«И надрать задницы», — мысленно закончил за него Хокинс.

— Нет. Исходя из того, что нам известно, они безобидны, — сказал он, возвращая винтовку. — Просто парочка парней, которые когда-то были вовлечены в паршивое дело об убийстве, навещают старого друга и шатаются около бассейна.

Кид недоверчиво фыркнул, повесил ремешок винтовки на плечо, и снова взглянул в прицел.

— Нет, они не безобидны. Рейнджер такой же дерганный, как Скитер в день гонки, — сказал он, потом вздрогнул и слишком поспешно вынул наушник. Через пару секунд он вставил его обратно. — Прости, Скит, но ты же сама все знаешь.

— А другой парень? — спросил Хокинс.

— Рейнджер ищет неприятностей, а другой парень их создает. От всего этого дурно пахнет.

— Да. Я тоже так думаю, — сказал Хокинс, гадая повезет ли ему войти через парадную дверь и забрать ее, или проскользнуть через черный вход. — Скитер притащила целую сумку с радиоаппаратурой, но не взяла даже гибких наручников. Что у тебя есть?

Покопавшись в карманах, Кид вытащил на свет божий пригоршню презервативов и три пары гибких наручников.

— Со вкусом вишни? — ухмыльнулся Хокинс, разглядывая контрацептивы.

— Ага, — ухмыльнулся в ответ Кид, подняв глаза и посмотрев на Хокинса в первый раз за долгое время. Но потом вдруг вновь стал серьезным.

Хокинс тоже перестал улыбаться, почувствовав то, что увидел на лице Кида — тоску по Джей Ти.

— Скитер не нужно было тебя на это дело вызывать. Думаю, мне стоило вернуться к тебе и приказать сидеть смирно.

— Нет, — сказал Кид. — Продолжать движение — самое лучшее для меня. Я готов работать, но нам нужно поговорить.

— Давай сначала с этим разберемся, потом поговорим, — ответил он.

Кид кивнул. Оба знали, что должны делать.

— Я пойду один. Разузнаю, что и как, — сказал ему Хокинс. — Если я попаду в неприятности, спасение своей задницы я ожидаю от тебя.

Кид кивнул, и Хокинс выдвинулся.

— ТАК это ты убил Теда, Стюарт? — спросила Катя. — Ты армейский рейнджер. Ты, вероятно, хорошо знаешь, как обращаться с оружием, особенно с украденным с базы морской пехоты в Куантико.

— Ты сама роешь себе могилу, Катя, — предупредил Альберт. — Отпечатки на том пистолете принадлежат твоему дружку, Кристиану Хокинсу. Его и спроси, почему он решил убрать Теда. Нам это видится так: он решил достать всех, кто был в переулке той ночью, и, могу тебе гарантировать, мы не позволим ему перестрелять нас одного за другим, какой «праведный» гнев им бы ни завладел. Сейчас он в тюрьме, там и останется. На этот раз Кристиану Хокинсу не выбраться. Не будет никакого оправдательного приговора. Дело закрыто.

Катя не обратила на него внимания, сосредоточившись на Стюарте как на самом слабом звене в цепочке из трех мужчин. Впрочем, казалось, Филипп тоже почти развалился на куски.

— А что с Дебби Голд, Стюарт? Ты и ее тоже убил?

— Не знаю никакой Дебби Голд, — уверенно ответил бывший рейнджер, словно это сняло бы с него обвинение в преступлении.

— А как насчет проститутки Джейн Доу? Той, которую нашли в Сауф Платт?

— О, нет, — сказал Стюарт, попятившись назад. — Мне ты это не пришьешь. Бёрди, — он повернулся к Альберту, — ты должен был разобраться с этим. Вот почему я столько сделал для тебя на протяжении всех этих лет — чтобы ты мог с этим разобраться. Когда я отошел от нее, она еще дышала, но, когда сбрасывал ее в реку — уже была мертва. Клянусь, или я бы никогда не сделал этого. Разве не так все было, Бёрди?

— Да заткнешься ты?! — рявкнул Альберт на Стюарта, потом повернулся к Кэт, лицо его потемнело от ярости. — Я надеялся, что не придется убивать тебя, Катя, но ты не оставляешь мне выбора.

Ну, она уж точно не собиралась вынуждать его убивать, на самом деле, она была вполне уверена, что не делала этого.

— Нет, Бёрди, — сказал Филипп, проходя в комнату. — Пора завязывать с убийствами. Смерть Теда — это уже слишком.

— Я не убивал Теда, — сказал Альберт, голос его опасно снизился. — Стюарт убил Теда.

— Только потому, что ты приказал мне убить его. Одним точным выстрелом — вот, что ты сказал. Это ты и получил.

— Точный выстрел? — повторил Филипп ослабшим голосом. — Один раз и я дал тебе чистый выстрел.

— Заткнись, Филипп! — Альберт почти сорвался на крик.

— Не рой себе яму глубже, чем она уже есть, Альберт, — сказала она с большей уверенностью, чем на самом деле чувствовала. — У нас есть свидетель, который хочет дать показания по делу Дебби Голд. Он видел вас всех, видел, что вы сделали, как вы это сделали, видел, где вы выкинули ее в реку. — Ну разве это не прозвучало чрезвычайно круто несмотря на то, что ужас съедал ее до самых кончиков пальцев.

Чем дольше она говорила, тем ближе придвигалась к двери на террасу. Если она сможет выйти через нее, она просто закроет их в доме, а сама убежит через задний двор.

Неспроста замок на террасной двери располагался с двух сторон: на случай, если кто-то захочет без свидетелей голышом искупаться в бассейне. Все знали, что каждое утро Большой Джон голым наматывает свои круги, и по району уже не первый год ходили слухи о том, что Большой Джон не такой уж и большой.

— И этот парень — что? — спросил Альберт. Его улыбка превратилась в презрительную усмешку. — Он просто шатался где-то на протяжении тринадцати лет и ждал большого прорыва в деле, чтобы наконец излить душу. — Он не выглядел убежденным. — Сомневаюсь, Катя. Нет никаких свидетелей, впрочем, я готов присудить тебе пару очков за попытку.

— Рей Карпер, — сказала она, обходя кресло-качалку. — Он говорит, что и Джонатана вы убили.

Стюарт подкрадывался к ней с другого конца бильярдной, ведомый своими хищническими инстинктами, которые разожгло ее осторожное отступление. Когда она решится бежать, ей придется действовать очень быстро. Если Стюарт задумает схватить ее своими мясистыми лапами, то порвет ровно пополам.

— Какой Рей? — спросил Альберт.

— Карпер, — повторила она. — Рей Карпер. Он все видел, и он сейчас в номере мотеля в центре города. У тебя фотографии; у меня Рей Карпер. И вот, что я скажу: лучше тебе сотрудничать со мной, чем убить меня. Пораскинь мозгами, Альберт. Если я умру на торжественном ланче в особняке Большого Джона Трейнора, как долго моя мать позволит тебе еще просуществовать? Гарантирую, она пройдет все круги ада, чтобы отомстить, и потонут все: Большой Джон, его семья, его бизнес и все, кто когда-либо говорил о нем что-то хорошее. Тактика выжженной земли, а когда Рей Карпер изольет душу, ты, Стюарт, Филипп и все остальные, кто замешан в смерти Дебби Голд и Джонатана, будут уничтожены — чего бы это ни стоило. Она не будет рассматривать степень вины. Она сотрет вас с лица земли. Она отлучит вас от церкви, уволит, депортирует — и только тогда начнет злиться. — Кэт остановилась, но перестать говорить не могла, и чем больше она говорила, тем сильнее ее охватывало чувство одновременно ужасное, и прекрасное, и отвратительное. — Моя мать разорвет вас голыми руками, Альберт. Она страшна. И ты это знаешь. Она не остановится ни на секунду, пока окончательно не уничтожит вас.

И это было правдой, поняла Кэт, страшной, болезненной правдой. Ее мать сделала бы все это, убей ее Альберт со Стюартом.

И Альберту об этом было известно. Она видела это по его взгляду — он был в замешательстве, как и она сама.

— Ты пожалеешь, что не умер задолго до того, как она решила отправить тебя в ад. Это станет твоим самым худшим кошмаром, Альберт, даже хуже, чем самым худшим кошмаром.

Он думал над этим. Она точно могла сказать. Он взвешивал весь этот бардак, пытаясь придумать способ очиститься от него и не спуская глаз с странно притихшего Филиппа.

Но способа очиститься не существовало.

— Нет. Она не зайдет так далеко, — сказал он, но особой уверенности в голосе его не было. — Даже близко. Она засунула тебя а Браун Пэлэс на те последние месяцы, что ты училась в школе потому, что не могла утруждать себя нахождением в городе и ведением домашних дел, а после суда она отправила тебя во французскую психушку. Тим рассказал нам по возвращении. Он все нам рассказал про Беттенкуртскую школу для девочек. Это была дурка, элитная дурка. Мне на самом деле было тебя жаль, Катя.