— Электричество все еще есть, — пробормотал он.

Ниари наполнил баки и положил шланг.

— Девять долларов, — сказал он.

— Рой! — раздался предостерегающий возглас Джулиан. Но он и сам уже слышал отдаленный шум приближающихся вертолетов. Ниари вытащил Джулиан из машины, и они спрятались за дверью кабины, надеясь, что вертолеты пролетят мимо, не заметив их.

Эскадрилья сейчас пролетала прямо над ними. Вертолеты на флангах летели несколько выше остальных, замыкал строй единственный в группе военный вертолет. Неожиданно он резко повернул, почти падая снизился и оказался над крышей кабины. Перед тем как Ниари и Джулиан успели открыть дверь, один из летчиков в защитных очках нацелил на них свой фотообъектив. Ниари вышел из-за машины. Он покопался в кармане и вытащил десятидолларовую банкноту. Размахивая ею, подошел к бензоколонке и намеренно твердым движением руки положил на нее деньги.

— О’кей? — крикнул он.

Пилот тронул фотографа за руку, и вертолет, рывком поднявшись высоко в небо, полетел в направлении Башни Дьявола, за которой уже скрылись остальные машины.

— Подействовало, — сказал Ниари. — Упорхнули.

Они сели в машину и помчались по гравиевой дорожке, пока вновь не увидели в небе вертолеты. Ниари остановился, чтобы переждать, пока те исчезнут. На дороге он заметил мертвую птицу, лежавшую лапками вверх. Указав на нее, Ниари обратился к своей спутнице:

— Джулиан, может, ты хочешь, чтобы я повернул назад?

— Почему она умерла?

— Не знаю. Наши канарейки пока живы. По-моему, вся эта история с нервно-паралитическим газом — сплошной вздор.

— Тогда поедем.

Некоторое время они ехали молча. Потом, по совету Роя, достали носовые платки и завязали ими нижнюю часть лица.

Теперь они мчались с еще большей скоростью, приближаясь к военной базе «Башня Дьявола». На крутом повороте Ниари резко затормозил: четыре фургона оливково-коричневого цвета блокировали гравиевую дорогу. Ниари дал задний ход и, высунувшись из окна, посмотрел назад. Еще четыре фургона преградили им путь к отступлению. Джулиан и Ниари переглянулись, молча подняли стекла и закрыли двери. Прошла еще минута, однако ничего не произошло. Чуть позже двери фургонов открылись, и из них вышли люди. В лучах яркого солнца их фигуры казались золотыми точками. Люди были одеты как астронавты: в целиком сделанные из пластика скафандры, с прозрачными плексигласовыми шлемами и баллонами с воздухом за спиной. Ниари эти костюмы почему-то напомнили фольгу для приготовления пищи из рекламного фильма. Один из людей осторожно приблизился к машине и протянул маленькую дощечку, на которой было написано: «Как вы поживаете?» Бессмысленность вопроса слегка ослабила напряжение Ниари. Он опустил окно со своей стороны.

— Прекрасно! — воскликнул Рой и с иронией спросил: — А как чувствуют себя ваши шуты?

Мужчина в золотистом костюме опустил дощечку и жестом пригласил Ниари и Джулиан выйти.

— Черт возьми! — резко сказал Ниари, выбираясь из машины.

Другой «астронавт» подал руку Джулиан. Взяв у нее клетки с канарейками, он подошел к Ниари. Обе птички лежали на спинах без движения. Рою и Джулиан надели на лица маски и отвели в разные фургоны.

Ниари забеспокоился, когда увидел, что фургон с Джулиан поехал. Но через минуту вслед за ним двинулась и его машина.

Внутри фургон был оборудован как передвижной медицинский центр. Ниари предположил, что мужчины в золотистых комбинезонах и в самом деле могли быть медиками. Правда, вели они себя скорее как солдаты.

Фургон так трясло и раскачивало, что Ниари не мог им глянуть наружу.

Когда, наконец, поездка закончилась, один из «астронавтов» открыл заднюю дверь, и Ниари увидел, что шлице уже начало садиться. Его лучи освещали маленький лагерь, состоящий из зеленых палаток и фургонов, точно таких же, как тот, в котором его привезли. Вдали уже трудно различимые в наступающих сумерках люди снимались разгрузкой грузовиков с каким-то оборудованием. Времени, чтобы осмотреться по сторонам, у Ниари не было. Медик в золотистом скафандре помог Ниари забраться в один из герметичных трейлеров. Ниари посмотрел на часы. Было семь часов вечера. Рой присел на край стола.

Неожиданно дверь с шипением открылась и в нее вошли двое мужчин в масках в сопровождении человека в золотистом скафандре. Медик тут же ушел. Мужчины сняли маски. Ниари увидел высокого седовласого пожилого человека и рядом с ним мужчину помоложе.

— Кто вы? — спросил Ниари.

Седой мужчина нахмурился, обернулся к другому и произнес что-то по-французски. Затем мужчина помоложе обратился к Рою:

— У нас мало времени, господин Ниари. Это господин Лакомб. Нам нужны от вас честные и прямые ответы.

— Я тоже хочу кое о чем спросить, — отпарировал Ниари. — Где Джулиан?

— Вашей подруге ничего не угрожает, — ответил Лафлин.

Лакомб сел напротив Ниари. Он что-то сказал по-французски, и Лафлин тут же перевел:

— Вы знаете, какой опасности подвергали себя и свою подругу?

Ниари несколько растерялся, не зная, кому следует отвечать — то ли Лакомбу, занимавшему, очевидно, более высокое положение, то ли его переводчику.

— Какой опасности?

— Район заражен токсинами, — ответили ему.

— Однако мы живы, я разговариваю с вами.

Лафлин продолжал переводить:

— Если бы ветер повернул к югу, то наша с вами беседа не состоялась бы.

— С воздухом все в порядке, — упрямо сказал Ниари.

Француз провел рукой по волосам, вытащил из внутреннего кармана пиджака карандаш и положил на стол планшет.

— Несколько вопросов, господи Ниари, вы не возражаете?

— Какие у вас вопросы?

— Например, вы страдаете бессонницей?

— Нет.

— Головные боли?

— Нет.

— Вы когда-нибудь лечились от психических расстройств?

— Пока нет, — слабо усмехнулся Ниари.

— А кто-нибудь в вашей семье лечился?

— Нет.

Карандаш Лакомба скользил по бумаге, делая пометки.

— Плохие сны?

— Нет.

— Какие-нибудь нарушения кожного покрова?

— Нет, если не…

— Да? — выжидательно произнес француз.

— Солнечный ожог с одной стороны лица, но я не был на солнце.

Лакомб задумчиво и пристально смотрел на Ниари.

— Вы не хотите пересмотреть свой ответ о плохих снах? — снова перевел Лафлин.

— Нет… Ну… — Ниари сделал паузу. — У меня ЭТО было в голове.

— Подробнее, пожалуйста, — Лакомб ждал, держа наготове карандаш.

Ниари пожал плечами:

— Не то чтобы… Просто идея.

Француз нахмурился и посмотрел на часы. Он пробежал карандашом по листку и выбрал еще один вопрос:

— Вы когда-нибудь слышали голоса?

— Никаких голосов. Никаких маленьких зеленых людей.

— Господин Ниари, — осторожно и медленно начал Лакомб. — У вас когда-нибудь были контакты с чем-то очень необычным?

Вопрос попал в самую точку. Ниари неуверенно улыбнулся:

— Ребята, а вы кто?

Он испытующе посмотрел на них. Они явно что-то знали о том, что мучило его. Это была несправедливая игра. Они знали о нем больше, чем он о них.

Лакомб поднял глаза:

— Вы когда-нибудь слышали в ушах звон? Или какую-нибудь мелодию?

— Кто вы? — снова спросил Ниари.

Лакомб что-то шепотом говорил Лафлину. Они обменивались замечаниями по-французски, а Ниари сидел, чувствуя себя в полной изоляции.

— Все? — не выдержав, закричал он. — Это все, что вы собирались у меня спросить? — Нервное расстройство эти абсурдных недель давало о себе знать. — А вот у меня полно вопросов! Вы здесь главный? Я хочу подать жалобу. Вы не имеете права сводить людей с ума. Вы что думаете, я расследую каждую невероятную историю, которую преподносят последние новости? Если это просто газовое облако, то откуда и почему я знаю эту гору во всех деталях, хотя я здесь раньше никогда не был?

Ниари, сам того не ведая, сказал волшебные слова. Француз внимательно посмотрел на странного американца.

В дверь некстати постучали. Вошел парень в скафандре без медицинской символики.