— Мне еще нужно многому научиться, прежде чем принять решение, — вздохнула Кейси, не уверенная, не почудилась ли ей просьба в голосе Алекса, словно он не хотел, чтобы она уезжала. «Нет, скорее всего, я принимаю желаемое за действительное», — сказала она себе. — Если Алекс не хочет опустить окружающую его стену и украсть один-два поцелуя, — хотя, наверное, мне надо бы радоваться, что это так, — почему его должно заботить, где я собираюсь выпускать свою газету?»

— Я целый год проработал в еженедельнике, прежде чем научится, — Алекс решил, что можно поделиться опытом, тем самым прервав напряженное молчание.

— Я полагаю, потребуется не меньше года, чтобы вобрать все, что нужно знать, — с готовностью согласилась Кейси. — Это огромный финансовый риск, поэтому мне бы хотелось иметь действительно надежное основание на каждом этапе работы. Ты действительно против того, что я пользуюсь тобой в своих целях?

«Пользуйся! — про себя взмолился Алекс. — Пользуйся мной как хочешь».

— Напротив, — после небольшой паузы заговорил мужчина, — иметь человека твоей квалификации на своей стороне, равнозначно получению секретного оружия, Кейси. И, в любом случае, как я могу винить тебя за то, что делал сам? Я откровенно признался во всем издателю еженедельника, который нанял меня. И это была честная сделка. Мне и сейчас так кажется, хотя я и сижу теперь по другую сторону стола.

«Я, конечно, недостаточно искренен, признался себе Алекс. — Позволить Кейси остаться достаточно долго, чтобы привыкнуть видеть ее, говорить с ней, чувствовать обаяние ее женственности, а затем распрощаться с Соломинкой, когда она и в самом деле займет важное место в его душе. Что честного может быть в такой сделке?»

Кейси молчала, потрясенная словами Алекса о «секретном оружии».

— Знаешь, вообще-то тебе, наверное, будет легче запустить еженедельник, чем мне, — заметил Алекс. — Мне пришлось столкнуться по крайней мере еще с одной трудностью, которая тебе не грозит.

— Да? И что же это за трудность? — в голосе Кейси проскользнуло любопытство.

— Жена, которая считала, что оставить отличную работу и пытаться заняться чем-то столь анахроничным, как еженедельная газета, является верхом безответственности, чтобы не сказать полной глупостью.

Сердце Кейси остановилось. Вообще остановилось. Точка. И все же она как-то заставляла себя идти, переставляя непослушные, подгибающиеся в коленях ноги.

«По крайней мере, теперь, — заключила девушка, — я поняла, почему Алекс каждый раз останавливался, когда собирался поцеловать меня».

— Я думаю, теперь твоя жена, наконец поняла, что основать собственную сеть газет не так уж безответственно, — сумела выжать из себя Кейси, хотя голова ее шла кругом от того, что она услышала, словно у боксера, пропустившего сильнейший удар и пытающегося устоять на ногах. Как она могла упустить, что Алекс женат? В свои тридцать лет Соломинка оставалась ветераном среди незамужних.

«Но, с Алексом я веду себя как наивная и ничего не подозревающая девочка-подросток. Почему?»

Заметив, что босс смотрит на нее с недоумением, медленно продолжая свой путь в счастливом неведении о том, какой удар он ей нанес, Кейси поняла, что ее глупое расстройство не осталось незамеченным.

— В конце концов, — продолжала она, твердо намереваясь сохранить свое достоинство, несмотря на полный хаос, царивший в ее голове, — даже если у тебя и возникли какие-либо маленькие трудности сейчас, нет сомнений, твои дела идут успешно.

Голос Кейси так явно дрогнул, что подозрения Алекса о том, что он заметил потрясение в выражении ее глаз, подтвердились, а то, как девушка решительно сжала губы, странным парадоксальным образом проявило ее неожиданную решимость. Мужчина пожалел, что его неосторожно оброненное упоминание о своей жене дало Соломинке неправильное впечатление о нем. Маклин не подумал, что Кейси, должно быть, ничего не знает о его разводе, хотя, казалось, всему Ванкуверу известны мельчайшие детали крушения его брака.

— Я не имею ни малейшего представления, что сейчас думает моя бывшая жена, — мужчине не удалось сдержать улыбку. Кейси расстроилась, узнав о его браке. Алексу это почему-то показалось очень приятным. — Джо-Бесс снова вышла замуж и живет сейчас в Калифорнии.

Облегчение вывело Кейси из оцепенения, залив ее лицо краской.

— Ваш брак распался, потому что ты хотел выпускать свою газету?

— Нет, вовсе не потому. Он распался, потому что вообще не имел права на существование. Мы оба допустили ошибку. Каждый из нас видел в другом только то, что хотел видеть, а не то, что было на самом деле. И, если честно, оказалось, что из меня получается никудышный муж. Я склонен думать и действовать как отдельная личность, а не как половина целого.

Кейси мягко рассмеялась.

— Я отлично понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ты сталкивалась с таким человеком?

— Нет, я сама была таким человеком. И остаюсь такой. Правда, мне повезло больше, чем тебе. Я поняла свою ошибку прежде, чем направилась к алтарю. — Соломинка кратко рассказала боссу о своей неудачной помолвке с Дональдом Гленвудом и вздохнула. — Я не знаю, Алекс, может, эта проблема независимости и стремление думать только за себя самого — это особенность нашей профессии. Готова побиться об заклад, что одной из причин раздора между вами стало то, что ты в поисках материала готов был идти на риск — или, по крайней мере, опоздать к обеду — а она считала, что тебе следует сначала подумать о последствиях.

Теперь настала очередь Алекса рассмеяться. Кейси точно попала в цель, тем самым заставив его признать, что причины его развода самые типичные, как из учебника.

— Работа всегда находилась в моей жизни на первом месте, — согласился он. — И давай скажем прямо: женщина имеет право возглавлять список приоритетов своего мужа. — Алекс остановился, недоумевая, почему это он так долго рассуждает на эту тему. Он обычно предпочитал вообще не говорить о подобном. — Как бы то ни было, — продолжил он, решив закрыть тему, — но я бы начал издавать свою газету гораздо раньше, если бы Джо-Бесс так не противилась. Я смог действовать только тогда, когда получил развод. «И то не сразу, — вспомнил мужчина. — В финансовой области мне все пришлось начинать с нуля».

Уловив противоречие в словах Алекса, Кейси собралась было заметить, что мужчина, откладывающий в дальний ящик свои честолюбивые замыслы в угоду жене, не ставит, в ее представлении, работу перед семейной жизнью, но ей показалось, что она слишком с большой готовностью бросается защищать Алекса. Молодая женщина также вспомнила, что не может теперь винить семейное положение Алекса за то, что он не обнял ее.

— Я могу только выразить свою радость по поводу того, что ты в конечном итоге все-таки начал выпускать газеты, — проговорила задумчиво Соломинка, решив, что ей, скорее всего, показалось, будто между ней и Алексом иногда пробегает электрический ток. Очевидно, из них двоих только она испытывала возбуждение. Не удивительно, что босс предпочитал говорить исключительно о работе. Улыбки и сверкающие взгляды, которые мисс Макинтайр бросала на мужчину, вероятно, ставили его в неловкое положение. Теперь в таком неловком положении оказалась она.

Отчаянно пытаясь найти какую-нибудь нейтральную тему для разговора, Кейси огляделась и возблагодарила свою счастливую судьбу.

— Это, наверное, тот самый знаменитый кедр, — с живой заинтересованностью она указала на огромное дерево. — Тот, который ты спас от строителей?

— Да, это действительно тот самый кедр, но спас его не я, — возразил Алекс. — Это жители города сделали сами. И это не было просто движение за спасение одного дерева. Люди выразили свой протест против строительной фирмы и тех представителей власти, которые позволяют ей попирать все местные нормы строительства.

— Строительная фирма Доусона? — переспросила Кейси. — Это та компания, деятельность которой, как ты считаешь, нужно расследовать? Как и разобраться с теми бюрократами, с которыми Доусон имел дело и, вполне возможно, давал им взятки?