Помнится, Марина уволилась именно в один из таких черных дней. Директору не понравился договор, составленный Мариной, а Марине — его тон. Она в расстроенных чувствах позвонила Сергею, чтобы отвести душу и пожаловаться, а тот настоятельно порекомендовал ей уволиться.
— Ты сама подумай: что решает в семейном бюджете зарплата в триста долларов? — вещал он.
—
Я за день-два такие деньги зарабатываю. Дома от тебя толку будет больше, да и мне спокойней. Прошу тебя, солнышко мое, увольняйся. Сделай мне приятное, — уговаривал Сергей.
И Марина написала заявление об уходе. Сначала директор и слушать об этом не хотел, но потом неожиданно согласился, и Марине даже не пришлось отрабатывать установленные две недели. В течение трех дней она передала дела своему помощнику и стала вольной птицей.
Сергей очень радовался ее увольнению, а Марина уже через несколько дней заскучала по привычному графику работы, коллегам, по вспыльчивому начальнику, но назад дороги не было. Потом она втянулась и привыкла быть домохозяйкой, хотя в глубине души очень часто жалела о своем необдуманном поступке. Она еще несколько раз порывалась найти другую работу, но все ее усилия Сергей рубил на корню — то уговорами, то настойчивыми просьбами и даже категорическими запретами.
Марина, столько раз обвинявшая мужа в невнимании и твердокаменности, только сейчас осознала, что во многом сама была не права. Она не проявила должной настойчивости и твердости. Она не поступила так, как ей самой хотелось. Вот и имеет то, что имеет.
— Марина Анатольевна, вас спрашивает мужчина, но он не захотел представиться. Сказал, что дело конфиденциальное. Соединять? — раздался из динамика голос секретаря Оленьки.
— Соединяй. Слушаю вас.
— Ну что, красавица, когда собираешься должок отдавать? — Голос оказался густым басом и резал уши.
— Простите, не понимаю… — Голос у Марины дрогнул.
— Конечно, теперь она уже не понимает. Как сто штук зелеными в кредит брала, понимала, а как отдавать, то сразу же забыла…
— Вы меня с кем-то перепутали. Я ни у кого денег не одалживала… — начала было оправдываться Марина, но тут же замолчала. Мелькнула неожиданная догадка. Наверняка мужчина попросил к телефону директора, вот Оленька и соединила с ней, учитывая, что она временно замещает Галку. Марина тут же спохватилась и начала сбивчиво объяснять собеседнику:
—
Я всего лишь первый день работаю в этом агентстве. Деньги у вас занимала другая женщина… она уехала в командировку. Я ничего об этом не знаю…
— Ты мне мозги не компостируй! — рявкнул мужик. — Мне дали четкие указания, и я их выполню. И деньги выбью. Мне все равно, кто куда уехал и кто у кого занимал. Ты сейчас руководишь фирмой?
— Да, но это…
— Вот и будь добра, отдавай.
— Простите, вы не совсем правильно меня поняли, я всего лишь…
— Да правильно я тебя понял. В общем, красавица, давай собирай денежки. Я завтра позвоню.
В трубке послышались короткие гудки.
Марина выскочила в приемную, руки у нее дрожали.
— Оленька! Мужчина, который звонил… Он попросил к телефону Галину Семеновну или директора?
— Он попросил соединить его с руководителем, — захлопала ресницами секретарь. — А так как Галина Семеновна отсутствует…
— Я поняла тебя. А ты не помнишь, он раньше не звонил?
— Нет. У меня хорошая память на голоса. Тем более такой бас. Этот точно не звонил, — уверенно сообщила она.
Оставшуюся часть дня Марина только и делала, что слушала бесконечное и однообразное: «Абонент временно недоступен, попробуйте позвонить позднее». Она сотый раз набирала номер мобильного Галки и в сотый раз разочарованно вздыхала. Как поступить и решить неожиданно возникшую проблему, она не знала. Советоваться с кем-либо в офисе не решалась. Во-первых, возможно, никто и не знает, что их директор имеет столь существенные долги. Глядя на уверенную в себе Галку, в прикиде из самых дорогих магазинов, думалось обратное: вот обеспеченная дама, не имеющая никаких материальных проблем, а тем более долгов. И во-вторых, глупо, если руководитель (хотя мысленно она и брала это слово в кавычки, думая о своей временной роли) будет спрашивать у сотрудников, как ей поступить в столь щекотливой ситуации.
А что, если отдать за Галину долг? Теоретически такое возможно. Марина, имей она столь большую сумму, непременно так и поступила бы, но практически это невозможно: где взять деньги? Сто тысяч ей никто и нигде просто так не даст в долг, да и под солидный залог тоже вряд ли согласятся предоставить. Само собой разумеется, с неба деньги тоже не упадут… Проигнорировать требование? Но такие долги никто не прощает. И если уже начали звонить и требовать, значит, пришло время их возвращать, и объяснять что-либо тут бесполезно.
Как выручить подругу? Попросить денег у мужа? Ведь у него они наверняка есть. Нет… плохая идея… это значит — вернуться обратно к нему и на корню зарубить свои жизненные планы. Да и не даст он неизвестному человеку такую сумму. Ведь Галка для Сергея никто. Так, пустое место. А Марина не станет объяснять ему, что новая подруга совершенно бескорыстно предложила ей хорошую должность, зная, что Марина ничего не смыслит в рекламном бизнесе. Кроме всего прочего, поддержала в трудную минуту и дала дельные советы. Для Сергея понятия «хороший человек» не существовало. Он часто ей говорил:
— Марина, ты пойми, что чаще всего человек человеку волк. Вот у меня нет партнеров, и ты прекрасно знаешь почему: потому, что лучший друг в свое время предал, позарившись на несколько тысяч долларов. Он меня кинул и сбежал с мизерной суммой. А ведь сейчас наверняка локти кусает. Если бы он знал, что агентство расширит свои обороты и то, что он украл тогда, заработанное за год, мы теперь зарабатываем за несколько дней… Вот ты хочешь всех облагодетельствовать… Я не против, что в нашем доме, когда собирают деньги на похороны или лечение, ты даешь больше всех. Мы можем себе позволить, давай, конечно. Но я не понимаю твоей «доброты» в кавычках, или, по-другому, «медвежьей услуги», когда ты одалживаешь деньги, зная, что никто их уже не отдаст, тете Маше с третьего этажа. Да, жаль ее, она на трех работах пашет, чтобы обеспечить двоих сыновей. Но этим бугаям уже по двадцать лет. Они прекрасно могли бы работать. Нет, лежат на диване, спят, пивко попивают на твои, заметь, денежки. А вот если бы у тети Маши не было лишней копейки, может, они и работать пошли бы или она их сама в шею вытолкала бы. А так она знает, что придет, поплачется, и тысчонки две-три уже в кармане. Или Верка, соседка, вечно одалживающая у нас продукты… Тоже не жалко, но за твою доброту и бескорыстие она же тебя еще и ненавидит. Придет, поклянчит, ты ей блузку свою подаришь, платье, что лишь раз надела, косметику отдашь… А ей не помогает твоя косметика, понимаешь? Она как была неряхой, так неряхой и останется. Как завидовала, так и будет завидовать. У нее злоба лицо перекосила, никакая пластическая операция уже не поможет.
— Но, Сережа, не всем же повезло, как мне. Я удачно вышла замуж, ты у меня мужчина обеспеченный, к тому же умный, красивый, порядочный. Не каждой такие встречаются.
— Мариночка, а ты не задумывалась, что для того, чтобы тебе встретился я, ты отучилась в институте, осталась одна в огромном городе, жила впроголодь, носила осеннее пальто в жуткий мороз и мерзла на остановке в ожидании общественного транспорта.
— При чем тут это? — удивилась тогда Марина.
— А при том, что каждый твой шаг — это судьба. Каждым поступком мы приближали нашу встречу. Поэтому именно ты рядом со мной, а не какая-то Верка. Кстати, Вера закончила ПТУ, а метит как минимум на директора предприятия, не понимая, что все в этой жизни должно быть по заслугам, соразмерно.
Ту должность, которую сейчас занимала Марина, нельзя назвать соразмерной. Скорее, Галка захотела сделать ей приятное — помочь повысить собственную самооценку. Но Сергей не поймет. Он обязательно посчитает, что бывшая одноклассница назначила Марину на должность из корыстных соображений, рассчитывая в будущем ее использовать. Да, ему ничего не докажешь… Марина тяжело вздохнула. А больше и попросить-то не у кого.
