– И если они смогли избавиться от трупа Антона, так что его никто не может найти, то почему со Штырем поступили иначе? Убили грязно, труп бросили… Нет, тут разный почерк… Надо во всем этом разбираться, Анфисочка. Надо!
– В тебе вновь проснулся сыщик, – подтрунила над ним Анфиса.
– Ага, – Влас кивнул. – Ты ведь тоже не хочешь бросить эту историю.
– А я Николая нашла. Но со Светланой что-то не ясно, – поделилась с Власом Анфиса. Ей тоже захотелось похвастаться своими удачами.
– Ну, что ты пристала к ним, к этому Николаю, Светке? – Влас поцеловал Анфису в макушку. Однако по голосу Анфиса поняла, что он ею недоволен. Как большинство мужчин, Влас считал, что раз он мужчина – значит, умнее ее. Анфиса, в общем, и не спорила. Но женское упрямство не давало ей возможности бросить начатые поиски Светланы. Да и вопросов у нее набежало много. Только Влас не желал их принимать во внимание. И Анфиса решила не спорить с ним и перевела разговор на другую тему.
– А куда ты тогда пропал? – поинтересовалась она, вспомнив их последнюю размолвку.
– Иришка заболела. Увезли ее с подозрением
на аппендицит. Мы там дежурили… Но обошлось, – Влас расслабился и облокотился на спинку дивана. – Только из больницы привез ее, а тут бац – Штыря убили. Хорек злой, что вкалывать пришлось, но потом я все объяснил, вроде угомонился. А на тебя наорал специально. Некогда все объяснять было. Боялся, что ты туда сунешься. И потом… – он запнулся.
Анфиса его поняла:
– Я его выгнала. Так что теперь уже все… – И поцеловала Власа…
Он отстранил ее и, посмотрев ей прямо в глаза, сказал:
– Я долго обо всем думал. Понимаешь, Анфиса, если бы я был один – никаких вопросов. ..
У Анфисы сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Влас продолжал:
– Но у меня дочь. И она еще мала, чтобы все понять. Ей мама нужна. И она ее любит…
– Они видятся? – спросила Анфиса и почувствовала, что начала ревновать Власа к бывшей жене.
– Да. Сначала я хотел запретить, ну какая она мать? Но Иришка все ныла: к маме, к маме… Теперь вроде привыкла, знает, что мама живет отдельно, и иногда с ней встречается… Вроде как все на место встало… А у нас тоже сложится, не сложится, кто знает? Не могу же я ей все время приводить новую маму? Понимаешь?..
– Да, – ответила Анфиса. Она его действительно понимала: маленькой девочке трудно объяснить появление новой мамы или даже просто тети. –
Конечно, но я ни на что и не претендую, Влас. Жизнь сама все расставит по местам.
– Спасибо, – вздохнул он и с облегчением поцеловал ее в губы…
* * *
Вспыхнувший в комнате электрический свет разбудил блаженно спавших Валета и Катьку одновременно. Они подняли головы и посмотрели на дверь. Там стоял Степан. Вид у него был хмурый, глаза злые.
Он окинул их взглядом и все сразу понял. Да и чего было не понять: два обнаженных тела на диване среди разбросанной одежды.
Из-за его спины неожиданно вынырнул Вовчик. Он был мал ростом, о таких обычно говорят «метр с кепкой», и ужасно худ. Вовчик не был наркоманом, но был голубым. А для снятия стресса предпочитал стакан водки. Благо его вполне хватало, чтобы немедленно потерять контроль над собой и из зайца превратиться в грозного тигра. «Я силен… Вы, щеглы, даже не представляете, как я силен, – кричал в таком состоянии Вовчик и лез на всех с кулаками. – Сейчас я тебя заломаю!» Но, как правило, тут же бывал бит, скручен и, всхлипывая, засыпал где-нибудь в уголке.
Наркоту Вовчик не уважал.
– И как вы только колетесь? – удивлялся он на ребят. Однако сам торговал ею охотно и был всегда в курсе местного наркобизнеса.
– Ба, знакомые все лица! – изрек восторженно Вовчик. – А мы со Степаном удивились, чего
это моя берлога открыта. – И, приветливо расставив руки, Вовчик двинулся к Валету.
Тот уже успел натянуть брюки и застегивал ремень. Катька, прикрывшись свитером и еще каким-то попавшимся ей под руку тряпьем, ползала по дивану в поисках своих трусиков. Но ее попытки были тщетны…
Каждый из них испьпывал свое в столь критической ситуации: Катька была зла на неожиданно ввалившихся в комнату ребят, Вовчик – наслаждался всей этой картиной, Валета мучило чувство неловкости перед Степаном и даже покойным Штырем. Степан же… озверел.
Схватив за шиворот Вовчика, он отбросил его на диван. Вовчик приземлился рядом с Катькой. Та завизжала. Следующий удар Степана предназначался Валету, но тот сумел сориентироваться, отклонился и нанес ответный сокрушительный удар Степану. Его длинное тело переломилось надвое, и, схватившись за живот, он осел на пол.
– Сука, – прошипел Степан.
– Ну, ты тоже, – извиняющимся тоном произнес Валет и уже хотел подать руку Степану д ля примирения, как вдруг с дивана вскочила совершенно голая Катерина и встала между ними.
– Не смей! – приказным тоном рявкнула она на Валета.
– Вот это да! – удивленно открыл рот Вовчик, оглядывая Катерину. Степан тоже не мог оторвать от нее глаз и, превозмогая боль, все же поднялся.
Она стояла перед ним во всей своей красе. И была хороша. Тут уж ничего не скажешь: длинные ноги, чуть впалый живот, небольшая упругая грудь.
Глаза ее метали молнии, Валькирия на тропе войны, да и только!
– Ты чего руки распускаешь? – накинулась она на Степана. – Ты вообще кто такой? Ты даже на похороны не удосужился явиться, а теперь свои права пришел здесь качать! Урод!
– Я не мог… – нерешительно буркнул ошарашенный таким оборотом Степан.
– А мне плевать, что ты не мог, – уже орала ему в лицо Катерина. – Кто ты вообще такой? – вновь повторила она свой грозный вопрос и толкнула Степана в плечо. Тот попятился. – Ты думаешь, ты крутой, да? Ты себя на месте Штыря вообразил, да? А вот это видел? – Катька повернулась и, пригнувшись, выставила Степану свой голый зад.. Демонстративно хлопнув по ягодице рукой, она вновь выпрямилась.
Валет и Вовчик настолько были заворожены происходящим, что изображали в этот момент две безмолвные статуи.
– Глист ты! Вот ты кто, – бросила Катька в лицо Степану. – Солитер поганый! – Она вновь толкнула его. – Пошел вон! Слышишь, пшел вон!
Произнесенный Катькой всем хорошо знакомый злобный клич Штыря подействовал сокрушительно.
– Правильно, пусть катится, – грозно произнес Валет, придя от этого окрика в себя. Теперь он смотрел на всю ситуацию иначе и чувствовал себя необоснованно Степаном обиженным. «А действительно, кто он такой, чтобы над нами командовать?» – пронеслось у него в голове. Да и Катькой ему уже ни с кем делиться не хотелось, ему льстили восхищенные взоры Степана и Вовчика, и он гордился, что стал ее избранником. – Нам предатели не нужны, – бросил он в лицо Степану, имея в виду отсутствие Степана на похоронах Штыря.
Степан сразу как-то сник. Мысль о том, что они уже знают о его встрече с Власом, и о том, что он, как последняя шкура, все ему рассказал, сразу все расставила по местам. Теперь он понимал, почему события приняли такой оборот. Он осознал полное свое поражение и тихо буркнул:
– Ну и х… с вами, – и ретировался в коридор.
Когда дверь за ним захлопнулась, с минуту все молчали, продолжая оставаться в своих позах.
Первым пришел в себя Вовчик.
– Браво, браво, – произнес он и захлопал в ладоши, глядя на Катерину. – Это было клево! Катька, ты настоящая крутая баба! – заключил он.
Катерина зло глянула на него, но комплимент ей явно польстил. И… Она вдруг поняла, что очень уютно чувствует себя в этой роли – крутой бабы.
– Трусы мои найдите, – скомандовала она. И они оба кинулись выполнять ее приказание.
Вскоре все ее вещи были ей собраны.
– Ну ты молодец, – восхищался Валет, застегивая бюстгальтер.
– Я же говорю – крутняк баба, – вторил ему Вовчик. – Ей-Богу, Катька, если бы я не был голубым – женился бы на тебе. ..
Свою голубизну Вовчик нес по жизни гордо. А чего не гордиться, когда даже по телику говорят – голубым быть почетно…