Согласно вздохнув, я совершенно без аппетита разделалась с едой, и направилась в свою комнату, дожидаться Ривина. Надеюсь, женишок все же вернется сегодня домой. А вернувшись, соизволит лечь спать вместе со мной…

Я переоделась в ночную рубашку, и уселась на подоконник. Немного подумав, натянула сверху еще и свитер.

За окном стемнело уже настолько, что порисовать мне сегодня не удастся точно. Нет, я могу, конечно, накалякать сплошь черный холст. И, между прочим, картина будет полностью соответствовать тому, что я вижу из окна.

Надо же… Трана. Я и забыла о существовании этой милой женщины, а она, оказывается, за мной шпионила, так еще и отравить пыталась. А с виду, так просто невинное создание. Да, внешность обманчива. О-го-го, как — взять хотя бы моих любимых орков, на лицо ужасных — добрых внутри.

Поняв, что женишок не очень-то спешит к своей, якобы, любимой невесте, я, горестно вздохнула, сползла с подоконника, и отправилась спать.

Ну и пусть шляется где хочет…

— Эй, просыпайся, Руа. — Я слегка приоткрыла глаза, и увидела Ривина, легонько теребящего меня за плечо.

— Ты чего? Что-то случилось?

— Ничего плохого. — Улыбнулся жених. — Просто хорошее утро. Посмотри в окно — погода просто чудесная!

— Угу, может и чудесная, — потирая глаза, согласилась я, — да вот только не сильно меня это радует. Все равно оценить не могу…

— А вот и можешь. — Наемник подхватил меня на руки, и приподнял над кроватью. — Сейчас идем в ванную, одеваемся и выходим во двор. Отец согласился отменить твое наказание.

— Что?! Милый, ты не обманываешь? — взвизгнула я и, дождавшись довольной улыбки Ривина, с силой обняла его за шею.

— Эй, я сейчас в обморок от нехватки воздуха упаду. — Нервно прошептал он, и даже опустил меня на пол.

Пущенной стрелой я залетела в ванную, умылась и вернулась обратно в комнату. Не стесняясь рассматривающего меня в упор Ривина, я стянула с себя ночную рубашку и, скорее-скорее, спеша наконец-то выбраться из надоевшего плена дома Райсов, одной рукой застегивала пуговицы на рубашке, а другой, пыталась одеть штаны. Правая штанина далась мне стазу, а вот с левой пришлось помучиться — непослушная нога, никак не хотела подчиняться. Пару раз я чуть не падала на пол, но все же удерживалась на ногах. На третий раз Ривин, не выдержав, обошел меня со спины, явно смущаясь, и подхватил за талию.

— Держу! — Сообщил мне он.

— Спасибо. — Хмыкнув, я справилась с рубашкой, и перешла к натягиванию штанов. — Я заметила. Скажи, а с чего вдруг твой отец решил сменить гнев на милость?

— Я очень его попросил. Не могу больше смотреть, как ты мучаешься сидя взаперти…

— Как это мило. — Улыбнулась я, наконец, справившись с одеждой, и оглядела комнату, где ничего не изменилось: ни мольберта, ни красок, и не заметила. — А ночью ты где был? Не принес, что я просила, да?

— Принес-принес! Внизу стоит. В гостиной. — Затараторил жених. — Просто у тебя на чердаке был такой… разгром… Мы чуть все конечности не переломали. В общем, прибраться мы там решили, а заодно и во всем твоем доме. Вот и пришлось там заночевать. Сама понимаешь — там работы на весь день было.

— Понимаю-у. — Медленно кивнула я. Дома у меня демон ногу сломит, а особенно в мастерской. Что уж говорить о людях, бывающих там впервые. Я-то ладно — мне там каждый метр родной и знакомый…Да, убираться я не сильно люблю. — А зачем вы это задумали? Хорошо — на чердаке убрались, но во всем доме-то зачем? Мне еще до зимы здесь сидеть…

— Знаешь, после свадьбы я бы хотел переехать туда, в твой дом, вместе с тобой. — Ривин обошел меня и, остановившись напротив, положил руки мне на плечи. — Ты… что об этом думаешь?

— Ах, Ривин, подожди, — грустно выдохнула я, хотя была очень даже согласна на такой поворот событий, — нам бы до свадьбы дожить. Вот разберемся с этим "договором о верности", и тогда будем думать. Ладно?

— Хорошо, — улыбнулся наемник. — Пойдем завтракать?

— А потом в парк! — Я схватила мужчину за руку, и потащила к лестнице. Не терпелось закинуть в себя что-то съестное, а после… наконец-то! Наконец, на свежий воздух!

Второй осенний месяц начался с ливней, не прекращающихся уже неделю. А ночью, барабанящий стук по окнам сопровождали еще и грозы.

Все было спокойно: Никто на меня больше не покушался, Ривин и друзья постоянно находились рядом, а в комнатах пахло яблоками — я собрала, кажется, все самые красивые листья в парке, и расставила их в вазах по всему дому.

От скуки, наваливающийся на меня по вечерам, я писала портреты всех, кто находился рядом. А Ларлу аж целых три раза… В разных позах, и так и сяк, и на балконе, и в комнате, и совместный с Эвином, который согласился лишь после долгих уговоров гадалки.

На улице заметно похолодало. Камин в комнате не прекращал гореть ни на минуту, а я, с каждым днем, одевала на себя все больше и больше одежды. А кружку теплого чая из рук просто не выпускала, мучая Торис постоянными просьбами подлить заварки. Просто не представляю, как я буду жить зимой — мерзлячее меня, человека не найти. Хотя, я думаю так каждый год… Потом привыкаю как-то.

Прошлый месяц прошел тихо и мирно. Мы с Ривином проводили вместе много времени, и о Хао я забыла окончательно, и, надеюсь, бесповоротно.

Это утро началось довольно необычно: Открыв глаза, сначала я подумала, что оглохла — привычного звука дождя слышно не было. Напротив, во всю палило солнце, и с первого взгляда казалось, будто на улице очень теплая, практически летняя погода. Щурясь, я подошла к окну, и облокотилась на подоконник — он оказался неожиданно теплым.

Ривин еще спал, так как эту ночь мы провели на полу у камина, болтая о мелочах, попивая при этом темное вино, из личных запасов Марина. Так что, легки мы довольно поздно. Или, вернее сказать, рано. Уже ближе к утру.

Я не стала будить жениха и, умывшись, накинула теплый халат и спустилась в кухню. Там кашеварили Торис и Ларла.

— Проснулась? — хмыкнула оборотень, помешивая что-то в большой кастрюле. — Время обеда уже.

— Да ночью с Ривином заболтались. — Пожала я плечами, принюхиваясь к ароматам готовящейся еды. — Только под утро легли.

— Ясно. Иди тогда в столовую. Сейчас мы с Ларлой закончим, и подадим обед.

— Хорошо, — кивнула я подруге, и уже повернулась к двери, как у ног прошмыгнул уже заметно подросший Лучик, и я чуть не споткнулась о кота.

Отскочив к стенке, я прищурилась и, покачав головой, отметила:

— Да, вот раскормила ты его, Торис. Он уже еле ходит…

— Да не говори! — поддержала Ларла. — Вон уже какой вымахал. Кстати, последние дни Лучик часто захаживает в ванную комнату. Может, он хочет, что бы его помыли?

— Ага, — отозвалась я, присаживаясь на корточки, и почесывая рыжика за ухом. — А на кухню он сейчас пришел, потому что хочет, что б его съели?

— По логике Ларлы — да! — захохотала Торис.

— Ну а почему тогда? — обиженно надула губы подруга. — Почему?

— Ну, может быть, потому что там тепло? — предположила я.

— Вот вы о ерунде думаете, девчонки. — В кухню вошел Канэд. — Лучше бы обед так готовили.

— Что-о?! — Торис с половником в руках нависла над эльфом. — Чем это тебе обеды мои не нравятся?

— Нет-нет, — оправдываясь, друг попятился к двери. — Твоя стряпня выше всяких похвал, но вот знала бы ты, как нам с друзьями приходилось давиться, когда Руа и Ларла пытались нас накормить…

Мы с Ларлой, одновременно, даже не сговариваясь, запустили руки в большой таз с сухарями, и, зачерпнули столько, сколько поместилось в ладонь. В следующую секунду, Канэд отскочил к стене, стараясь прикрыться руками, от летящих в него хлебных кубиков.

— Ага, только вы ели и не жаловались! — Завизжала Ларла. — И вообще, извиняйся! Иначе мы с Руа Торис с кухни выгоним, и сами готовить начнем!

— Ну, девчонки, ну простите! — Смеясь, эльф отбивался от сухарей, которые мы с гадалкой все еще продолжали бросать в него. — Тем более что на правду не обижаются.