Того, что меньше чем за час до этого они чуть не поцеловались, казалось, никогда и не было.

«Очевидно, — думала Кейси, — мне повстречался такой же осторожный человек, как и я сама». Но это ей нравилось. Ей не нужны осложнения, связанные даже с самым невинным флиртом между мужчиной и женщиной. Вовсе нет.

Пока они шли, Кейси удивляло количество людей, заговаривавших с Алексом, от владельцев магазинов, работавших в неурочное время, до полицейских, от подростков до попрошаек, которые приветствовали Маклина, называя по имени, прежде чем протянуть ему руку за мелочью, которую тот с охотой давал. Неприступный с Кейси, с другими Алекс вел себя как добрый сосед. Казалось, Вест Энд деревушка, а мистер Маклин много лет выполняет обязанности ее старосты.

Когда они подошли к дому Кейси, Алекс настоял на том, чтобы проводить ее до дверей, молодая женщина последовала данному им ранее совету и не стала спорить. Она не привыкла к такой заботливости. Это не то чувство, которое мисс Макинтайр обычно внушала мужчинам, и ее удивило, что это оказалось так приятно, так согревало душу.

Кейси поймала себя на том, что опять подумала о поцелуях, но у нее, конечно, не было ни малейшего намерения позволить Алексу это сделать.

Но Алекс больше не попытался поцеловать ее.

Кейси открыла дверь и вошла в небольшую меблированную квартиру, предназначенную для несемейных людей. Она, конечно, рада, что новый шеф оказался настоящим джентльменом. Она испытывала огромное облегчение.

Кейси не могла только понять, как она может позволить себе такие невероятные, детские, недопустимые мечты, как поцелуй на прощание от почти незнакомого мужчины.

Все это казалось безумием, не говоря уже о том, что такие вещи мисс Макинтайр несвойственны. Она всегда вела себя с мужчинами по-дружески, и обычно удивлялась даже совершенно разочаровывалась, если они начинали оказывать ей знаки внимания. Кейси никогда не раздумывала о поцелуях, не ожидала их. Не надеялась на них.

Закрыв дверь и привалившись к ней спиной, Кейси посмеялась над собой, и дотронулась пальцами до губ. Они горели и немного припухли, как будто она...

«О, Господи, — подумала она, перестав смеяться, — в какую беду я попала, когда начала здесь работать?!»

Кейси приготовилась бороться с теми, кто намеревался вредить газете. Скользкие типы к несчастью теперь встречались и в газетном мире.

Но мисс Макинтайр не готовили к тому, как бороться с собственным сердцем.

Свинцовое небо над Английским заливом прочерчивали пурпурные и лавандовые полосы рассвета, когда Кейси вошла в неприметное кафе под названием «Стартовые ворота», владелец которого бывший жокей, открывал свое заведение каждое утро в шесть часов для ранних пташек и ночных гуляк с мутными глазами.

Утреннее посещение «Стартовых ворот» стало одной из первых привычек, которую Кейси приобрела, переехав на западное побережье. Подруга ее детства Бриттани Томас перебралась из Оттавы в Ванкувер за шесть месяцев до Кейси, ее письма о жизни в этом чудесном уголке Канады наконец убедили и Кейси сняться с якоря. Бриттани с огромной гордостью демонстрировала ей домашнее гостеприимство «Стартовых ворот», когда они с Кейси впервые здесь встретились.

— Доброе утро, Весельчак, — приветствовала мисс Макинтайр жилистого владельца с огромным носом, садясь на высокий табурет у длинной белой стойки.

— Привет, Соломинка. Сегодня ты первый посетитель, — мужчина дотронулся пальцами до края жокейской шапочки и, отрываясь от заполнения бланка тотализатора, улыбнулся своей знаменитой, от уха до уха, улыбкой, давшей ему его прозвище. Сам Весельчак давал прозвища почти всем, с кем встретился. — А Булочки еще нет, — добавил он. Бриттани заслужила свое прозвище тем, что каждое утро заказывала на завтрак булочку из овсяной муки и стакан молока.

Кейси улыбнулась, просматривая написанное мелом на доске утреннее меню.

— Бритт придет с минуты на минуту, — обронила блондинка с отсутствующим видом. — Я пришла сегодня немного раньше.

Весельчак более внимательно взглянул в лицо Кейси, ставя перед ней на стойку кружку черного кофе.

— Ты плохо спала ночью?

«Он наблюдателен», — вспоминала Кейси, почти опасаясь, что взглянув ей в глаза, Весельчак увидит там эротические картинки, которые не давали ей спать почти всю ночь.

— Какой пирожок мне попробовать? — попыталась отвлечь внимание хозяина кафе Соломинка.

Весельчак взглянул на нее с улыбкой, ясно понимая немудреную уловку.

— Жена очень гордится своими пирожками с тыквой. Она говорит, что в них мало жира, молока, чтобы эта ерунда не значила. Хочешь попробовать?

— С удовольствием, — обрадовалась Кейси. Услышав, как дверь в кафе открылась, она оглянулась и увидела, как вплыла Бриттани, одетая в пестрый спортивный костюм, почти такой же, как и у Кейси. Каштановые волосы Бритт, небрежно связанные на макушке в хвостик, забавно раскачивались, когда она двигалась.

— Интересно, как долго ты работала вчера ночью, — поинтересовалась Бриттани, опускаясь на табурет рядом с Кейси. — Я звонила в одиннадцать, тебя все еще не было дома.

— В одиннадцать? Я как раз закончила примерно в это время, — улыбнулась Кейси. Бриттани казалась этакой курицей-наседкой и при росте всего метр шестьдесят, всегда опекала высокую Кейси. — А что ты делала в это время? Ты ведь обычно уже спишь в десять часов, если только за годы, прошедшие после колледжа, твои привычки не изменились.

— Прием в отеле закончился поздно, — объяснила Бриттани, пожав плечами. — Я подумала, что должна остаться до конца.

Весельчак подал Кейси пирожок с тыквой, а затем поставил стакан ледяного молока и еще теплую овсяную булочку перед Бриттани.

— Вы, девочки, слишком много работаете, — ругал их сердобольный хозяин, совершенно не стесняясь, что встревает в чужой разговор. Он вел себя со всеми так, будто чувствовал, что имеет право принимать участие в любой беседе, происходившей у него в кафе. Никто никогда не протестовал. Весельчак есть Весельчак. — Чего вы хотите достичь? — продолжал он. — Стать миллионершами до тридцати?

— Слишком поздно, — вздохнула Бриттани. — Мы обе разменяли тридцатник в этом году, и я не думаю, что хотя бы одна из нас приблизилась к первому миллиону.

— По крайней мере, пока, — вставила с оптимизмом Кейси. — Но как ты можешь говорить подобное, Весельчак? И ты, и Руби работаете больше, чем мы обе, вместе взятые.

— Совсем другое дело. Мы это делаем с удовольствием, — возразил он. — Кафе не просто средство заработать на жизнь. Это сама наша жизнь.

— Я то же чувствую по отношению к моей работе в отеле Сомерсет, — Бриттани убрала локон со лба.

— А я — то же самое в отношении «Уикэндера», — не уступила Кейси, хотя она преувеличивала. Мисс Макинтайр определенно не собиралась ни строить свою жизнь, работая в этой газете, ни даже делать карьеру в компании, руководимой Алексом. Она только набиралась опыта и намеревалась уйти оттуда, когда наступит подходящее время. Но свою работу она действительно любила.

Подошли еще клиенты, и когда Весельчак пошел их обслуживать, Бриттани повернулась к Кейси:

— Ну как дела с компановкой материалов?

— Да так себе, — буркнула Кейси, откусив небольшой кусочек пирожка.

Бриттани с удовольствием жевала свою булочку.

— Что ты имеешь в виду под «так себе»? У тебя возникли проблемы? — выспрашивала она, откусывая еще кусок.

— Я продвигалась вперед, хотя и довольно медленно, но тут раньше срока из поездки вернулся Алекс Маклин. — Кейси увидела, что Весельчак еще возился у другого конца стойки, поэтому она продолжала посвящать Бриттани в подробности встречи со своим новым издателем. Она однако ничего не сказала о тех сложных и противоречивых чувствах, которые Алекс у нее вызывал. Они были слишком тревожными, чтобы обсуждать их даже с самой близкой подругой. — Короче говоря, — подвела итог Соломинка, — Алекс проводил меня домой, не обращая внимания на то, хочу я этого или нет, и пообещал помочь подобрать остальные страницы.