Любил ли он её?

Вопрос заставил чувствовать Мэта неудобство. Он царапал на краях его ума в течение многих недель, как крыса, пытающаяся иметь зерно. Это был не тот вопрос, который Мэтриму Коутону, как предполагалось, должны были задать. Мэтрим Коутон волновался только о девчонке на своих коленях и о следующем броске игры в кости. Вопросы о таких делах, как любовь, лучше всего оставить для Огир, у которого было время, чтобы посидеть и наблюдать за растущими деревьями.

Он женился на ней. Это было несчастным случаем, не так ли? Проклятые лисы сказали ему, что так будет. Она вышла за него замуж. Он все еще не знал почему. Что-то нужно сделать с этим предзнаменованиями, так она говорила? В их ухаживаниях было больше игры, чем романтики. Мэту нравились игры, и он всегда играл, чтобы победить. Рука Туон была призом. Теперь, когда у него был она, что делать дальше?

Она продолжала свои формы, двигаясь как тростник на ветру. Наклон в эту сторону, затем волна движения в другую. Айил называли бой танцем. Что они подумали бы об этом? Туон двигалась так же изящно, как любой Аийл. Если сражение было танцем, большая часть из него была сделана под музыку шумной таверны. Это было сделано к колеблющейся мелодии основного певца. Тогда это было сделано под колеблющуюся музыку мастера менестреля.

Что-то двинулось за плечом Туон. Мэт напрягся, всматриваясь в ту темноту. Ах, это был просто садовник. Невзрачный парень с шапкой на голове и веснушчатыми щеками. Едва стоящий замечания. Мэт выбросил его из головы и наклонился вперед, чтобы лучше рассмотреть Туон. Он улыбнулся ее красоте.

"Почему бы садовнику не быть тут в это время?" подумал он. "Должно быть, странный тип этот парень."

Мэт поглядел на человека снова, но с трудом нашёл его. Садовник ступил между двумя Стражами Последнего Часа. Их, похоже, это не волновало. Тогда и Мэта не должно также. Они должно быть доверяют этому человеку…

Мэт достиг своего рукава и освободил нож. Он поднял его, не позволяя себе думать о том, почему. При этом его рука очистила одно из отделений для ножа очень тихо.

Глаза Туон распахнулись, и, несмотря на тусклый свет, она сосредоточилась непосредственно на Мэте. Девушка видела нож в его руке, готовый вылететь.

Тогда она посмотрела через плечо.

Мэт бросил, нож отражал голубой свет, поскольку вращался. Он прошёл меньше ширины пальца от подбородка Туон, ударяя садовника по плечу, когда тот поднял собственный нож. Человек задохнулся, спотыкаясь назад. Мэт предпочёл бы попасть ему в горло, но он не хотел рисковать ударить в Туон.

Вместо того, чтобы сделать разумную вещь и отойти, Туон прыгнула на человека, руки метнулись к его горлу. Это заставило Мэта улыбнуться. К сожалению, у человека было как раз достаточно времени — и она была выведена из равновесия — что дало ему продвинуться назад и пробраться между сбитыми с толку Стражами Последнего Часа. Второй кинжал Мэта поразил землю позади пятки убийцы, когда он исчез в ночи.

Через секунду, трое мужчин, каждый весом примерно с небольшое здание, повалили Мэта, хлопнув лицом к сухой земле. Один наступил ему на запястье, а другой отбросил ашандрей подальше от него.

— Отставить! — рявкнула Туон. — Освободите его! Ловите другого, глупцы!

— Другого, Величество? — спросил один из стражей. — Там не было никакого другого.

— Тогда чья же это кровь? — спросила Туон, указывая на темное пятно на земле, которое убийца оставил позади. — Принц Воронов узрел то, что вы не смогли. Прочешите местность!

Стражи Последнего Часа поднялись с Мэта. Он застонал. Чем кормили этих людей? Кирпичами? Ему не нравилось называться "Высочайшим", но немного уважения будет вполне уместным здесь. Если бы предотвратило его от сидения на, что это было…

Он поднялся на ноги, затем протянул руку робкому Стражу Последнего Часа. На лице парня было больше шрамов, чем кожи. Он вручил Мэту ашандрей, затем ушел, чтобы помочь обыскать сад.

Туон сложила руки на груди, с непоколебимым видом.

— Ты задержался с возвращением ко мне, Мэтрим.

— Задержался с… Я пришел, проклятье, предупредить тебя, а не чтобы вернуться к тебе. У меня есть свои люди.

— Ты можешь претендовать на все, что пожелаешь, — сказала Туон, смотря через плечо, как Стражи Последнего часа колотят по кустам, — Но ты не должен быть далеко. Ты важен для Империи и у меня есть для тебя работа.

— Звучит восхитительно, — заворчал Мэт.

— Что это было? — мягко спросила Туон. — Я его не увидела, пока ты не привлек внимание. Эти стражи лучшие в Империи. Я видела, как Даруо ловит стрелу в полете одной рукой, а Баррин однажды остановил человека, от дыхания на меня, потому что ожидал убийцу, чей рот был наполнен ядом. Он оказался прав.

— Его называют Серым Человеком, — сказал Мэт с дрожью. — Есть в нем что-то причудливо обычное — его сложно обнаружить, и сложно удержать взгляд на нем.

— Серый Человек, — сказала Туон лениво. — Еще один миф становится явью. Подобно твоим Троллокам.

— Троллоки реальны, Туон. Проклятые…

— Конечно Троллоки реальны, — сказала она, — Почему бы мне не верить в это? — Она посмотрела на него вызывающе, как если бы посмела ему вспомнить о временах, когда называла их мифами. — Появление этого Серого Человека так же реально. Так как нет другого объяснения, как моя стража позволила ему пройти.

— Я достаточно доверяю Стражам Последнего часа, — сказал Мэт, потирая плечо в том месте, где один из них приложился коленом, — Однако, я не знаю, Туон. Генерал Галган пытается убить тебя; возможно он работает с врагом.

— Он несерьезен в попытках убить меня, — сказала Туон безразлично.

— Ты проклятая сумасшедшая? — спросил Мэт.

— А ты проклятый глупец? — спросила она. — Он нанимал только местных убийц, не настоящих убийц.

— Серый Человек тоже из местных, — отметил Мэт.

Это заставило её притихнуть.

— С кем ты проиграл свой глаз?

"Свет! Неужели все будут спрашивать об этом в такой манере?"

— Я прошел через опасное место, — сказал он, — Я выжил, и только это имеет значение.

— Хм. И ты спас её? Ту, которую ты пошел освобождать?

— Как ты узнала об этом?

Она не ответила.

— Я решила не ревновать. Ты удачлив. Потеря глаза тебе идёт. До этого ты был слишком привлекательным.

Слишком привлекательным? Свет. Чтобы это значило?

— В любом случае рад тебя видеть, — сказал Мэт. Он подождал пару мгновений. — Обычно, когда парни говорят что-то наподобие этого, они ожидают услышать в ответ, что их также рады видеть.

— Теперь я Императрица, — сказала Туон. — Я не жду других, и не нахожу приятным чьё-либо возвращение. Они возвращаются вполне ожидаемо, так как служат мне.

— Ты знаешь как заставить парня почувствовать любовь. Хорошо, что я знаю твои чувства ко мне.

— И какие они?

— Ты посмотрела через плечо.

Она покачала головой.

— Я совсем забыла, что ты невероятно хорош в рассказывании того, что не имеет значения, Мэтрим.

— Когда ты увидела меня, — пояснил Мэт, — С кинжалом в руке, — как будто бы метаемым в тебя — ты не позвала стражу. Ты не боялась, что я здесь чтобы убить тебя. Ты посмотрела через плечо, чтобы увидеть мою цель. Я считаю, это было самое сильное признание в любви, которое мужчина может получить от женщины. Если ты конечно не присядешь мне на колени ненадолго…

Она не ответила. Свет, но она казалась холодной. Неужели все изменилось с тех пор как она стала Императрицей? Он ведь не мог ее уже потерять, не правда ли?

Фурик Карид, капитан Стражей Последнего часа, вскоре прибыл вместе с идущим рядом Музенге. Карид выглядел как человек, который только что увидел пожар в своем доме. Другие Стражи Последнего Часа салютовали ему и казалось поникли перед ним.

— Императрица, мои глаза опущены, — сказал Карид, опускаясь на живот перед ней. — Я присоединюсь к тем, кто провинился, оставляя наши жизни пред вами, как только новый отряд прибудет на вашу защиту.