Медленно улыбнувшись, Мик вытащил сигару из нагрудного кармана и откусил ее кончик.

– Это мы еще посмотрим, – заявил он, сплюнув кусочек табака на пол. – Жизнь время от времени делает очень странные повороты.

Холодный комок в ее желудке превратился в целую глыбу, но она заставила себя спокойно спросить:

– У вас есть еще какие-нибудь расписки моего отца?

– Нет. – Вздохнув, он несколько мгновений смотрел на горящий кончик своей сигары, а потом добавил: – Твой отец был моим другом, Дарс. Мы многое пережили вместе. Когда ты родилась, я пообещал Джону, что буду присматривать за тобой, если по какой-то причине с ним что-нибудь случится. Он поклялся сделать то же самое в отношении Бриди, когда она появилась на свет. Господь решил первым забрать твоего отца, так что с тех пор я, как могу, исполняю свое обещание. Я бы никогда не воспользовался этой бумагой, если бы у меня был еще хоть один способ заставить тебя помочь Эйдену Террелу.

Дарси медленно встала из-за стола.

– Тогда дайте и мне одно обещание – подобное тому, что вы дали моему отцу, Мик. – Она дождалась, чтобы он посмотрел на нее. – Если сомной что-нибудь случится, поклянитесь, что будете заботиться о маме до конца ее дней. Поклянитесь в этом душой Морин.

– В двери этого клуба входило немало людей, Дарс. Я научился почти сразу распознавать их характер и сущность. Так вот, Эйден Террел – хороший и очень способный человек. Не скажешь же ты, что не заметила, как все мужчины расступились, давая ему пройти. Мы-то с тобой оба знаем, что такую уверенность излучают лишь те люди, которые никогда не проигрывали сражений. – Усмехнувшись, Мик приподнял брови: – С тобой ничего не случится, Дарси. Работай в ладу с ним, как вы это сделали вчера во «Льве и скрипке», и все будет в порядке. Насколько я слышал, у вас там отлично все получилось.

Никто не мог заговорить Дарси зубы. Упершись кулаками в стол, она приподнялась и, навалившись на них всем своим весом, повторила:

– Поклянитесь в том, о чем я вас прошу, Мик О'Шонесси. Поклянитесь, что позаботитесь о моей матери, иначе единственным и последним воспоминанием обо мне будет моя задница, мелькнувшая в дверях клуба. Скорее преисподняя остынет, чем я верну вам хоть цент из денег, взятых моим отцом в долг.

– Клянусь тебе в этом, Дарси, – проговорил Мик, приложив руку к сердцу. – Клянусь душой Морин. Если с тобой что-нибудь случится, за Мэри будут ухаживать так же, как если бы она была моей собственной матерью. – Его рука упала, и выражение лица тут же ожесточилось. – А теперь возвращайся назад к Эйдену Террелу.

Не сказав больше ни слова, Дарси повернулась и вышла из клуба. Оказавшись на улице, она осмотрелась по сторонам: ей почему-то казалось, что Эйден, возможно, поджидает ее поблизости. Сунув руки в карманы, Дарси зашагала вперед, глядя себе под ноги, но не замечая камней, которыми была выложена улица.

Несмотря на все невзгоды, которые обрушивались на нее в последние годы, Дарси никогда ни на минуту не усомнилась в своих способностях выживать в самых невероятных обстоятельствах. Несколько дней после внезапной смерти отца она пребывала в печали, отчаянии и оцепенении. Узнав, что рассудок матери никогда не восстановится после потери, Дарси почувствовала полное опустошение. Но необходимость заставила ее подняться и работать. В карманном воровстве было что-то бесшабашное, захватывающее дух. Это было приключение, игра ума и смелости. Да, риска в ее работе было немало, но Дарси никогда не боялась того, что – или кто – ждет ее за углом.

Сейчас ей было страшно. Гнет страха заставлял ее бежать и прятаться, но Дарси прогнала его. Выпрямившись, она напомнила себе, что ответственна за свою мать и за безопасность всех, кто жил рядом с ней и, без сомнения, мог пострадать от рук Джулса Террсла. Убегать было бессмысленно, как ни соблазнительна была мысль о.бегстве. Она нипочем не смогла бы жить с чувством вины. Джулса надо было остановить.

Дарси подумала об Эйдене Терреле и о его невеселых поисках. А она повела бы себя иначе, если бы кто-то так жестоко убил ее отца? Если бы ее брат оставлял за собой расчлененные, изуродованные трупы, она тоже почувствовала бы себя ответственной за это, как Эйден Террел? Ответы на оба вопроса были ей известны. Но сможет ли она жить дальше, зная, что помогла человеку убить собственного брата? Неужто покончить с жестокостью можно только с помощью жестокости? Вздохнув, девушка подставила лицо солнцу. Слабое тепло согрело ее лицо, но не смогло достать до ледяных глубин ее души.

Увидев свет в дверях «Льва и скрипки», Эйден быстро заморгал, спрашивая себя, слишком много или слишком мало для него – выпить двенадцать порций виски. В дверном проеме четко вырисовывалась женственная даже в мальчишеской одежде фигура Дарси О'Киф. Свою шляпу девушка держала в руках, и рыжие кудряшки струились по ее плечам и груди. Эйден быстро отвернулся и увидел оторопевшего Симуса, который в этот момент ставил стакан для эля на полку.

Скрип соседнего стула заставил Эйдена повернуться к собственному столу. Дарси сидела напротив и с серьезным видом смотрела на него своими темными глазами.

– Думаю, это Мик велел тебе вернуться сюда, – промолвил он, наливая виски в пустой стакан и подвигая его к ней. – Неплохой повод выпить, если в жизни вообще что-то можно считать поводом для выпивки.

Дарси вернула ему стакан.

– Сколько ты уже выпил?

Пожав плечами, Эйден опрокинул содержимое стакана себе в горло.

– Мик был хотя бы удивлен, когда услыхал твой рассказ?

– Нет. Патрик уже давно поведал ему о том, что произошло в Ливерпуле. Мик обо всем знал еще вчера, когда велел мне помогать тебе.

Эйден налил себе еще порцию виски.

– Не хотелось бы обижать досточтимого Мика О'Шонесси, – пробормотал он, задержав руку со стаканом на полпути ко рту, – но он почти ничего не знает о случившемся.

– Что нужно, чтобы ты рассказал мне все?

Мрачно усмехнувшись, Эйден снова потянулся за бутылкой.

– По крайней мере выпить вот такую бутылочку, – заявил он.

– Тогда начинай пить, Террел. Мне нужно знать все, что известно тебе.

Террел снова стал наполнять стакан, но тут Дарси схватила его за запястье. Он удивленно опустил глаза, дивясь тому, что у этой женщины с теплыми пальцами такая сильная хватка.

– Но ты должен знать, – добавила Дарси, – что как только покончишь с повествованием, так тут же перестанешь и пить. А вот когда мы найдем твоего брата, Террел, я не стану возражать, если ты влезешь в целую бочку с виски и попросишь заколотить в ней крышку. Но до тех пор ты мне нужен трезвым и с ясной головой.

Голова у него была еще достаточно ясной, чтобы чувствовать тепло ее пальцев, прикасавшихся к его коже. Этого, конечно же, было мало, но дело казалось поправимым.

– Не думаю, что трезвый Эйден Террел понравится тебе. Признаться, это довольно мрачный тип, не обладающий чувством юмора.

Отпустив его, девушка села на свой стул.

– Меня не интересует твое чувство юмора, Террел. Несмотря на то, трезвый ты или пьяный. Мне, кроме всего прочего, нужны твои мускулы, а от них не будет много толку, если ты станешь цепляться за бутылку и шага не сможешь ступить, не придерживаясь за стену.

– Кажется, это не самое поэтическое предложение из всех, что я получал. – Эйден ухмыльнулся. – Впрочем, если учесть отсутствие у тебя опыта в подобных делах, я, пожалуй, послушаюсь. Правда, должен предупредить тебя, что я даже и не помню, когда в последний раз занимался любовью трезвым как стеклышко.

Наклонившись к Террелу, Дарси схватилась руками за край стола и посмотрела ему прямо в глаза.

– Я говорила вовсе не о подобном применении мускулов, Террел. Мне не улыбается мысль стать твоей любовницей.

– Думаю, это у тебя выйдет лучше, чем шарить по чужим карманам.

– Я – лучший карманник Чарлстауна, – проворчала она.

– Я и не говорил, что это не так, – вымолвил он, заметив легкое мерцание в ее глазах. – Я имел в виду, что с опытным учителем ты станешь потрясающей любовницей, а это только увеличит список твоих достоинств и умений.