— Случайность!? — не унимался Василий. — А эта газета! Знаете, откуда я про статью узнал?

Сегодня на очередной пресс-конференции встает какой-то мужик из заграничной газеты, зачитывает отрывок и спрашивает — 'Ху из мистер Василий?' — 'Кто такой мистер Василий?' — И что вы ему ответили? Дубовский сделал вид, что искренне заинтересовался переживаниями Василия.

— Я спросил у него, чем я ему не понравился.

— А он?

— Сел и заткнулся.

— Так чего вам еще надо? — не понял Дубовский.

— Я не знаю, чего мне надо, — вскипел Василий, — но мне точно не надо, чтобы моя бывшая жена, которую я уже месяца два как терпеть не могу прибегала ко мне с распростертыми объятьями.

Василий обнял руками воображаемого себя:

— Васюнчик! — передразнил он. — Васюнчик, миленький, я так соскучилась!

— А вам не сказали, что она придет? — удивился Дубовский.

— А вы знали? — еще больше удивился Василий.

— Это было самое предсказуемое, — Дубовский открыл томик 'Диалогов с Василием' и полистал. — Еще не дочитали? По книге вы с ней вроде и не разводились вовсе. Счастливая средняя семья. Это не я сказал. Все семьи счастливы одинаково, а несчастливы по-своему. Так что вас не устраивает?

— Мне что теперь, опять с ней жить? — все сильнее возмущался Василий.

— Успокойтесь, — махнул рукой Дубовский.

— Жить вас с ней ни кто не заставляет. Вы все время в делах, она все время занимается благотворительностью и милосердием. График загруженный, вы друг друга и не увидите.

— И она, конечно, согласилась, когда вы ей все это предложили. Сколько вы ей заплатили? — напрямую спросил Василий.

— Ни сколько. Это был тонкий расчет.

Все, что ей нужно, она возьмет сама.

Разговор на темы общественной морали прервал Котов, втащивший в кабинет толстую пачку свежей прессы.

Завалив стол газетами и журналами, он порадовал Дубовского:

— Рейтинги снова поднимаются! И еще поднимутся после сегодняшнего. Василий просто молодец! Как он этого!?

— Котов сделал серьезное лицо, видимо изображая Василия, и грозно произнес:

— А что, не нравлюсь!

Дубовский рассмеялся, а Котов продолжил:

— Все газеты пишут про Василия!

— Что пишут? — Василий с презрением к печатному слову начал рыться в принесенных Котовым материалах.

— Разное. Плохое, очень плохое, отвратительное. Хорошее, очень хорошее, замечательное. Не все ли равно? Главное — пишут и говорят про Василия. Ну а что ложь, а что правда решит наш мудрый народ, за которым и право выбора.

Василий выудил газетку с интересной фотографией на первой полосе. Кое-какие места на фотографии были для приличия закрыты черными прямоугольниками.

— Это я? — спросил он про человека на фотографии.

— Вы! — подтвердил Котов.

— А кто это рядом со мной?

— Что вы так это воспринимаете! — всполошился Котов. — Обычный компромат. Монтаж. Подадите в суд, газету закроют.

— Что, вражковская газета?

— Нет, моя, — вмешался Дубовский. — Всегда держу пару таких на случай.

— Так это...

— Да, да, — кивнул Дубовский. — Для пользы дела. Оскорбившие чувства Василия наглые охотники за сенсациями будут строго наказаны.

Васлий вышел из себя окончательно. Его долготерпению пришел конец:

— А завтра для пользы дела что смонтируете?

— Показать? — осведомился Котов.

— Дети у меня начнут находиться, да? Родственники по всей стране, да? Все сразу бросятся к Василию дружиться, да? И вражки, и дружки. Всем я понравился, да? И вершкам, и корешкам? ДА?

— Да, — спокойно подтвердил Дубовский. — Именно это и было предусмотрено.

— Все было предусмотрено, — добавил Котов. — Все.

— И это? — Василий швырнул на стол удостоверение кандидата в президенты и ключи от купленной для него машины. — Хоть я и самый средний, совесть у меня все-таки есть. Пусть и самая средняя.

— И мозги все равно средние... — все так же спокойно прокомментировал Дубовский. — Если не хуже.

— Игра окончена, я ухожу! — заявил Василий, расстреливая горящими глазами то Дубовского, то Котова.

— За костюмчиком, — Василий направился к двери. — Человека пришлите.

У двери он обернулся:

— Каюсь, друзей не нажил. Но вот пару настоящих врагов теперь иметь буду. До свидания! — Василий хлопнул дверью и стремглав пронесся по приемной к лестнице вниз мимо уютно устроившегося у самой двери человека с газетой. С первой полосы газеты смотрело лицо Василия, окруженное черными прямоугольниками.

Такое же лицо смотрело и в газету. Точно такое же, среднее лицо. Из кабинета высунулся Котов:

— Василий! — обратился он к ожидавшему аудиенции. — Заходите!

Увидев абсолютную копию Василия, Дубовский даже растерялся:

— Пластическая операция? — предположил он.

— Вы что! — отмахнулся Котов. — Мы же не кого-нибудь избираем, а самого обычного человека. Когда тот Василий согласился, мы стали сразу искать замену на всякий случай и нашли.

— Но как похож!

— Так средний же. Средний рост, средний вес... Такого добра тут много. Надо уметь искать. Даже зовут так же, только поумнее малость. Так психовать по мелочам не будет.

— Тогда держите! — Дубовский протянул новому Василию удостоверение кандидата. — Теперь кандидат — вы, а не этот...

— Болван, — закончил за него Котов.

— Алексей! — с упреком произнес Дубовский. — Как вы можете! О покойниках только хорошо или ничего!

Все трое расхохотались.

Киллер усердно протирал кирпичи, подготовленные для дела, сидя на крыше дома, в котором проживал Василий. Нет, это будет не громкое политическое убийство!

Это будет несчастный случай на обычной улице, как обычно в такое время пустынной и безлюдной. Обычный несчастный случай, произошедший с обычным Василием, а не с кандидатом в президенты, который жив, здоров и улетает в очередную предвыборную поездку.

Киллер заметил, как к дому подъехало такси. Из него вышел Василий, хлопнул дверью и пошел к подъезду мимо припаркованных в ряд машин. Водитель такси посигналил 'будущему президенту' на прощанье, но тот лишь выругался в ответ. Пройдя немного, он остановился возле подаренной ему машины и с размаху высадил ногой заднюю фару.

— Вот так! — громко сказал он.

Киллер чертыхнулся и взял другой кирпич, тот, что показался ему самым тяжелым. Василию оставалось пройти всего пару шагов до того места, над которым затаился готовый к броску убийца. Василий сделал шаг и увидел на асфальте блестящую монетку.

Киллер специально положил ее, чтобы выиграть больше времени для прицеливания. Но Василий не стал нагибаться за деньгами. То ли вспомнил, то бесплатный сыр только в мышеловке, то ли просто лень было.

Кирпич все же просвистел. Он обрушился всей своей массой на голову Василия, но киллеру показалось, что попал не по центру — Василий, возможно смертельно раненный, покачивался, готовый упасть.

— Контрольный! — прошипел киллер, отпуская в полет второй кирпич.

Кирпич сочно раскололся, ударившись точно в макушку Василия. Жертва упала, а киллер слез с крыши самого среднего дома, чтобы подобрать свою монетку и уехать на машине с разбитой задней фарой. Убрав блестящий рубль в карман, он наклонился над бездыханным телом. Пульса не было.

— Похоронный костюм — бесплатно, — шепнул он Василию и укатил куда-то по средней улице среднего города.

Василий медленно приходил в себя.

Страшно болела голова...

Андрей Морозов, май 2000 года

Страна медленно приходила в себя.

Страшно болела голова...

Вы себе не представляете, как трудно найти фамилию для героя книги так, чтобы эта фамилия с одной стороны не была простым набором букв алфавита, как это бывает с фамилиями всех 'русских' в зарубежных фильмах, а с другой стороны ни с чем бы во всемирной истории не ассоциировалась. Хотел я сделать имиджмейкера Кошкиным, но потом вспомнил, что так звали главного конструктора танка Т-34 и назвал имиджмейкера Котовым. Сразу же встал вопрос — что делать с бизнесменом Дубовым? Придумал 'Дубовский'. Только сейчас понял, что одной буквы ему не хватает до Пушкинского персонажа. Опять все менять? Или нет? А может они родственники? Дальние. Точно! Только по дороге за двести без малого лет одна буква из фамилии выпала.