:

— Хозяин не знает. А если и знает, то мне не сказал.

Маг ухмыльнулся:

— Ну да. Ты же всего лишь ученик. И совсем неуч, я вижу. Почему Руша Хем сам не пришел за мной, а послал тебя?

Тим пожал плечами — врать, не говоря неправды, вдруг оказалось не таким уж и сложным делом:

— Не знаю. Он сам со мной не разговаривал. Просто мне сказали, чтобы я пошел и нашел мага.

Тари Зен встал из-за стола и плотоядно улыбнулся.

— Ты все сделал правильно, мальчик. Сейчас я соберу тайлас, и веди меня к своему Хозяину.

Тим не стал переспрашивать, что такое этот «тайлас», — какая разница? Главное, что этот маг явно заглотил наживку и сейчас пойдет вместе с Тимом. Неужели его злоключения скоро закончатся и он окажется дома? От этой мысли сладко и страшно защемило сердце — раньше он особо не скучал по дому, понимая, что сейчас так далеко от него, что и представить невозможно. Но теперь, когда перспектива попасть домой вдруг стала четкой и осязаемой, Тим испугался — вдруг что-нибудь пойдет не так? Им же полчаса вместе топать. Вдруг маг что-нибудь заподозрит по дороге?

Маг тем временем спешно собирался — быстро снимал со стен какие-то вещи, часть складывал в сумку, часть вешал на себя и вскоре стал похож на натуральную елку. Тим с трудом сдержал улыбку, когда Тари Зен, весь обвешанный разнообразными побрякушками, повернулся к нему.

— Пошли, — сказал он с явным нетерпением, и Тим вышел наружу. Маг тут же выскользнул следом и нетерпеливо огляделся. — Куда идти?

Тим махнул в сторону гор:

— Туда. Лирма два идти. Сразу за пригорком, я покажу.

— Так пошли быстрее, — раздраженно сказал Тари Зен. — Сейес — не деревня, здесь много магов, и какой-нибудь из них запросто может оказаться на дороге и перехватить мою работу.