На следующий день разведчики – чистые, выбритые, отоспавшиеся занимались чисткой оружия, приведением в порядок изрядно потрепанного в горах обмундирования, снаряжали разгрузочные системы.

                 В полдень Седого вызвали в штаб, в группу связи. Говорил он с начальником разведки.

                - Егор, дело – дрянь!

                - Что случилось? – спокойно спросил Седой, уже догадываясь, что речь сейчас пойдёт о Даттахе.

                - Сегодня в 6-00 духи всё-таки вошли в селение Даттах со стороны футбольного поля, откуда их никто не ждал. Они строем дошли до здания администрации, напротив которого расположен и временный отдел милиции. Там было десять местных милиционеров-чеченцев и двадцать прикомандированных – пензенский ОМОН. Несколько ментов вышли на улицу, стали перешучиваться с духами, принимая их за своих. Те спокойно разделились на две группы, и пошли громить селение. Вылавливали по спискам работников администрации и тут же казнили. Здание сожгли…

              - А что же менты?

              - Они забаррикадировались в своём здании и держали оборону. Потеряли двенадцать человек. Много жертв среди гражданских.

              - Ну, а мы-то причём? Мы сразу же дали радиограмму об обнаружении и боестолкновении с этой бандой. Даже дали предполагаемое направление её движения, которое подтвердилось сегодняшними событиями. Что ж не приняли срочных мер те, кому это положено было сделать по долгу службы?

              - Да дело уже не в том, кому давать звездюлей! Дело в том, что духи снимали свой беспредел на видеокамеру. Там, в банде было человек пять славян, вот их-то, в основном, и снимали. Славянские морды, добротный русский мат и тэдэ. А в 12-00 эта плёнка уже лежала на столе президента Ахмата Кадырова.

             - Оперативно! Но наталкивает на определённые мысли…

             - Эти мысли выбрось из головы! Кадыров потребовал от командующего немедленного и полного расследования обстоятельств нападения. Дал на это двое суток.

             - А что, все бандиты спокойно ушли? Без потерь?

             - Если у них и были потери, то всех своих мёртвых они унесли с собой. Ты дашь мне сказать главное?!

             - А ты ещё не сказал?

             - Егор, не юродствуй! Всё гораздо серьёзнее, чем ты думаешь! По факту боя с этой бандой вы все будете допрошены следователями чеченской прокуратуры.

              - Это исключено! В противном случае, группу придётся сразу же после допроса расформировывать и выводить нелегально из Чечни. По одному…

             - У вас же есть документы прикрытия!

             - Ментовские? И что группа ментов делала в лесу? Грибы собирала? Никто в эту липу не поверит! Тем более, что ментовские «ксивы» прокурорские работники смогут элементарно проверить по учётам МВД.

             - Это приказ командующего…

             - Послушай, Николаевич, ты же официальное лицо! Вот пусть тебя и допросят! А ты в своих показаниях скажешь, что разведгруппа ГРУ не может быть расшифрована в соответствии с Законом. К тому же, наши личные дела в бригаде, а здесь мы все под вымышленными фамилиями. И при допросах это сразу же вскроется!

             - Блин, не знаю, что делать…

             - Я знаю! Всех, кто был в этом выходе, с сегодняшнего дня надо отправить в отпуск. Никто из наших не был в отпуске уже по году и более… А за то время, что мы будем отдыхать от ратных трудов, твои оперативники через агентуру в бандах должны раскопать всю подноготную этой операции духов. Тем более, тебе известны двое из банды – Анзор – бывший школьный учитель, и его помощник Иса, которого он ласково дважды назвал «ишаком». Уже есть от чего плясать.

             - Так! Это идея, достойная реализации! Пойду докладываться командующему. Думаю, он пойдёт навстречу. Давай, до связи.

             - Давай, товарищ начальник. Дерзай! Только сделай так, чтоб мы в Ханкале не светились.  Отпускные документы и деньги перебрось нам сюда, чтоб мы ушли незаметно.

             Седой вернулся в расположение и собрал всех, кто ходил в крайний выход.

             - Так, пацаны! Назревает серьёзная проблема – чеченская прокуратура жаждет получить от нас показания о бое с духами, переодетыми под федералов.

             Разведчики тихо зароптали, недоумённо переглядываясь.

             - Но! Я предложил начальнику разведки немедленно, с сегодняшнего дня отправить всех нас в отпуск, благо, мы все имеем за душой неиспользованные отпуска.

             - Вот это дело! – воскликнул Кум. – Исстрадалась душа по «кобылам», скачущим по дискотекам!

             - Не стыдно тебе так – о женщинах? – с укором спросил Седой.

             - Так, я ж не о женщинах! Я о «кобылах», готовых раздвинуть ноги за бокал коктейля «Пино Коллада»!

             - Ладно, пока не шибко обольщайтесь, ибо вопрос с командующим ещё не решён. Но если он будет решён, завтра нам доставят документы и денежное довольствие. После этого  мы рвём на броне в Хасав-Юрт, берём маршрутку и пилим домой!

             - Ура! Ура! Ура! – в один голос полушёпотом произнесли разведчики.

             - А теперь – разойдись!

             На следующий день майор Дорошин прилетел сам и доставил всё необходимое.

             Седой с удивлением рассматривал своё отпускное удостоверение – ему насчитали 59 суток отпуска – основного и реабилитационного после ранения.

             - Ну, ни хрена же себе! – только и смог вымолвить Седой, сворачивая бумажку. – Вот это отпуск! Да я забуду за это время, с какой стороны к БТРу подходить!

             Разведчики дружно рассмеялись.

             - Николаич! Ну, зачем мне посчитали всё в кучу?

             - Командующий велел тебе хорошо отдохнуть! Кстати, по банде уже есть серьёзные наработки. Думаю, через пару недель раскрутим полностью.

             - Так Кадыров же дал всего два дня!

             - Командующий встречался с Ахмат-Ходжи и объяснил ему ситуацию.  Но на вашем допросе прокуратура настаивает, поскольку вы единственные свидетели того, что перед вами были боевики и сражались вы с переодетыми духами. Так что, сваливайте из Чечни, и чем быстрее, тем лучше!

             - Да кто бы спорил? Мы – не будем!

             Не знал Седой, да и не мог знать, чем закончится для него этот отпуск, каким обернётся концом…

             Седой сутки отсыпался... Вставал, выпивал стакан воды и снова падал в кровать.

             Почувствовав себя полностью восстановившимся от постоянного недосыпания, он встал под душ и долго стоял под колючими  струями то горячей, то холодной воды.

             Проснулся он вечером, и идти никуда не хотелось, но холодильник был пуст, а есть хотелось. Он оделся и пошёл в супермаркет.  Купив сосисок, десяток яиц, хлеба и пива, он пошёл домой. Смотрел «ящик для дураков», как он называл телевизор, пил пиво, закусывая сосисками, и чувствовал, как тоска постепенно змеёй заползает в душу…

             Включил компьютер, вошёл в почту, но увидев более трёхсот не отвеченных писем,  выключил.

             Поневоле вспомнил жену, которая с полгода  назад загуляла с «мальчиком», который был младше неё на пятнадцать лет. Он всё ещё любил её, хотя возврата к прошлому не хотел. Он вообще не терпел предательства ни в каком виде. А её поступок он считал предательством – подлым и коварным...

             Седой вышел на лоджию и долго курил, глядя на пролетающие по проспекту машины, гуляющих, смеющихся людей, и вдруг остро почувствовал свою ненужность в этом красивом мире, расцвеченном тысячами разноцветных огней витрин магазинов, развлекательных центров, кафе и ресторанов. Он был здесь лишний, никому не нужный…