— Что, не хватило? — удивилась Фатима.

— Хватило. Но, дело в том, что день-то рождения сегодня у Айши, оказывается. Может устроим ей праздничный ужин?

— Конечно, устроим, — обрадовалась Фатима, — Наконец-то у Айши будет настоящий день рождения. У нас в приюте днём рождения считался день, когда тебя приводили в приют. А как слетали? Нашли?

— Нашли, Фатима, всё хорошо. Айша тебе сама всё расскажет. Подскажи, где вы розы на свадьбу брали? Хочу ей букет подарить. А то я на своём участке давно не был. Не знаю, растёт ли там чего-нибудь.

— Растёт. Наши с Айшой участки немного дальше и выше. Я каждый день мимо Вашего участка хожу. Розы там чудесные. Садовник за ними как за малыми детьми ухаживает. Да он сейчас там, наверное. Он Вам и букет составить поможет. Только он не разговаривает — обет дал молчать всю жизнь. Так что, не удивляйтесь.

Никита нашёл садовника на своём участке. Высокий худой индус пожилого возраста, но с удивительно живым взглядом как раз обрезал кусты роз. Никита подошёл:

— Здравствуйте, уважаемый. Я хочу нарезать букет роз в подарок на день рождения моей жене, но, боюсь сделать это неправильно и повредить кусты. Не могли бы Вы показать мне как это делается?

Садовник молча улыбнулся, взял секатор и начал ловко срезать с кустов самые красивые цветы. Он выбирал лучшие бутоны по каким-то известным лишь ему одному признакам и быстро сформировал шикарный букет. Затем прижал правую ладонь к сердцу, коротко поклонился и протянул цветы Никите. Никита поклонился в ответ, поблагодарил и осторожно, чтобы не уколоться, взял розы. Он зашёл в трапезную и попросил Фатиму поставить розы в воду, а сам спустился в Небесный шлюз. Ещё в прошлый свой визит Никита обратил внимание на очень красивую фарфоровую вазу, расписанную драконами, играющими среди волн. Взяв вазу, Никита вернулся в трапезную, поставил цветы в вазу и понёс домой. Войдя в комнату, протянул цветы жене:

— С днём рождения, Айша.

— Спасибо, любимый, — её глаза сияли, — сегодня один из счастливейших дней моей жизни, — Она коснулась лицом лепестков роз, — А пахну-ут! Тут Айша разглядела вазу:

— Где ты взял эту прелесть? Династия Мин, пятнадцатый век.

— Это тебе подарок на день рождения, дорогая.

— Спасибо, милый. Это будет моя любимая ваза…

Праздничный ужин удался. Сильвестр, его жёны и Фатима завалили Айшу цветами и подарками. Было очень весело. Жёны Сильвестра играли на диковинных музыкальных инструментах. Айша и Фатима танцевали индийские танцы. Никита пытался отвечать им лезгинкой, а Тимурчик поддержал его прыганьем и тявканьем. Потом Никита спел под гитару несколько романсов. Публика аплодировала.

Утром Никита проснулся с чувством непонятной тревоги. Как будто он должен сделать что-то важное и не знает что. У него бывало такое, обычно перед какими-либо событиями или происшествиями. Причём степень этой внутренней тревоги зависела от значительности и важности предстоящих событий. Например, все в медбатальоне знали, что если Никита начинает бродить по отделению из угла в угол или перебирать и проверять наличие и сроки годности уже сто раз проверенных медикаментов — жди большого наплыва раненых. Сегодня же Никита просто не знал куда себя девать. Тим ходил за ним по пятам и заглядывал в глаза. Значит, предстояло что-то серьёзное. Поэтому Никита с утра сел за стол с твёрдым намерением закончить сегодня свой доспех. К трём часам пополудни всё было готово. Он даже сделал небольшой образец своего невидимого доспеха и прикрепил его к небольшой доске. На тот случай, если Сильвестр захочет испытать прочность этой защиты. Потом начал собираться в дорогу. Айша почувствовала тревогу мужа и предложила было свои травяные чаи, но Никита отказался. Он точно знал, что дело не в нём самом и, что завтра ему надо будет трогаться в путь. Куда — он пока не знал. Только попросил жену приготовить ему традиционную афганскую одежду, смену белья и немного сухпайка в дорогу. Перебрал и почистил своё оружие, уложил всё в рюкзак. Туда же положил свою армейскую форму. Тим принёс свою любимую игрушку и тоже спрятал в рюкзак. Перед ужином Никита сходил в баню, долго лежал в ванне с тёплой минеральной водой. Чувствовал, что следующая помывка будет не скоро. За ужином сообщил Сильвестру о завтрашнем уходе. Тот попытался было отговорить Никиту неготовностью его к походу, завёл разговор о безопасности; но, Никита принёс образец доспеха, выстрелил в него из винтовки. Доска не шелохнулась. Никита показал ошарашенному Сильвестру пятно мельчайшей свинцовой пыли на доске и на этом разговор закончился. Только договорились держать связь через астрал каждый вечер. Ранним утром, когда Никита в сопровождении Айши и Тима вышел из кельи, Сильвестр ждал его на веранде.

— Я провожу тебя, Брат.

— Спасибо, Хранитель.

Никита обернулся к жене, обнял на прощанье и сказал:

— Дальше порога не провожайте. Долгие проводы — лишние слёзы… Тим — охранять! — и потихоньку сунул Тимкину игрушку в руку жене. Тимур что-то недовольно проворчал, но потом преданно посмотрел в глаза и завилял хвостом. Никита погладил его по голове.

Сильвестр и Никита подошли к самой обычной пещере среди нескольких точно таких же пещер в нижнем ярусе, вошли под арку входа и остановились. Никита сразу увидел где находится шлюз — в стене напротив. Он подошёл к стене, просканировал дверь с противоположной стороны и легко открыл засов изнутри. Большая каменная дверь легко открылась и Хранители вошли в шлюз. Дверь за ними мягко закрылась, автоматически клацнул засов. Они подошли ко второй двери, на которой засов находился уже с этой стороны. Никита открыл дверь — за ней начинался широкий тоннель.

— Мы в Лабиринте, Брат, — сказал Сильвестр, — здесь могут быть ловушки, их можно застопорить рычагами, находящимися рядом в замаскированных комнатах. Двери в эти комнаты открываются также как в шлюзах.

— Понял, — Никита поправил лямку рюкзака, — я не могу терять время на разведку Лабиринта, Брат. Так что, веди по кратчайшему пути. Я тут когда-нибудь потом погуляю…

Они вышли из Лабиринта часа через два. Дверь шлюза плавно захлопнулась за Никитой, отделяя его от важного, но, увы, закончившегося этапа в его жизни. Никита посмотрел по сторонам: они находились в довольно большом помещении, вырубленном внутри скалы. Помещение использовалось для складирования разных ящиков, тюков, мешков и разного размера коробок. Повернув за ближайший стеллаж, Хранители по широкому пролёту прошли к воротам склада. Сильвестр подошёл к небольшому электрощитку на стене справа от ворот, открыл его и щелкнул тумблёром. Минут пять ничего не происходило. Затем снаружи послышался звук отпираемого замка на воротах, и они распахнулись несколько мгновений спустя. В дверях стоял внушительного вида седобородый человек в дорогом халате. Он приветственно поклонился Хранителям. Никита и Сильвестр также поприветствовали встречающего и вышли из склада.

— Брат, сейчас мы находимся в ханаке. Это суфийский монастырь, обитель дервишей. Отсюда дервиши этого ордена уходят странствовать по миру и сюда же возвращаются. Шейх этого монастыря — выпускник одного из наших приютов. Встретивший нас уважаемый наиб Фархад руководит всеми хозяйственными делами этого монастыря и только он один имеет доступ на этот склад. Кроме него и шейха Абдаллы никто здесь не знает о существовании нашего Монастыря. Шейх сейчас в отъезде, я познакомлю вас позже, когда ты вернёшься, Брат.

Они втроём вышли из внутреннего дворика и проследовали на конюшню. Здесь Никите подвели чистокровного ахалтекинского скакуна редкой белой масти с голубыми глазами. Жеребец был хорош. Никита лошадей любил и пацаном целые дни проводил на колхозной конюшне, ухаживая за лошадьми. За это старый конюх, отставной сержант-кавалерист дядя Андрей обучал пацанов верховой езде. Радости подростков не было предела. Тот же дядя Андрей научил Никиту и разбираться в лошадях. Никита и сам много читал про лошадей, просмотрел много иллюстраций в книгах по коневодству в районной библиотеке. Но, такого красавца коня Никита видел впервые. Он достал из рюкзака яблоко и предложил его жеребцу. Тот понюхал, взял яблоко бархатными губами и схрумкал. Никита, негромко разговаривая с жеребцом, похлопал его по шее, давая привыкнуть к себе и сам привыкая к нему. Наконец знакомство закончилось, конь Никиту признал. Повинуясь краткому распоряжению наиба Фархада, конюх быстро оседлал жеребца. Седло было кавалерийского образца со всеми принадлежностями к нему. Никита переложил содержимое своего рюкзака в переметные сумы, проверил укладку для коня — всё было на месте. Никита попросил два бурдюка с водой и привязал их к заднему вьюку. Затем закинул винтовку за спину, поблагодарил конюха, взял повод и повёл скакуна на выход. Наиб Фархад и Сильвестр проводили его за ворота монастыря. Прощались недолго, всё было оговорено во время прохождения Лабиринта. Взаимные поклоны с наибом Фархадом и короткие прощальные объятия с Сильвестром: