– Закричишь – и я поцелую тебя, – заявил он. Чуть смутившись, Дарси улыбнулась ему в ответ.

– А если не закричу?

– Думаю, я и в этом случае поцелую тебя, – произнес он, улыбаясь еще шире, при этом его глаза потемнели. – У вас невероятно соблазнительный вид, мисс О'Киф.

– У вас тоже, – не подумав, проговорила Дарси. Улыбка исчезла с лица Террела.

Несколько мгновений стояла тишина, а потом Эйден поднял руку и провел пальцами по ее губам.

– Ты ведь не собиралась говорить этого, не так ли? – едва слышно спросил он.

Внезапно Дарси поняла, что лгать о чем бы то ни было не имеет смысла. Наверняка он чувствует, что ее тело сотрясает мелкая дрожь, а уж если ему известно такое, то и остальное скрывать ни к чему.

– Нет, не собиралась, – призналась она. – Но я не жалею, что произнесла эти слова. У тебя и впрямь соблазнительный вид.

На лице Эйдена застыло выражение некоторого удивления и настороженности. Намотав медную прядь на палец, он принялся внимательно изучать ее лицо.

– Разве ты не станешь сердиться на меня за то, что я отнес тебя в постель? – спросил он наконец. – За то, что я повел себя не как истинный джентльмен и не лег в другом месте?

– Думаю, нам обоим было бы очень неудобно, если бы мы проспали всю ночь на диванчике, – отозвалась Дарси. Ей вдруг стало так хорошо оттого, что она говорила правду. – К тому же с моей стороны было бы чистой воды эгоизмом ждать, что ты ляжешь где-нибудь еще, в то время как я разлеглась на твоей кровати. – Усмехнувшись, Дарси добавила: – Но с твоей стороны было бы негалантно лечь в постель, а меня оставить на диванчике.

– Так ты не сердишься из-за того, что проснулась в моих объятиях?

– Довольно приятно просыпаться там же, где заснула. Брови Террела удивленно поползли вверх.

– А ты собираешься препираться со мной из-за поездки в Бостон?

– Нет.

– А из-за похода к портному?

– Только поможет ли мне это? – засомневалась Дарси.

– Думаю, нет.

– Тогда и сопротивляться не стоит, не так ли?

Эйден медленно вытащил палец из скрученного локона и серьезно посмотрел на нее. Дарси вопросительно подняла брови.

Подумав, Террел провел костяшками указательного пальца по ее подбородку.

– А ты стала бы сопротивляться, если бы я захотел немедленно заняться с тобой любовью?

Ее тело изнывало по тем ласкам, которые он уже дарил ей... несмотря на то что память напоминала о страхе, сопровождавшем ее в те минуты. Дарси наградила Эйдена уверенной, как она надеялась, улыбкой.

– Не знаю, – призналась она. – Но думаю, мы могли бы попробовать и посмотреть, как пойдут дела.

Она заметила, как он насторожился, как ожесточились черты его лица. Опустив руку, Эйден внимательно посмотрел на Дарси. Внутри у нее все сжалось от страха, и ей пришлось призвать на помощь всю свою гордость, чтобы снова не привлечь его к себе.

– Чем вызваны столь неожиданные перемены, Дарси? Сказав себе, что отныне будет честна с ним, потому что лишь при этом условии можно продвигаться вперед, Дарси набрала полную грудь воздуха и начала:

– Знаешь, я обнаружила, что мое тело не подвластно разуму, когда ты... ласкаешь его. Как бы я ни старалась противиться тебе, у меня ничего не получается. Я, конечно, могу продолжать бороться с соблазном, но сомневаюсь, что буду в состоянии выиграть хоть одну из грядущих битв. Так что, подумав, я решила, что лучше уж мне обсудить с тобой условия моей капитуляции, чем гадать потом в одиночестве на кофейной гуще.

– То есть... это будут примерно те же отношения, которые ты поддерживаешь с Миком? – предположил Террел.

– Капитуляция есть капитуляция. Если это может послужить некоторым утешением для тебя, то знай, что я не сержусь из-за необходимости обсуждать ее с тобой. А вот говоря с Миком, я всегда злюсь.

– И каковы же твои условия? – В его тихом голосе слышалась горечь. – Ты хочешь дом? Модную мебель? Ежемесячное содержание?

Эти слова ранили ее. Причем глубоко. Как он мог так неверно судить о ней? Она сказала Террелу правду, а он вообразил, что она пытается вытянуть из него деньги! От этой несправедливости ее гнев вспыхнул, как порох.

– Мне ничего от тебя не нужно, Эйден! – вскричала она, смело глядя ему прямо в глаза. – Я хочу иметь возможность при первом желании уйти от тебя, не чувствуя себя привязанной к тебе. Вот и все, о чем я прошу. Ни больше ни меньше.

У Эйдена было такое чувство, словно Дарси сделала ему харакири. Его голова наполнилась горькими воспоминаниями, гневом и пугающим разочарованием. Правда, когда первый шок прошел, он отбросил эмоции и сосредоточился на смысле ее предложения. Террел понимал: она имела в виду именно то, что сказала. Дарси, очевидно, также призывала к соблюдению здравого смысла и к тому, чтобы хоть как-то ограничить его власть над ней. Понял он и то, что ошибся, причем очень грубо, когда вообразил, что она ищет материальной выгоды от общения с ним. Черт, он должен был догадаться! Его слова не только задели ее гордость, но и испортили те зачатки добрых отношений, которые начали складываться между ними в последнее время. Террел протянул было руку, чтобы погладить щеку Дарси и извиниться за грубость, но она перехватила ее на лету и отвела.

– Ты можешь гарантировать мне свободу? – спросила она полным горечи голосом.

– Да, – просто ответил он, понимая, что даже самые искренние его мольбы о прощении не будут услышаны. Он взял Дарси за руку. – Я позабочусь о том, чтобы ты была под защитой. Даю слово.

Дарси кивнула, но по ее виду Террел понял, что она о чем-то умалчивает. Ему не нравилась возникшая между ними отчужденность, но виноват в ней был только он сам... Оставалось надеяться лишь на то, что со временем Дарси чуть понизит воздвигнутую ею самой преграду между ними. А если этого не случится... Эйден понимал, что в таком случае он будет всю жизнь корить себя, что не получил того, что мог бы получить.

– Ты голодна, Дарси? – Террелу вдруг захотелось поскорее выбраться из постели и постараться забыть неприятные мгновения.

– Немного.

– Ну да, немного, свет моих очей! – насмешливо бросил он, потянув за покрывало, на котором лежала Дарси. – Да ты всегда голодна как волк. Давай-ка раздобудем чего-нибудь поесть.

Дарси позволила Эйдену открыть перед ней дверь салона и первой вошла туда. Всего один шаг через порог – и она пожалела о содеянном. Мейзи сидела за столом и, разинув рот от изумления, как зачарованная, безуспешно водила чашкой в воздухе, пытаясь поставить ее на блюдце. Соблюдавший приличия Натан Чендлер занял место напротив нее. Посмотрев на Дарси, следом за которой шел Эйден, камердинер нахмурился.

– Доброе утро, Чендлер, мисс Мейзи, – беспечным тоном поздоровался Террел, закрывая за собой дверь спальни.

Встав, Чендлер откашлялся.

– Не сочтите за вольность, сэр, – начал он, – но, по-моему, вам следовало бы привести в порядок свою одежду.

Оглянувшись через плечо, Дарси оторопело заморгала. Рубашка Эйдена, вылезшая из штанов, была расстегнута и распахнута, открывая взору не только его загорелую грудь, но и плоский живот, под которым свободно болтались помявшиеся во сне штаны. Дарси несмело опустила глаза на собственную сорочку. В отличие от рубашки Эйдена она, правда, была застегнута, но в этом было единственное различие в состоянии их одежды. Щеки девушки покрылись густым румянцем, когда она представила себе, о чем подумали Чендлер и Мейзи. Ее первым порывом было поскорее засунуть рубашку в штаны и убедить их в собственной невинности. Впрочем, ей тут же пришло в голову, что подобные действия лишь усилят их подозрения в ее вине, а потому Дарси почла за лучшее промолчать.

Рассмеявшись, Эйден застегнул две пуговицы где-то на животе и, обойдя Дарси, обратился к Чендлеру:

– Ну что, Натан, теперь твоя чувствительность удовлетворена?

– Дело вовсе не во мне, сэр, – ответил камердинер. – Я попросил об этом для того, чтобы вы пощадили чувства и скромность мисс Дарси, а также обратили бы внимание на присутствие мисс Мейзи.