Ее первый раз, а он почти сгорел заживо.

Она подошла к следующему сертификату.

— А вот еще один, снова за стрельбу, таким образом, он лучший в Колорадо Спрингз уже два года подряд.

Он просто трахнутый на голову.

С колоссальным усилием, достойным настоящего Супермена, он заглушил машину старых воспоминаний и попытался сосредоточиться на ее словах: успехи в стрельбе, чемпион, два года. Окей, особо беспокоиться не о чем. Стрелок в Ботаническом саду был профессионалом, одним из тех, что за день выпускают по сотне очередей. И уж точно не был парнем, который раз в год получает награду за стендовую стрельбу в загородном клубе.

Она подошла к небольшому столику и открыла сумочку, продемонстрировав ему картину, усилившую ни чем не облегченное страдание.

Как она могла не знать, что он думает о сексе? Он только об этом и думал последние восемнадцать часов, плюс-минус пару минут, в течение которых он размышлял о том, как бы сохранить им жизнь. О да, еще он дважды думал о еде, один раз о ее матери и один раз отвлекся на проверку запасного магазина для Глока.

И изо всех сил пытался не думать о Джей Ти и Киде.

А она стояла там, рылась в своей сумочке и рассуждала о Эне и Каннингеме, заполняла его собой, пока искала что-то, вероятно, губную помаду с запахом жевательной резинки и даже не догадывалась, что в его уме она уже наполовину раздета, а финальный отсчет вот-вот начнется.

Повернувшись, она посмотрела на него с легкой улыбкой и, конечно же, сияющим золотым тюбиком помады в руке. Она болтала о парнях, с которыми им предстояло встретиться, а он позволял ей продолжать. Сидя в кресле, не двигая ни одним мускулом, он позволял ей трещать дальше.

Он знал женщин, которые точно могли понять, когда внимание парня переключается на секс. Он встречал таких, спал с такими. Но Катя Деккер такой женщиной не была.

Она наконец закончила свой диалог, и в повисшей тишине он увидел, как едва заметная смена эмоций скользнула по ее лицу.

Окей. Этого он и хотел. Он поднялся из кресла и пошел к двери, чтобы глотнуть свежего воздуха. Он просто хотел, чтобы она знала: он думает о сексе. О том, как они делают это, сейчас, а не тогда, много лет назад. Он просит, она отдает, они оба становятся все горячее, все тяжелее на этом маленьком деревянном столике около двери, рядом с которым она стояла. Вот, о чем он думал — и она теперь думала о том же.

ПОСЛЕ нескольких слишком долгих часов хождения по стройплощадкам, Грег Эш был исключен из списка подозреваемых Хокинса. Вычеркнут. Он был приличным парнем, ревностным семьянином, которому жена приносила на работу ланч. Хокинс мог узнать лжеца с первого взгляда, а Грег Эш лжецом не был.

Самым подозрительным по-прежнему казался Филипп Каннингем. Он пропустил их встречу. Эш принес обильные извинения, но Хокинс точно знал, что он так же удивлен необъяснимым отсутствием партнера. Каннингем сказал Кате, что придет. Эш сказал, что его партнер с нетерпением ждал этой встречи — что, вероятно, можно было назвать самой большой его ложью за весь день. Но парень так и не объявился, а секретарша Каннингема сказала им, что после ланча ему кто-то позвонил и он уехал.

Хокинс и Катя решили попробовать достать его дома, в особняке, расположенным в предгорье над Колорадо Спрингз, но его не оказалось и там.

На обратном пути на Денвер опустилась ночь, и огни растянулись длинной линией по всему горизонту. Пару часов назад ему позвонила Скитер, чтобы доложить, что Дилан с Кидом вернулись домой. Дилан торопился вернуться в Вашингтон, а Кид… черт, Кид… он направлялся в отцовский дом.

Боже, ну и ночка.

Перестроившись в свободный ряд и притормозив, он направил Роксанну к съезду в центр города. На полпути домой Кэт уснула. Она сидела, повернувшись к нему. В лунном свете лицо ее казалось совсем бледным, чуть сияющим от света приборной доски.

Он обещал ей, что проедет мимо «Тусси», чтобы дать возможность посмотреть, как продвигается шоу. Но только из безопасносности салона Челленджера. За этот день она раз шесть переговорила со Сьюзи Тусси, но Алекс по-прежнему оставался персоной нон грата, и, несмотря на все его мольбы, Катя с ним не разговаривала.

Три «мальчика с выпускного бала» отпали — трое остались, но Хокинс оказался в тупике. Вскоре после того, как они покинули «Раскрашенного пони», он попросил Скитер отследить Стюарта Дэвиса. Завтра утром первым делом они позвонят Каннингему, и, если удача им улыбнется, Альберт Торп, сказавший, что будет счастлив повидаться с ней, прилетит из Мериленда.

На сегодня они сделали все, что было в их силах. Разве что Скитер еще не нашла Стюарта Дэвиса. Если это все-таки случится, Хокинс совершит ночную прогулку самостоятельно, укрыв Катю в безопасных стенах Стил Стрит. Он решил, что для визита к Стюарту, человеку, который один из последних видел Теда живым, приглашение ему не нужно. Учитывая обстоятельства, после звонка Скитер он сразу позвонил лейтенанту Брэдли. Он знал наверняка, что она без колебаний вышибет дверь Стюарта, если первыми его найдут полицейские.

Пару минут спустя он припарковался напротив «Тусси».

— Кэт? — Протянув руку, он осторожно дотронулся до ее щеки, проведя большим пальцем по коже. — Кэт, мы приехали.

На самом деле ему хотелось проделать один из тех белоснежкиных номеров — разбудить ее поцелуем. Но сейчас она представляла собой квинтэссенцию «дамы в беде», а он уж точно не был принцем.

Она дернулась, и он убрал руку.

Он видел, как медленно поднимаются ее веки, открывая сонные глаза цвета морской волны. В этот момент он почувствовал что-то странное в том месте, где должно было быть его сердце. Переворот.

— Мы приехали, Кэт. — Он указал на окно. — Смотри, похоже, все идет хорошо.

По всей улице были припаркованы машины, внутри галереи были дюжины, если не сотня, людей. Внутри было шумно, и отголоски разговоров разносились приглушенным рокотом по тротуару. Новые гости продолжали прибывать.

Зевая, она перекатилась на другую сторону сиденья, чтобы выглянуть в пассажирское окно.

Кэт Деккер. Проклятье. Он провел с ней весь день и до сих пор с трудом мог в это поверить.

Изгибов больше, чем у циклона — его взгляд скользнул по ее телу, от ног, подобранных под себя, до дерзкого маленького носика — и, да, он был дерзким, чертовски дерзким, но она такой не была. Никогда не была, даже в восемнадцать лет.

Благодаря этой внешности позолоченной бомбочки, она всегда была страстной. Такой и осталась. У него были красотки и до нее, самые красивые девушки западного Денвера, были и элегантные, искушенные и просто сногсшибательные женщины после. Где-то между ними она должна была стереться из памяти.

Но нет. Даже близко.

Его взгляд скользнул по ее руке, к месту чуть выше локтя, почти на внутренней стороне. Не зная, куда смотреть, заметить шрам было невозможно. С годами он исчезал.

Ему пришлось сдержать себя, чтобы не потянуться к ней и не дотронуться до него. Чтобы не обхватить ладонью ее руку.

— Я должна быть там, — сказала Кэт. — Никки поразительно талантлива, и я хотела познакомить ее с несколькими людьми.

— Сьюзи справится, — заверил ее он. — Она профессионал.

Внезапно она замерла. Затем ее голова резко повернулась, а взгляд вонзился в него.

— Ты знаешь Сьюзи?

Потрясающе. Он знал этот тон, он слышал его от пары женщин. Ему лишь оставалось смело смотреть ей в глаза и не ухмыляться. Ну разве не замечательный поворот событий?

— Я… хм… купил у нее пару картин.

— Ты водил Сьюзи Тусси на свидание?

Как, черт возьми, она получила эту информацию из сказанного им?

Это было правдой, но как она узнала?

— Пару раз, — признался он. Что ему было скрывать?

Похоже, Кэт этот вопрос вообще не заботил, потому что она же отдалилась. На полном серьезе. Сначала скрестила ноги, потом руки, а рот ее сжался в суровую-суровую линию. Взгляд сосредоточился на чем-то за лобовым стеклом.