Все, что тебе сейчас нужно, - это хорошенько выспаться, сказала она себе, забираясь под надушенные простыни.

К ее величайшему разочарованию, сон никак не шел. Джоанна то и дело ворочалась, комкая простыни из египетского хлопка. В доме царили мрак и тишина - только время от времени раздавался скрип какой-нибудь двери, пока обитатели дома готовились ко сну, что случается во всех старинных домах.

Пошел уже третий час ночи, когда ей наконец удалось заснуть. Сон ее был некрепким, поверхностным. Вдруг она почувствовала, что в комнате кто-то есть. Щека ее ощутила чье-то легкое прикосновение. Сквозь полусонное забытье она попробовала отвести чужую руку.

- Отправляйся домой, - услышала она тихий, но звучный голос.

Невнятно пробормотав что-то в ответ, Джоанна перевернулась на другой бок.

- Не стоило тебе сюда приезжать.

Она постепенно просыпалась, хотя и не могла отделаться от ощущения, что видит сон. В комнате внезапно стало холодно. Пытаясь согреться, Джоанна свернулась калачиком. Она скорее чувствовала, чем видела, чью-то фигуру, наклонившуюся над ней. Усилием воли она открыла глаза и заморгала, всматриваясь в темноту. Втянув носом воздух, она уловила странно знакомый, терпкий аромат духов.

Над ней маячила чья-то фигура. На мгновение опешив, она разглядела мягкую пуховую подушку, медленно опускающуюся на ее лицо.

Тут Джоанна пришла в себя, словно ее окатили ушатом холодной воды. Замахав руками, она изо всех сил рванулась вперед, навстречу фигуре в белом одеянии. Ее душераздирающие крики подняли на ноги всех обитателей дома.

Ворвавшиеся в спальню Милдред, Берта, Редклифф и Памела увидели, что она стоит рядом с кроватью, дрожа, словно осиновый лист.

- Джоанна! - Милдред положила руку ей на плечо, успокаивая, хотя у самой в глазах читался страх. - Что случилось?

- Здесь кто-то был.

- Кто именно, дорогая?

- Кто-то из вас троих, - растягивая слова, произнесла Памела и метнула злой взгляд на Редклиффа. - Но первые двое не считаются.

Джоанну все еще била дрожь. Состояние у нее было полуобморочное. Она побелела так, что цветом лица напоминала подушку, валявшуюся на полу у окна. Редклифф испытал острое желание заключить ее в объятия и не отпускать до тех пор, пока на щеках у нее снова не заиграет румянец, пока снедавший ее страх не улетучится.

- Заткнись, Памела, - ровным голосом произнес он. Взяв вязаный шерстяной плед, лежавший в изножье кровати, он прикрыл им дрожащие плечи Джоанны. Ее коротенькая ночная рубашка бирюзового цвета прилипла к телу, потому что она буквально обливалась потом. - С тобой все в порядке?

- Мне… мне… кажется, да. - Еще толком не придя в себя, Джоанна осмотрелась, поймав на себе взгляды четырех пар глаз. В одних глазах читалась тревога, в других равнодушие. - Здесь был какой-то человек. Он наклонился над моей кроватью. - Она не договорила, потому что ее снова стала бить сильная дрожь.

Понимая, что ему предстоит очередная ссора с Памелой, и рискуя навлечь на себя ее гнев, Редклифф обнял Джоанну за плечи. Ее тело было натянуто, словно струна. Он чуть ли не физически чувствовал, что ее нервы напряжены до предела.

- Что было потом? - спросил он с такой нежностью, что Памела заскрежетала зубами от злости, а Милдред бросила на него взгляд, в котором читалось нескрываемое любопытство.

Ей было так спокойно в его объятиях. Так безопасно. Джоанна понимала, что ей надо отстраниться. Но не могла.

- Мне показалось, этот человек хочет меня задушить. Подушкой.

- Той, что лежит у окна?

Проследив за направлением его взгляда, Джоанна посмотрела в сторону окна, где на полу лежала подушка, которую она отшвырнула, выбив из рук нападавшего.

- Да, по-моему. - Все случившееся начинало казаться ей чем-то неправдоподобным.

- Это привидения, - со знающим видом провозгласила Берта. Ее тучное тело скрывалось под шелковым кимоно, на котором был вышит огнедышащий дракон. Лиловые и красные бигуди в волосах придавали ей сходство с представительницей земной цивилизации, которая пытается принять сигналы со спутников, запущенных в космос. - Джоанна, дорогая, - доверительно сказала она, - у вас очень сильное биополе.

- А вот лично я сомневаюсь, что это было привидение, - пробормотала Милдред. Она уже давно перестала спорить с Бертой по поводу ее склонности к мистицизму. Ее собственное объяснение случившегося было гораздо проще. Милдред подумала, что не души усопших потревожили сон Джоанны в пронзительной ночной тишине, а воспоминания. Возможно, это были воспоминания о той последней ночи, которую она ребенком провела в этом доме. Когда были убиты ее мать и отец.

- Ну что ж, ответ очевиден, - с непередаваемым презрением произнесла Памела. Шлейф черного шелкового халата заструился по полу следом за ней, когда, пройдя через всю комнату, она подошла к открытому окну и захлопнула его, так что белые кружевные занавески заколыхались. - У Джоанны чересчур развито воображение, вот она и решила, что в комнате привидение. Только и всего. А теперь, когда эта мистическая тайна разгадана, может быть, пойдем спать?

- Прошу прощения за то, что я всех вас побеспокоила. - Джоанна посмотрела на окно. Она могла бы поклясться, что, перед тем как лечь спать, закрыла его. - Памела права. Скорее всего, мне приснился кошмарный сон.

- Нет, это было привидение, - повторила Берта с радостным возбуждением, которое с учетом происшедшего казалось совершенно неуместным.

- Спокойной ночи, госпожа Червински, - твердым тоном произнес Редклифф.

- Но…

- Пойдем, Берта. - Милдред потянула ее за руку. - Пусть Джоанна поспит. - Поцеловав девушку в щеку, она окинула ее любящим взглядом и чуть ли не выволокла свою дородную подругу из комнаты.

Памела сложила руки на груди.

- Ты идешь, Ред?

Он понимал, что нужно идти. Но не мог заставить себя сделать это.

- Иди ложись, Памела, - сказал он, отчетливо осознавая, что рискует не на шутку разозлить ее, но испытывая непреодолимое желание убедиться в том, что Джоанне в самом деле ничего не грозит. - Я сейчас приду.

Ответ жены удивил как его самого, так и Джоанну.

- Как скажешь. Спокойной ночи. Желаю приятных сновидений.

Проговорив эти слова самым что ни на есть любезным тоном, она приветливо улыбнулась. Интересно, мелькнула у Джоанны мысль, почему в фальшивых фразах Памелы ей почудилась скрытая угроза?

- Ты в самом деле нормально себя чувствуешь? - спросил Редклифф, когда они остались одни.

- Да, все хорошо, - слабым голосом ответила она и, чуть помедлив, повторила: - Все хорошо. Я не столько испугана, сколько сбита с толку.

Он нежно гладил ее руки, стараясь унять не отпускавшую ее тревогу.

- Ты действительно думаешь, что все это тебе приснилось?

- А разве могло быть иначе?

- Не знаю.

А что, если Памела… Нет, заверил себя Редклифф. Конечно, его жена на редкость ревнивая женщина. Но даже она не способна на убийство.

- Это был сон, - повторила Джоанна.

Не в силах придумать другое, более правдоподобное объяснение происшедшего, Редклифф что-то пробормотал в знак согласия. Потом привлек ее к себе и стал нежно гладить по спине, успокаивая и возбуждая одновременно.

- Тебе надо идти, - взмолилась она.

Он легко коснулся губами ее волос, вдыхая исходящий от них свежий, полный солнечных лучей аромат.

- Сейчас иду.

Закрыв глаза, Джоанна прижалась щекой к его груди. Она понимала, что должна отослать его обратно к жене, в супружескую постель. Но ничего не могла с собой поделать. Во всяком случае сейчас.

Обхватив его руками за талию, она всем телом прильнула к нему. Редклифф был в одних джинсах, которые натянул наскоро, проснувшись от криков Джоанны. Грудь его была обнажена. И казалась такой… такой соблазнительной. Охваченная страстным желанием, от которого все ее тело бросило в жар, а голова пошла кругом, Джоанна прижалась губами к его плечу. Потом к груди.

Он застонал. Каждый ее поцелуй буквально обжигал ему кожу.