– Вот здесь, я так думаю, – отвлек ее от мыслей шофер, тормознув у обочины. – Точнее я найти не могу.

– Спасибо, – Анфиса расплатилась с ним.

Они вышли из машины. Место было глухое.

Пустырь, лесок, вдали трубы и заборы. От обочины в лесок вела протоптанная свежая тропинка. Другого выбора у них не было, и они зашагали по ней…

Миновав лесополосу, они оказались на небольшой полянке.

Анфиса не поверила своим глазам: впереди поблескивал металлический ангар. Он стоял за деревянным забором, освещенный ноябрьским солнцем. Экстрасенс говорил о строении серебряного цвета. Вот оно, стоит, сверкает, с этим не поспоришь.

И снова на Анфису будто повеяло чем-то холодным. Стало жутковато. Колдун-то оказался прав…

– Ну вот, – с облегчением и надеждой вздохнула Анна Максимовна. – Правду сказал Роман Семенович-то.

– Да, – Анфиса тоже обрадовалась ангару. «А вдруг действительно найдем!»

Женщины подошли ближе к забору. За ним находился склад. Большая груженая машина выезжала с его территории. Охранник в камуфляже крутился у ворот. Две фигурки, медленно бредущие по тропинке, привлекли его внимание. Вытащив пачку сигарет, охранник закурил и стал ждать…

– Нас ждет? – настороженно спросила Анна Максимовна. Как бы угадав ее вопрос, охранник зашагал им навстречу.

– Чего надо? – рявкнул он издалека.

– Мы… Мы по делу, – Анна Максимовна чуть ли не бегом бросилась к нему. – Нам очень нужно, очень… – повторяла она на ходу.

Анфиса кинулась за ней, и они одновременно оказались рядом с охранником. Ему было лет тридцать. Средний рост, плотное телосложение. При первом взгляде на него сразу можно было сказать, что это человек вполне уверенный в себе. На его лице с правильными чертами выделялись карие глаза, в которых отражались полное безразличие к окружающему и скука.

«Не в моем вкусе, – машинально отметила про себя Анфиса. И тут же укорила себя: – С ума сошла, о чем я только думаю». Но она, как и всякая женщина, при взгляде на любого мужчину тут же

относила его к той или иной группе собственной классификации мужского населения. У Анфисы их было три: в ее вкусе, средней паршивости и совсем никудышные. Охранника она подсознательно отнесла в «среднюю паршивость».

– Чего нужно? – повторил он вопрос, окинув их взглядом с ног до головы. – Здесь ходить нельзя. Частная территория.

«Пес цепной, – подумала Анфиса. – Такому о предсказаниях колдуна не расскажешь…»

– Сынок у меня пропал. Мне предсказали, что здесь его искать надо, на складе… – быстро затараторила Анна Максимовна, боясь, что ее не дослушают, не поймут, и она была права в своих опасениях.

– Чего? Какой сынок? А ну, давайте-ка отсюда, – это все, что услышала она в ответ. Сказано было без злобы, но напористо.

– Подождите. – Анфиса понимала, что к нему обращаться глупо, не поймет он. Да и кто поймет? Колдун, гадание, предсказание… Но ради Анны Максимовны нужно было что-то делать. – У этой женщины пропал сын…

– Вы. что, глухие? – оборвал ее он. – Я же сказал, частная территория!

– «Все вокруг народное, все вокруг мое…» – огрызнулась Анфиса, вспомнив слова когда-то очень известной песни.

– Чего?..

– За забором, говорю, частная. А вокруг? Сколько хочу, столько и брожу. – Анфиса разозлилась. Ну как втолковать этому дубу, что им нужно.

– Ну и броди, коли охота, – процедил он и пошагал обратно к складу. Анна Максимовна устремилась за ним, продолжая рассказывать на ходу о своем горе. Анфисе ничего не оставалось делать, как идти следом. Так они и дошли до ворот склада.

Им навстречу вышел высокий белобрысый парень.

– Влас, ты зачем баб привел? – осведомился он, криво улыбнувшись.

– Сынок у меня… – опять затараторила Анна Максимовна, уже обращаясь к белобрысому. Тот слушал, хлопал длинными белыми ресницами, и на его лице было написано недоумение.

– Да пошли вы! – изрек он, прервав женщину.

Калитки у ворот не было. Вход и выход только через них. Влас исчез за ворогами, за ним последовал и белобрысый. Ворота захлопнулись.

– Что же теперь делать? – совсем отчаявшись, произнесла Анна Максимовна.

Анфисе было очень жаль ее. «Но никто нас туда так просто не пустит, с какой стати?» – подумала Анфиса и приняла решение.

– Надо пройтись вдоль забора.

– Правильно, правильно, – Анна Максимовна заторопилась, и они пошли вправо, где было короче, до угла. Забор был старый, сверху на нем красовалась проржавевшая колючая проволока.

Ноги вязли в снегу. Когда они свернули за угол, Анфиса стала присматриваться к забору. В детстве борьба с заборами и преодоление их были ее любимым занятием. Она одно время больше якшалась с пацанами, ей больше нравились их игры, чем девчоночьи куклы. Поэтому больших сомнений в том, как одолеть этот забор, она сейчас не испытывала. Вскоре ее внимание привлекли две рядом расположенных доски. Они были узкие и уже довольно прогнившие. Анфиса их подергала. Доски качались, но ржавые гвозди упорно не желали покидать свои насиженные гнезда.

– Дай я тебе помогу, – сказала Анна Максимовна.

Провозившись минут десять, женщины совместными усилиями все же одолели это препятствие. Получился неширокий лаз. Путь на охраняемую территорию был открыт, и Анфиса долго не думала, прежде чем им воспользоваться. Теперь, помимо сострадания к Анне Максимовне, в ней появился интерес к ситуации вообще.

Анфиса сбросила шубу и, проскользнув в лаз, очутилась за забором. Затем протащила сквозь дыру шубу и надела ее. Ее примеру последовала и Анна Максимовна.

Они оказались сбоку ангара. Анфиса огляделась: больше на территории никаких зданий, кроме кирпичного домика у входа, по всей видимости служившего охранникам сторожкой, не было. Охранникам они были не видны, так как их загораживал ангар. Вокруг ангара шла выбитая машинами колея. Валялся всякий железный хлам.

– Куда пойдем? – спросила Анна Максимовна.

– Туда нельзя, – махнула рукой Анфиса. – Там охрана. Попробуем вокруг ангара, может, повезет…

Но им не повезло… Едва Анфиса произнесла эти слова, как из-за угла показался вальяжно шествующий белобрысый.

– Влас! – закричал он, увидев женщин. – Бабы на территории!..

Так уж повелось – когда кричат «держи его» и тычут в тебя пальцем, ты берешь ноги в руки и мчишься сломя голову прочь. Что женщины и сделали. Может, одна Анфиса и сумела бы упорхнуть – благо бегала она хорошо, все нормы спортивные в школе перекрывала. Но, когда рядом пожилая женщина, оставить ее одну невозможно.

Через десять шагов Анна Максимовна поскользнулась, Анфиса помогла ей подняться.

А сзади – крик, мат, топот омоновских башмаков.

Анфиса почувствовала удар в спину, не добежав каких-то трех метров до забора. Огромная туша придавила ее сверху… Приподняв голову, она увидела, как, ведя за рукав Анну Максимовну, к ней подошел Влас.

«Попались! И понес меня черт», – мелькнула у нее мысль. Она предчувствовала еще большие неприятности.

– Чего на бабе развалился?–равнодушно спросил Влас.

Туша на Анфисе зашевелилась и смачно матюгнулась. Анфиса смогла с облегчением вздохнуть.

– Ну, поднимайся! – скомандовал белобрысый Анфисе.

– Веди ее в дом, – приказал Влас белобрысому.

Анфиса поднялась и тут же почувствовала боль в коленке. Она откинула полу шубы. Колготки были разорваны, а коленка содрана.

– Какие ножки! – похотливо хмыкнул белобрысый.

«И почему я джинсы не надела, – корила себя Анфиса. – Надо же было натянуть на себя эту короткую юбку».

– Ну давай, – белобрысый подтолкнул ее к зданию. – Вали в дом. Теперь ваша песенка спета. Отлетались, пташки… – он нагло лыбился.

Ситуация была неприятная, но пока особой опасности Анфиса не ощущала. Что с ними сделают? Не убьют же. Женщиной быть все-таки иногда куда лучше. Мужчине бы накостыляли, а женщине – не принято.

Их ввели в здание у ворот и затолкали в пустую комнату с решеткой на единственном окне. Мебели там не было. В двери щелкнул замок. Как и предсказывал белобрысый, клетку захлопнули.