Остаток пути прошел в молчании. Доун старалась угомонить разыгравшееся воображение, которое услужливо рисовало заманчивые картины того, что ждет ее в «Кошачьей лапе» — помимо информации о Фрэнке.

Добравшись до конторы, они высадили своего проглотившего язык шофера. Доун пересела на водительское кресло, и Кико внимательно на нее посмотрел. Она попыталась спрятать свои мысли, но было уже поздно.

— Мы едем в «Кошачью лапу» по делу, — сказал он строго.

— Знаю, — ответила Доун, мечтая провалиться сквозь землю.

— Просто хочу убедиться в том, что пока мы бродим по бару, у тебя не будет никаких задних мыслей, Доун. Оттуда ты вернешься сюда, со мной, а не отправишься домой с каким-нибудь красавчиком, понятно? И потом, ты уже большая девочка и наверное слышала о СПИДе, гепатите С и прочих гадостях.

Он поспешно отодвинулся — подумал, наверное, что опять схлопочет.

— Разве секс — это плохо? — спросила Доун с невозмутимым видом, хотя больше всего ей хотелось задать телепату хорошую трепку.

— Нет, конечно. Просто надо быть поосторожней, понимаешь? Ты, наверное, злишься, но твои мысли были такими прозрачными, что я не мог удержаться. — Прошло несколько бесконечных секунд, и Кико наконец поверил ее спокойному виду — расслабился и повернулся к окну. — Ты нам очень нужна, Доун. Побереги себя.

Она резко включила скорость и поехала, не утруждая себя ответом. Доун думала о том, с какой это радости кто-то посмел в ней нуждаться.

И здорово злилась на весь свет.

Бар «Кошачья лапа», приютившийся на безлюдном отрезке Голливудского бульвара, был из тех заведений, где хозяева развешивают по стенам ржавые номерные знаки, словно это шедевры мирового искусства, не меньше. Правда, здесь имелись еще и древние постеры — в основном объемные изображения девиц с кувалдами, занесенными над головой, и бюстами шестого размера, которые как магнитом притягивали все половозрелое мужское население в радиусе двух миль. Сами стены были обиты неструганными досками, потолок подпирала шеренга кирпичных колонн. Посреди зала возвышалась отполированная барная стойка «под мрамор» — предмет особой гордости хозяев, — перед которой тянулся ряд высоких шатких табуретов с крутящимися сиденьями. Пахло крепкими напитками и скисшими амбициями, а музыкальный фон обеспечивали неисправный кондиционер и Джонни Кэш.

Словом, для Фрэнка это местечко было в самый раз. А на сегодняшний вечер сойдет и для Доун.

Пока музыкальный автомат сражался с песней о мальчике, который никак не мог расстаться со своей гитарой, Доун занималась тем, что прижимала к левому запястью пакет с кубиками льда, подарок бармена. Проснулась старая травма — во время съемок второго своего фильма она неудачно приземлилась на маты, выполняя падение со страховкой. Очевидно, запястье — а равно и все остальные части тела — с некоторых пор решило срочно заболеть.

Доун была новичком в своем деле, поэтому серьезных боевых ранений на ее счету было немного. Так, пара царапин, плюс несколько случаев, когда казалось, что все… Но пока Бог миловал, а прошлые травмы беспокоили редко.

Разве что после хорошей потасовки с вампирами.

На другом конце видавшего виды стола сидел Кико. Придерживал на плече свой собственный ледяной компресс и разглядывал собеседника — широкоплечего мужчину с тусклыми, налитыми кровью глазами.

Хью Уэйн, только что вернувшийся из короткого отпуска, проведенного в местной кутузке, сдернул с головы засаленную кепку с надписью «Рейдерс», вытер вспотевший лоб и нахлобучил головной убор обратно, заломив его под лихим углом. Обвел помещение мутным взглядом и с трудом выговорил:

— Вот ведь незадача-то вышла с нашим Фрэнком. Вот беда-то какая.

— Погоди, — сказала Доун, призвав на помощь все свое собранное по крупицам терпение. — Это мы уже слышали. Значит, ты Фрэнка в последнее время не видел?

Хью с трудом сфокусировал взгляд на лице девушки, и стало заметно, что зрачки у бедолаги периодически то сужаются, то расширяются. От него несло дешевым одеколоном — похоже, он был не только под мухой, но и поп кайфом.

— Говорю тебе, детка, сюда он уже давно не захаживал. А жалко-то как парня. Да не то слово, как жалко.

Кико в сердцах грохнул пакет со льдом на стол. Они потратили уже кучу времени на расспросы трех завсегдатаев и бармена по имени Мори. Никто ничего не знал.

Доун откинулась на спинку стула, задумчиво разглядывая Хью. Он был одним из самых близких друзей-собутыльников Фрэнка, но это ровным счетом ничего не значило — отношения, завязанные на выпивке, не славятся ни особой глубиной, ни долговечностью. «Вот они, те люди, которые окружали Фрэнка в последнее время», — с грустью подумала девушка.

— Хью… — Она помахала рукой перед его носом, пытаясь привлечь его внимание. — Ну вот в общем-то и все. Скажи мне только одно… В последнюю вашу встречу — каким он тебе показался? Ты не заметил каких-нибудь… странностей в его поведении?

Пьянчуга опять потянулся к своему пиву, и Доун машинально перехватила его руку — так крепко засели в ней усвоенные когда-то правила ухода за взрослыми, имеющими привычку напиваться до младенческого лепета.

Кико ухмыльнулся и выразительно посмотрел на ее ладонь. Доун вдруг осознала, что теперь они попали в ее родную стихию, где она тоже умеет разговорить собеседника. А может, здесь ясновидец чувствует себя не в своей тарелке, точь-в-точь как она сама в доме Пеннибейкеров?

— Странностей? — Хью задумчиво нахмурил лоб. — Фрэнк выпил пару стаканчиков «Джека Дэниэлса», рассказал анекдот и ушел — все как обычно. Слушай, Доун, ты все еще снимаешься?

Очередной пьяный бред. Разнообразия ради.

— Да, Хью, дублирую актеров в трюках. Значит, Фрэнк вел себя как обычно? А он не упоминал чего-нибудь… этакого? О том, что собирается куда-нибудь поехать?

— Не-а. — Хью сдвинул кепку на затылок и подался вперед, насыщая воздух сомнительным ароматом изо рта. — А о том, чтобы самой сыграть, ты не задумывалась? Мне тут попался один сцир… сценарий.

Не успела она и глазом моргнуть, как Кико уже чуть ли не танцевал на столе в попытке привлечь внимание Хью.

— Какой сценарий?

Зная, что ничего путного Хью уже не расскажет, Доун устало откинулась на спинку стула.

— Кико.

— Погоди секунду. А вам на какие роли нужны исполнители?

Доун недоуменно покосилась на своего спутника. Вроде бы, для него любой человек как открытая книга? А может, он просто подыгрывает Хью в надежде выудить из него что-нибудь еще? Ну да, конечно, все дело в этом.

Потом она присмотрелась к оживленным жестам Кико, к его напряженной позе. Если бы она не знала о его даре, то решила бы, что он настолько повернут на своей мечте сделать карьеру, что готов поверить любому проходимцу, стоит тому произнести заветное слово «роль».

Нет, не может быть. Она же видела его в действии. Только не он, не сержант Кико «Смертельное оружие» Риггс, непобедимый мститель на службе закона.

Хью Уэйн прищурился и поводил руками в воздухе, словно мысленно рисовал сцену из фильма.

— Представь себе… «Крепкий орешек» помноженный на «Мою большую греческую свадьбу».

— Знаете, — сказал Кико, глядя на Хью с собачьей преданностью, — я просто создан для этнических ролей.

Доун скользнула скучающим взглядом по его белокурой шевелюре и голубым глазам. Ну-ну.

Хью попытался поднять руку, чтобы хлопнуть Кико по ладони — дай пять! — но где-то на полпути силы его оставили.

— А вложиться ты горазд? Потому что сборы будут такие, что того… закачаешься.

Шлепнув пакетом по столу, Доун поднялась и «помогла» Кико слезть с табурета.

— Он пришлет тебе резюме и фотографию. — Она вытащила из заднего кармана визитку — немножко помятую от недавнего катания по земле, но еще читабельную. — Если вспомнишь что-нибудь еще — звони. Сам понимаешь, дело серьезное.

— Обещаю, детка. — Хью вежливо подавил отрыжку. — Жалко Фрэнка. Ей-богу жалко.