Так Израиль избавился от ханаанского угнетения и жил в мире еще 37 лет (1250–1214 гг. до н. э.). Иавин и его преемники продолжали править Асором, но северные племена больше никогда не страдали под ярмом ханаанитов.

Следующими мстителями были мадианитяне, поддерживаемые своими соседями амаликитянами. В течение семи лет (1214–1208 гг. до н. э.) они совершали набеги на южные территории племен Иуды и Симеона, иногда доходя до прибрежной равнины в окрестностях Газы. Хотя израэлиты жили уже в Земле обетованной более двухсот лет, они все еще вели полукочевой образ жизни в шатрах, обрабатывая небольшие участки, засеянные пшеницей и ячменем, и выгоняя свои стада на выпас в холмы. Мадианитяне избрали тактику нападения незадолго до сбора урожая: они сжигали посевы и уводили новорожденных животных. В результате южные племена испытывали большой голод и нужду и отчаянно нуждались в спасителе.

Героем этой главы книги Судей был малоизвестный воин из племени Манассии по имени Гедеон,[102] сын Иоаса из клана Авиезера. Поселившись в Земле обетованной, многие израэлиты постепенно отдавали предпочтение культам местных ханаанитских божеств, особенно бога погоды Ваала.[103] Благочестивый Гедеон видел в поклонении ложным богам главную причину бед Израиля и решил избавить свой народ от приверженности языческим культам. В качестве первого шага Гедеон ниспроверг алтарь Ваала в своем родном поселении Офра и вырвал столб, символизировавший священное древо Астарты/Иштар, восстановив Яхве в качестве истинного Бога.

Мадианитяне расширяли сферу своих военных интересов и стали совершать набеги на более богатые северные территории, где жил Гедеон. В 1208 г. до н. э. крупное войско выступило вверх по долине Иордан и прошло по равнине Изреель вместе с контингентом воинов-амаликитян. Гедеон призвал племена к оружию. Он двинулся навстречу захватчикам, заручившись поддержкой нескольких тысяч бойцов из племен Манассии, Асира, Завулона и Неффалима. Израэлиты встали лагерем у источника Харод под высоким гребнем горы Гилвуам, а мадианиты расположились на противоположной стороне долины Изреель на нижних склонах холма Море.

Гедеон пользовался хорошо зарекомендовавшей себя и успешной еврейской военной стратегией. Племена не могли надеяться на победу в традиционном сражении, когда обе армии выступали навстречу друг другу. Вместо этого они прибегали к тактике партизанской войны и нападали на противника, пока он готовился к бою. Гедеон приказал своему главному войску оставаться у горы Гелвуя (как раньше сделала Девора), а сам повел лучших бойцов в ночной рейд на лагерь противника. Поджигая шатры и трубя в бараньи рога, израэлиты создали панику среди мадианитян и их союзников, которые, решив, что на них совершено нападение гораздо более крупными силами, в беспорядке бежали к реке Иордан. На рассвете свежие резервы израэлитов устремились в погоню и преследовали выбившихся из сил захватчиков вплоть до Цареры, убив многих из них, прежде чем те нашли спасение на собственной территории.

Сцена торжества Гедеона при наблюдении с вершины горы Гелвуя. Вход в долину Изреель находится слева, долина Иордан справа, а на заднем плане видны холмы Иордании.

Однако Гедеон не остановился на границах «земель мадиамских», но стал преследовать остатки вражеской армии — 15000 человек — вплоть до центральной части их царства в Трансиордании, где захватил двух мадианитских правителей, Зевея и Салмана.

На обратном пути судья Гедеон устроил кровавую месть племенам Израиля к востоку от Иордана, отказавшимся присоединиться к нападению на мадианитян или обеспечить провиантом армию Гедеона, преследовавшую бегущего противника. В качестве наказания Гедеон казнил старейшин города Сокхофа и истребил жителей Пенуэла, разрушив их укрепленную цитадель. Затем новый судья Израиля, покаравший тех, кто не выказал полную поддержку племенной конфедерации, закрепил свою победу и собственноручно предал мечу двух захваченных царей — точно так же, как поступил Иисус Навин с Иавином из Асора. Это было ясное и недвусмысленное сообщение для всех, кто осмелился бы противостоять Детям Яхве.

Послание было услышано, и Израиль жил в мире еще 39 лет (1208 — гг. до н. э.), а Гедеон удалился в свое родное селение Офра, где до самой смерти оставался судьей и наставником племенной конфедерации.

В предыдущие десятилетия многое изменилось во внешнем мире за пределами племенных территорий. В Египте крушение династии «больших гиксосов», вероятно, сопровождалось крупным природным бедствием. Последствия этой катастрофы для Древнего мира были драматическими и долгосрочными. На втором месяце шему (весна) одиннадцатого года своего правления (1192 г. до н. э.) молодой фиванский фараон Ахмес вошел в Гелиополь (египетский Iwnw, библейский Он, ныне часть современного Каира) во главе большой египетской армии и приготовился бросить вызов правителю гиксосов Ашер-Ра Хамуди, укрывшемуся в своей укрепленной цитадели в Аварисе.

«Одиннадцатый год, второй месяц шему: его величество вошел в Гелиополь» [Математический папирус Ринд, лицевая сторона, строка 1].

Затем Ахмес двинулся на север, осадил Аварис и заблокировал Пелузианскую ветвь Нила, чтобы запасы провианта не могли попадать в город водным путем. Три месяца спустя, на 23-й день первого месяца акхет (август, сезон разлива) армия фараона, согласно тексту хроники, «вытеснила» гиксосов из Дельты к пограничному городу Зиле у Тростникового моря.

«Первый месяц акхет, день 23. Царь вытеснил вождя шему (чужеземцев) к Зиле» [Математический папирус Ринд, лицевая сторона].

За этот короткий период «чужеземцы» запросили мира и успешно выторговали себе право беспрепятственного выхода из Египта. Иосиф Флавий, цитируя Манефона (несмотря на некоторую путаницу в именах людей и названиях мест), так описывает это важное событие:

«Таммозис (Ахмес), сын (на самом деле брат) Мисфрагмутосиса (Камеса) попытался силой принудить их (т. е. гиксосов) сдаться, наложив осаду на крепость (Аварис) с армией в 480 000 человек. В конце концов отказавшись от длительной осады, он заключил мирный договор, по которому они могли беспрепятственно выйти из Египта куда пожелают. На этих условиях пастухи (амаликитяне) со своими пожитками и семьями — всего не менее 240 000 человек — покинули Египет и ушли через пустыню в Сирию (т. е. Левант)».

Наверное, нам следует задать вопрос: почему они были вынуждены так неожиданно капитулировать и бесславно уйти из Египта? Ответ, вероятно, следует искать в последствиях катастрофического извержения на вулканическом острове Фера (Санторин) в Эгейском море. Согласно профессору Хансу Гёдике, короткое сообщение в три строки, написанное на папирусе, объясняет необычное событие, произошедшее в то время.

«Одиннадцатый год, первый месяц акхет. В день рождения Сета величие этого бога проявилось в его голосе; затем в день рождения Исиды небо пролилось дождем» [Математический папирус Ринд, лицевая сторона, строка 3].

Это не мог быть обычный гром или обычный дождь, так как эти события происходили во время засушливого египетского лета и в разные дни (с разницей в одни сутки или около того, что исключает обычную грозу). Если этот короткий текст является записью об извержении Санторина, то мы имеем весьма достоверное объяснение ухода гиксосов из Египетской дельты.

Археологические свидетельства с островов Эгейского моря и Крита дают историкам все основания полагать, что катастрофическое извержение Санторина привело к опустошительным последствиям для восточного Средиземноморья, особенно для критян — главных торговых партнеров Хамуди. Приливная волна, образовавшаяся в результате обрушения кальдеры вулкана, несомненно, уничтожила критский флот, стоявший на якоре в портах вдоль северного побережья острова. Таким образом, значительная часть морского транспорта для торговли с гиксосами была безвозвратно утрачена.