В 1942 году немецкая армия, захватив территории на юге России и в Крыму, немедленно уничтожила местных евреев, а также беженцев из западных районов, не успевших эвакуироваться. Приказом военного коменданта города Кисловодска от 9 сентября 1942 года 2000 евреев были вывезены поездом на станцию Минеральные Воды и расстреляны. Там же ликвидировали доставленных поездами евреев из Пятигорска и Ессентуков. Всего в Минеральных Водах было убито 6000 евреев. В Ростове-на-Дону, захваченном немцами вторично в конце июля 1942 года, уже 11 августа 1942 года было уничтожено все еврейское население города. По данным горсовета, за время оккупации, по 13 февраля 1943 года, в Ростове-на-Дону было убито 15 000-16 000 евреев. После 11 августа 1942 года немцы при ликвидации ростовских евреев иногда применяли душегубки. Евреи Ставрополя были убиты 15 августа 1942 года. Керчь была оккупирована 15 мая 1942 года, и спустя несколько дней было расстреляно около 2000 евреев. В Крыму немцы убивали не только евреев, но и крымчаков, которых отождествляли с евреями, однако не трогали караимов, полагая, что по расовому происхождению они не евреи. На Северном Кавказе пострадали лишь немногие из проживавших там горских евреев, ибо оккупация продолжалась считанные месяцы. Немцы колебались, считать ли горских евреев с расовой точки зрения евреями, но прежде чем пришли к решению, были изгнаны из этого района советской армией.
В Феодосии евреев в морозную погоду вывезли в поле, приказали всем раздеться догола и несколько десятков человек заставили лечь на дно земляного рва. Затем их расстреляли, засыпали трупы слоем земли, поверх него вновь уложили голых людей и вновь открыли огонь из автоматов. Так продолжалось до тех пор, пока ров не был заполнен. В Курске евреев расстреливали немецкие солдаты, переодетые в красноармейское обмундирование. Расстрелы фотографировались офицерами. 10 января 1942 года в Ивне Курской области немцы публично расстреляли 36 еврейских женщин и детей39.
Развивая в 1942 году свой тезис о том, что евреи являются виновниками данной войны, фашисты повсеместно развернули погромную антисемитскую агитацию и пропаганду. Евреи обязаны были носить на одежде особые знаки: во Пскове и Острове на спине и груди жёлтые и белые кресты, в других местах — повязки на рукавах. По решению военных властей в гетто выдавалось по сто граммов хлеба в день на человека, при этом за малейшую провинность изымалось и это. Во Пскове, Дно и Острове были полностью уничтожены (расстреляны и повешены) все мужчины, юноши и мальчики еврейской национальности40.
В Порхове весной 1942 года было забито насмерть палкой больше 20 человек из местного гетто карателем «Васей-скобарем». Под этой кличкой скрывался Василий Васильевич Васильев. После войны он смог эмигрировать в Канаду, в Торонто. Там успешно занимался бизнесом. Не исключено, что его первоначальный капитал составили вещи, которые он награбил у мирных советских граждан. Скончался преуспевающий предприниматель в 1989 году41.
Лишь незначительное число из узников гетто удалось спасти советским подпольщикам путём отправления их в партизанские отряды42.
Такому же массовому истреблению, согласно установкам нацистского руководства, подлежали и цыгане. Уже с конца лета 1941 года на них начинается охота. Зондеркомандам рекомендовалось уничтожать их сразу, «не засоряя тюрьмы»43.
Эта политика велась целенаправленно. На протяжении всего периода оккупации районные управления получали распоряжения от немецких оккупационных властей, в которых писалось о том, что «если на территории вашей волости будут обнаружены кочующие цыгане, то вы обязаны лошадей отобрать и передать их гражданам селений, нуждающимся в лошадях, а цыган направить в ближайшую комендатуру для привлечения их к работе»44. Но в комендатуре арестованные цыгане долго не задерживались. Их уничтожение мотивировалось нежеланием и неспособностью последних выполнять любую работу45.
Подобные античеловеческие акции оккупантов позволили силам сопротивления развернуть активную деятельность по вопросу освещения мирного и братского сосуществования различных народов в Советском Союзе. Населению убедительно показывалось на примере отношения нацистов к евреям, что то же самое ждёт после войны и русский народ, если он не даст решительный отпор захватчикам уже сейчас46.
После выявления евреев, коммунистов и комиссаров к концу осени 1941 года немцы на некоторое время прекратили разделять попавших в плен красноармейцев на отдельные национальные группы.
В декабре 1941 года нацисты вновь активизировали работу по усилению национальной розни среди пленных. Ю. В. Галь вспоминал: «Украинцев стали размещать в отдельном бараке, их не гоняли на работу и обещали, что из них будут вскоре комплектовать отряды полиции для оккупированных городов, в частности для Пскова. Казаки в лагере имели привилегированную работу — на бойне. Они были сыты, а излишками мяса спекулировали в лагере. Балтийские народы также получили привилегии. Они употреблялись только на внутрилагерных работах, а весной 1942 года их отпустили домой — в Эстонию, Латвию и Литву. Русских использовали на самых тяжелых работах: погрузка снарядов на железной дороге, рытье канав, строительство укреплений»47.
Стабилизация советско-германского фронта на севере и в центре весной 1942 года и последовавший за этим отвод немецких частей в тыл на отдых и переформирование на некоторое время ослабили силы сопротивления. Нацисты, в свою очередь, не доверяя во многом русскому населению, вынуждены были искать потенциальных союзников как в жителях Прибалтики, так и в финских и эстонских деревнях на территории Северо-Запада РСФСР. Оккупационная администрация издала распоряжение, из которого следовало, что представители национальных меньшинств, пострадавшие от коммунистов, облагаются сниженным налогом. На сараях эстонских и финских дворов вывешивались объявления на немецком языке: «Реквизировать следующим отрядам строго воспрещается!»48. Поскольку план поставок обычно распределялся по районам, вся тяжесть дополнительных реквизиций перекладывалась на соседние русские хозяйства49.
С весны 1942 года начался процесс вербовки немцами бывших репрессированных и особенно из финского, латышского и эстонского населения Ленинградской области агентов для борьбы с подпольщиками50. В ряде районов захватчики пошли на вооружение групп эстонской молодёжи для борьбы с партизанским движением. Подобные «силы самообороны» были обязаны задерживать подразделения народных мстителей до подхода немецких подкреплений51.
В 1942 году Гитлер был решительно против призыва в армию жителей Прибалтики для использования их на Восточном фронте. В феврале из Берлина в Ригу пришла депеша следующего содержания: «Фюрер не желает никаких воинских соединений из Прибалтики для использования их на фронте, так как после войны это привело бы к политическим требованиям с их стороны. Кроме этого, для этих целей нет оружия. Однако следует формировать возможно большее количество охранных батальонов для несения службы на оккупированной русской территории»52.
После неудачной попытки создать карательные отряды из русского населения для очистки лесов от партизан, немцы для этой цели стали использовать финнов и эстонцев, которые оказывали им активное содействие. Как признавали представители советского сопротивления, «партизанам появляться в деревнях, где есть хоть один финн или эстонец, рискованно»53.
В некоторые населенные пункты немцы приезжали со списком, составленном эстонцами из данной деревни, в который были включены все ушедшие в партизаны и коммунисты. В 1942 году в Кингисеппском районе Ленинградской области действовал специальный карательный отряд эстонцев — кайтселитовцев из Нарвы численностью до двух тысяч человек. Отряды из местных эстонцев были меньше, в них входило 69–80 человек. Они обычно действовали в районе своего постоянного проживания54.
