В IV тысячелетии до н. э. существовал другой фактор, создававший проблемы для обитателей равнин южной Месопотамии. По мере таяния ледниковых шапок в конце последней ледниковой эпохи воды Персидского залива тоже неуклонно поднимались. В то время Шумер состоял преимущественно из огромных болот, частично осушенных и превращенных в сельскохозяйственные земли поселенцами под предводительством Еноха; археологи называют это время Убаидским периодом.[20] В течение более 1000 лет потомки Адама прокладывали ирригационные каналы для отведения излишков воды и осушения местности. К концу этого периода они смогли выращивать зерно в достаточном количестве для меновой торговли со своими северными соседями на шерсть и металлы, но жизнь здесь всегда представляла собой борьбу за выживание. В IV тысячелетии до н. э. на регион обрушился ряд опустошительных наводнений, но люди восстанавливали разрушенное и возвращались к своим повседневным делам. Ничто из предыдущего опыта не могло подготовить их к тому, что произошло в дальнейшем.

В течение последних пяти лет зимы были особенно суровыми. Горы на севере постепенно покрылись плотным снежным покровом, поглотившим альпийские долины, летние месяцы тоже не были достаточно теплыми. В результате таяние горных снегов почти прекратилось и сток воды в Южное море заметно уменьшился. Что было причиной столь резкой перемены климата? Так или иначе, необычные погодные условия установились не только на Ближнем Востоке. Вся планета подверглась глобальным климатическим изменениям из-за крупнейшего вулканического извержения на Алеутских островах. Теперь нам известно, что определенные типы вулканических извержений могут приводить к быстрым и резким изменениям климата, но извержение 3119 г. до н. э. было событием такого масштаба, какого не наблюдалось в следующие пять тысячелетий человеческой истории. Миллионы тонн пепла и серной кислоты были выброшены в атмосферу, затмив солнечный свет и вызвав мини-ледниковую эпоху. По всему миру люди страдали от морозных зим, а летом воздух лишь немного прогревался; посевы гибли на корню в этом сумеречном мире, а домашние животные умирали из-за отсутствия свежей пищи.

В месопотамских низменностях дела на какое-то время обстояли немного лучше из-за хорошо организованной сельскохозяйственной системы и больших запасов зерна. Тем не менее голод скоро дал о себе знать, превращаясь во все более грозную проблему с каждым следующим неурожаем. Весеннее половодье не наступало из-за того, что снег и лед в горах почти не таяли. Земля в Шумере становилась сухой и засоленной.

«В начале второго года они (люди) истощили свои запасы, в начале третьего года их облик изменился от голода… в начале шестого года они стали пожирать своих сыновей и дочерей» [Эпос «Атрахасис»].

Положение становилось отчаянным. Люди, которые еще не умерли от голода, вернулись к каннибализму. Именно поэтому правитель Шуруппака — библейский Ной — молился о помощи в тростниковом святилище, когда Эа предупредил своего благочестивого приверженца о еще более ужасной грядущей катастрофе.

Спустя шесть долгих лет солнечные лучи в конце концов начали проникать через пелену серых облаков, насыщенных парами серной кислоты, которые обволакивали Землю. К апрелю воздух над возвышенностями достаточно прогрелся и лед начал таять. Сначала талая вода текла тонкими ручейками, но они быстро превратились в бурные потоки. Все эти «воды бездны» (или пресноводного океана под поверхностью Земли) уносили слой почвы с берегов и окрашивали реки в темно-красный цвет. Сотни источников могучего Тигра и Евфрата объединяло главное русло по мере того, как поток устремлялся на юг, а затем на восток, к месопотамским низменностям. В тексте, известном как «Плач по разрушению Шумера и Ура», вторжение горных варваров, положившее конец династии Агаде в 1937 г. до н. э., сравнивалось с Великим Потопом Энлиля, сошедшим с гор за тысячу лет до этого.

Одновременно с разливом рек на севере внезапный разогрев атмосферы вызвал невероятную по силе грозу и выпадение кислотных ливней из мощного облачного слоя, насыщенного парами серной кислоты. Сильные ветры погнали облака над Южным океаном на север, по направлению к земле Двуречья. Уровень моря начал подниматься.

Природа в полной мере явила свою разрушительную мощь. Ничего подобного еще не случалось на человеческой памяти. Кислотные дожди опустошали землю. Словно следуя какому-то извращенному плану военной стратегии, божества природы бросили все свои силы на эту кампанию по уничтожению человечества и истреблению собственных созданий.[21]

Южный ветер сметал тростниковые жилища; разряды молний танцевали над водами, а с гор доносились раскаты грома. Могучие реки обрушились на тех, кто осмелился укротить их, изливая кроваво-красные «воды бездны» на плоский и беззащитный ландшафт. Скудные посевы, насаженные лишь несколько недель назад, были уничтожены, домашние животные оказались брошенными на произвол судьбы, люди бежали в города в отчаянной попытке найти убежище… но вода продолжала прибывать, размывая дома из глиняных кирпичей и в буквальном смысле стирая с земли святилища тех самых богов, которые теперь пришли в ужас от сил, выпущенных ими на волю.

«Даже боги убоялись Потопа. Они отступили и вознеслись на небеса. Присмиревшие, как собаки, они сидели у внешней стены небосвода и плакали» [Эпос о Гильгамеше].

Дождь лился с небес, и воды Потопа поднимались до тех пор, пока все городские холмы не оказались затопленными и не смолкли последние крики людей. Наконец буря утихла. Повсюду воцарилась тишина.

Гравюра Густава Доре, изображающая Ноев ковчег, причаливший на «горах Араратских».

Ковчег дрейфовал к северу, подхваченный южным ветром, который теперь превратился в легкий бриз. Дни проходили за днями, и вот огромное черное судно со скрежетом остановилось, упершись в один из первых холмов, граничивших с «горами Араратскими». Древние вавилоняне называли это место горой Нимуш, но ее современное название Джади-Даг, или «гора Высот», расположенная на небольшом расстоянии к северу от города Мосул на реке Тигр. В арабском мире (и в Коране) она называется Гебель-Джеди («гора Джеди»).

Место, откуда потомки Ноя спустились на землю, чтобы заново построить города и восстановить цивилизацию, почиталось в течение тысячелетий еще до XIII века н. э., когда европейские путешественники впервые прошли рядом с горой Агри-Даг в Северо-Восточной Турции и решили отождествить этот вулканический пик с «горой Арарат». Но христиане несторианского толка, жившие в I тысячелетии н. э., и последователи ислама придерживались иного мнения. Они продолжали следовать древней традиции, согласно которой место последней стоянки ковчега находилось на горе Джуди-Даг в «Араратских горах» (собирательное название для гор Загрос в Урарту, включая Курдистан). Там, на склонах горы Джеди, кусочки черного битума, некогда покрывавшего Ноев ковчег, до сих пор собирают члены местных племенных общин, восходящие на «гору Высот» для жертвоприношений в благодарность за спасение человечества.

В библейском варианте истории о Потопе создается довольно противоречивое впечатление о масштабе и динамике произошедшей катастрофы:

«Вода же усиливалась и весьма умножалась на земле; и ковчег плавал по поверхности вод. И усилилась вода на земле чрезвычайно, так что покрылись все высокие горы, какие есть под всем небом. На пятнадцать локтей поднялась над ними вода, и покрылись горы» [Быт., 7: 18–20].

Два слова здесь были переведены в наиболее общем и широком смысле, но оба можно толковать таким образом, что картина становится значительно менее впечатляющей.