— Сначала мы подождем, вдруг он придет домой завтра, — сказал он. — Но если он не придет, тогда мы отвезем тебя в тренажерный зал и будет ждать, и конечно Френк будет отслеживать твой сигнал. Любой признак что ты в беде, он нажимает кнопку тревоги и все закончено. Ох и конечно мы скажем Амелии. Независимо от того как пройдет твой разговор с Шейном.
Клер не особо это нравилось, но она понимала, что это правильно. Это не приходило ей в голову, но она знала, что Френк к тому же может использовать камеру, она могла повесить телефон на шею камерой вперед, так чтобы он мог видеть и слышать все. В тренажерном зале он не мог ни чего отслеживать, так что это было лучше, что она могла сделать.
— Я пойду туда завтра, — сказала она. — Если он не вернется домой сегодня вечером.
— Держитесь, — сказал Франк. — Что относительно этого веб-сайта?
— Вы можете блокировать доступ?
— Только для людей в городе.
— А как насчет запуска в сеть, ну, ты понимаешь, какого-нибудь вида угрозы? Типа вируса или запрет на соединение с сайтом?
Френк моргнул.
— Не понимаю о чем ты говоришь. Видишь ли я никогда не был мальчиком интернета. И это довольно странно быть таким. Я не знаю как сделать все это запрещение. И у меня нет вирусов.
— Что если я дам тебе один?
— Попробуй, и тебе не нужно беспокоиться из-за того, что мой сын сделает.
— Хорошо, отлично. Не важно, — сказала Клер. — Это была просто идея. Очевидно не одна из хороших.
— Достаточно плохо, что я застрял здесь, так еще и ты, выдвигающая идеи о моем заражении, как и последнего постояльца. — Подразумевая Аду, давнюю ассистентку Мирнина. И его подругу. Клер была безумного рада, что самого Мирнина не было рядом в тот момент, когда она предложила эту идею с вирусом, потому что он, безусловно, был бы очень ею недоволен.
И, как будто благодаря простому мысленному упоминанию она призвала Мирина, Фрэнк внезапно повернулся лицом в сторону двери лабораторного портала.
— Он возвращается, — произнес Фрэнк. — Ему ни о чем ни слова. — И в тоже самое время как Фрэнк исчез, оставляя после себя только шипение в динамиках сотового Клэр, в омуте темноты, наполняющей открытый дверной проем, проступила слабо освещенная библиотека.
Мирнин прошел вперед и портал позади него снова стал темнотой. Он закрыл деревянную дверь, как дополнительную страховку подвинул книжный шкаф на прежнее место, и, не оборачиваясь, спросил:
— Чему обязан удовольствием от Вашей компании, не званные гости? — Он не казался счастливым. Или, что было бы более типичным для Мирнина, даже безумным. Плохой знак.
— Мне… нужно проверить кое-что, — произнесла Клэр. — Извини. Мы уже уходим.
— Вам удалось? Он повернулся, заложив руки за спиной. Мирнин выглядел консервативно одетым, официальным вплоть до блестящих сапог. Ну, рубашка и жилет, возможно, несколько дисгармонировали с общим обликом, но помимо этого, он, очевидно, был там, где не допустим обычный выбор гардероба. Как, скажем, в офисе Амели.
— Есть целый ряд странностей, происходящих в этом городе, Клэр. В частности поведение Вас и Ваших друзей. Вместе со странным отсутствием в вашей маленькой группе того мальчика. Я не так часто вижу его отдельно от Вас.
Она почувствовала мурашки страха и попыталась этого не выдать.
— Он занят, — сказала она. — Как и я. — Она кивнула Майклу и Еве и направилась к лестнице.
Мирнин очутился там, перед ней. Она резко остановилась, задаваясь вопросом, что же, черт возьми, с ним не так на этот раз. Она видела так много безумия от него, что теперь было трудно испугаться по-настоящему. Напяливает ли он на нее парик и выпускает клыки, или не делает этого, но она не позволит ему себя остановить.
— Постой, — сказал он. Не рассерженный после всего, и не сумасшедший. Он выглядел встревоженным и печальным. — Ты знаешь, что можешь доверять мне, не так ли? Ты понимаешь, что я — твой друг. Я. Я всегда старался им быть.
— Я знаю, — сказала она. Это прозвучало неискренне, потому что это не правда. Она видела Мирнина в разных состояниях, и знала лучше, чем кто-либо, насколько хрупким он был. Она не могла положиться на его теперешнее настроение.
Она просто не могла. Слишком многое было поставлено на карту.
— Ты бы сказала мне, если бы было что-то не так, правда? То, с чем я мог бы помочь?
— Это… — Она сглотнула и изучила свои потертые ботинки. — Мы с Шейном поссорились.
Вот и все. Это… я чувствую себя просто ужасно. Мне жаль, если я была не в себе.
— Да, — сказал Мирнин с некоторой растерянностью в голосе. — Ну. Я понимаю, как это может быть… и я, конечно, последний, кто станет критиковать кого-то за то, что он был не в себе… но ты уверена, что это не…? Может быть, это и к лучшему, что ты и мальчик…
Она почувствовала, как слезы жгут ей глаза, настоящие и мгновенные, и подняла глаза, чтобы взглянуть на него сквозь них. — Просто оставьте это в покое, хорошо? Это личное!
Он был так ошарашен, что отступил в сторону, и она ринулась вверх по лестнице, задыхаясь от эмоций, которые не могла контролировать, и не имела даже смутного представления, что их вызвало. Всё, догадалась она.
Стресс, беспокойство, Шейн, Морганвилль, Мирнин. Непрерывно быть единственной кто в порядке.
Она так устала быть в порядке.
Снаружи, в переулке, она поняла, что Ева звала ее по имени, но она побежала в сторону улицы. Она должна бежать — она не могла контролировать это, даже учитывая, что было темно и это глупая идея, и, когда она с грохотом врезалась в мусорный бак и полетела вперед, она ожидала, с каким-то фаталистическим удовлетворением, что пострадает. Может быть, сильно.
Только этого, конечно, не случилось, потому что Майкл, выполнив этот вампирский прыжок, оказался перед ней, поймал ее, а она, яростно вырываясь изо всех сил, высвободилась из его помощи.
— Просто оставь меня в покое! — закричала она. Это было шокирующе громко. Через несколько секунд в Доме Дэй рядом с аллеей зажегся свет. Она разбудила старую бабушку Дэй — еще одна вещь, из-за которой следует чувствовать вину. — Мне не нужна твоя помощь!
Вот только она в ней нуждалась, конечно. Она была не настолько глупа, чтобы бежать всю оставшуюся часть пути. Она шла, со злости пиная бутылки и мусор на своем пути, пока она не вернулась к автомобилю Майкла. Она дернула за ручку, но дверь не открылась. Заперто, конечно. Раздался мягкий звук, когда Майкл дистанционно открыл машину, но он не приближался, когда она распахнула дверцу, забралась внутрь и тяжело опустилась на заднее сиденье, чувствуя себя гнетуще печальной. Ей, наверное, стоит извиниться, осознала она. Но ее это не волновало.
Майкл сел со стороны водителя, и Ева, перегнувшись через сиденье, чтобы посмотреть на нее, заняла соседнее сиденье. Никто не произнес ни слова. Мотор завелся, и машина отъехала с шорохом шин, и Майкл сказал, — Думаю, бабушка Дэй считает, что я только что похитил тебя.
— Почему? — бросила Клэр.
— Потому что она вышла на крыльцо, заряжая дробовик. — Он нажал на газ. — Обнадеживает лишь то, что она не держит его наготове, а ждет, иначе у нас были бы небольшие неприятности.
— Ох. — Часть ее гнева испарилась, когда она обдумала то, что могло произойти. А что, если бы Ева попала под обстрел? Майкл бы не пострадал, но Ева… — Я не хотела, чтобы это произошло.
Ева повернулась ухом к Клер, пытаясь расслышать. — Прости, это что было извинение?
Потому что это совсем на него не похоже.
— Не дави.
— Я и не давлю, но ты ведешь себя словно принцесса драмы.
— Королева драмы.
— Ну уж нет. Тебе нужно еще долго практиковаться хлопать дверью, резко выбегать и надувать губы, прежде чем ты вообще осмелишься посягнуть на мой престол, сучка. Но ты продвинулась. — Ева остановилась и устремила на нее долгий, серьезный взгляд. — Это был не комплимент, кстати. На случай, если тебе интересно.
— Мне не интересно.
— Хорошо. — Ева посмотрела вперед. — Но я и так поняла. Всё рушиться вокруг тебя, ты не знаешь, что делать, всё это слишком тяжело и слишком страшно, чтобы встретиться с этим лицом к лицу, значительно легче поругаться, поэтому первый человек, кто сочувствует тебе, получает пощечину. Это также обыденно, как и моя оплата аренды.
