Мероприятия, направленные на подрыв боеспособности вражеских формирований, осуществлялись партизанскими разведчиками и пропагандистами, а также добровольцами из мирного населения. Так, силам сопротивления в процессе подготовки вооружённого восстания в тылу врага летом-осенью 1943 года на оккупированной территории Ленинградской области удалось внедрить своих агентов практически во все сферы деятельности коллаборационистов. Только в сентябре 1943 года ими успешно была проведена пропагандистская работа более чем в десяти крупных власовских гарнизонах. С оружием в руках к партизанам перешло около 1300 человек70.
Ввиду усиления боевой и политической деятельности партизан противник предпринял против них несколько больших карательных экспедиций летом-осенью 1943 года в составе регулярных и жандармских войск, а также частей РОА, придав им танки, артиллерию и авиацию. В ходе этих операций Русская освободительная армия показала свою низкую боеспособность, несколько десятков человек перешло на сторону сопротивления. Это заставило нацистов воздерживаться от активного использования коллаборационистских частей71.
13 сентября 1943 года из-за неустойчивости частей РОА и национальных формирований сорвалась попытка немцев воспрепятствовать выходу советских войск к Днепру в районе Оболони, а действовавший на этом участке фронта туркестанский батальон перебил немецких офицеров и в составе трех рот с оружием в руках перешел на сторону Красной Армии. Узнав об этом, Гитлер собирался разоружить восточные части, а их личный состав отправить на работу в угольные шахты. Однако представители командования сумели убедить его отказаться от столь жестких мер, указав на их катастрофические последствия для немецкой стороны. Вместо этого они предложили перебросить «восточные формирования» на второстепенные театры военных действий, что дало бы возможность использовать на советско-германском фронте освободившиеся немецкие войска и ограничиться разоружением лишь тех частей, надежность и верность которых действительно вызывает сомнение. Решение о замене немецких батальонов на Западе (во Франции, Италии и на Балканах) «восточными частями» было принято 23 сентября 1943 года72.
Массовая передислокация гарнизонов РОА осенью 1943 года на некоторое время прервала контакты с ними сил сопротивления. Но последовавшая за этим подготовка к эвакуации населения создала благоприятные условия к их активизации. Главными союзниками партизанских агитаторов, о которых они говорили во время встреч с населением, были следующие события: крупные победы Красной Армии в 1943 году, подъём оборонной экономики СССР и крепкий союз с Великобританией и США, постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР о неотложных мерах по восстановлению хозяйства в освобождённых районах73.
Среди тысяч коллаборационистов, оказавшихся в рядах сопротивления, были как бывшие уголовники, так и вражеские агенты. Их деятельность могла нанести ущерб и дискредитировать партизанское движение. Для того, чтобы это предотвратить, на всех бывших полицейских, армейцев РОА и военнопленных особые отделы партизанских бригад заводили досье для наблюдения. В районах, взятых под контроль сопротивления, ещё до прихода Красной Армии прошли открытые народные суды над изменниками и активными пособниками фашистов.
Успехи СССР на фронтах Отечественной войны, крупномасштабные наступления РККА, немецкая оккупационная политика, направленная на ограбление мирного населения, изменили настроение народа в пользу партизан. К концу 1943 года фашистская система по привлечению русского населения на службу III Рейху была полностью дискредитирована.
Вот уже на протяжении многих лет идет дискуссия о том, как правильно рассматривать создание «власовской армии»: в качестве детища германского руководства в условиях близкого поражения Германии, пропагандистского трюка ведомства Геббельса или же как автономную акцию Власова и его сподвижников при поддержке некоторой части антифашистски настроенных германских офицеров. Любому непредвзятому исследователю совершенно ясно, что без заинтересованности германских военных властей (неважно, верховного командования или фронтовых командиров) любые иностранные воинские формирования были бы немыслимы. Другое дело, что в 1941–1942 годах Гитлер был в этих формированиях менее заинтересован, чем в последний период войны. Недаром боевое столкновение собственно частей РОА и Красной Армии произошло только 13 апреля 1945 года на подступах к Берлину74.
Антисоветские воинские формирования, с оружием в руках, оказывающие содействие вермахту, никогда не были массовым движением. Оккупанты использовали их на начальном периоде войны в качестве карателей, воюющих против партизан и мирного населения. Позднее, сам факт их существования, стал крупномасштабной пропагандистской акцией ведомства Геббельса.
Можно согласиться с утверждением ряда российских и западных ученых и публицистов, что деятельность власовцев в годы войны была опасным вызовом сталинскому режиму. Но как совершенно правильно пишет М. И. Семиряга: «Трудно понять, почему в силу этого (РОА. — Б. К.), как сейчас приходится слышать, вполне достойна занять почетное место в истории России. Полагаю, что речь может идти скорее не о «почетном», а о трагическом месте в нашей истории»75.
Несмотря на то зло, которое принес советским людям сталинский террор, в период борьбы против нацизма перед лицом опаснейшего врага, почти весь народ был настроен против немецких захватчиков и сплочен в единое целое.
Ни при каких условиях не мог вызвать сочувствия или симпатии тот, кто помогал противнику, вторгшемуся в нашу страну с целью ее завоевания. Наши люди были абсолютно убеждены в том, что любой человек, одетый в униформу вермахта, является личным врагом всякого русского, сообщником убийц и насильников.
Поэтому расстрелы или казни через повешенье задержанных в период наступления коллаборационистов воспринимались населением как совершенно справедливое наказание.
Примечания
1 Народ и война. 50 лет Великой Победы. СПб., 1995. С. 325.
2 Война Германии против Советского Союза. Берлин, 1994. С. 140.
3 Дробязко С. И. Вторая мировая война. Русская освободительная армия. М., 1998; Материалы по истории Русского освободительного движения (статьи, документы, воспоминания). Архив РОА. М., 1998–1999. Вып. 1–4.
4 Великая Отечественная война. 1941–1945. Энциклопедия. М., 1985. С. 530.
5 Преступные цели-преступные средства. М., 1985. С. 48–49.
6 Hoffmann J. Die Ostlegionen 1941–1943. Freiburg, 1976. S. 26–27.
7 Из личного архива комиссара 5 ПБ Сергунина И. И.
8 ЦГАИПД. Ф. 0-116. Оп. 9. Д. 1278. Л. 2.
9 Голос народа. 1942. 1 декабря.
10 Из личного архива комиссара 5 ПБ Сергунина И. И.
11 Штрик-Штрикфельд В. К. Против Сталина и Гитлера. С. 57–58.
12 Там же.
13 Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования в годы Второй мировой войны. М., 2000. С. 34.
14 ГАНПИНО. Ф. 260. Оп. 1. Д. 191. Л. 37.
15 Там же. Д. 193. Л. 85.
16 Thomas N. Partisan warfare 1941–1945. London, 1983. Р. 14.
17 Дробязко С. И. Локотьский автономный округи Русская освободительная армия // Материалы по истории Русского освободительного движения. Вып. 1. С. 33.
18 ГАБО. Ф. 1650. Оп. 1. Д. 190. Л. 22.
19 Дробязко С, Ермолов И. Добровольческий полк «Десна» и другие военные формирования из советских граждан на территории Орловской области. М., 2001. С. 16.
20 Там же. С. 20.
21 ЦГАИПД. Ф. 0-116. Оп. 9. Д. 1695. Л. 1.
22 ГАНПИНО. Ф. 260. Оп. 1. Д. 138. Л. 65.
23 Там же. Л. 66.
24 Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования в годы Второй мировой войны. С. 42.
25 ГАНПИНО. Ф. 260. Оп. 1. Д. 193. Л. 63.
26 Там же. Л. 85.
27 АУФСББО. Д. 21314. Л. 14.
28 Материалы архивной группы Академии ФСБ РФ «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне». Коллекция документов.
