Штырь действительно был одет сегодня с иголочки. В черном пальто с белым шарфом, дорогой шапке, надвинутой на лоб, он выглядел вполне солидно. Но ему было не до лести алкаша. Главное, он считал Анфису одинокой, бесящейся без мужской ласки бабой. А оказывалось всё не так.

– Крутой, говоришь? – произнес Штырь.

– Ага. Бандит…

-Да?

– Угу… Денег – тьма. Ей-Богу, бандит.

– Так где ж они?

Голова алкаша продолжала торчать в щели. У Штыря даже возникло желание взять и с силой захлопнуть соседскую дверь, чтобы рожа отвалилась от туловища.

– Говорю же… Ушла она утром.

– А он? – начал терять терпение Штырь. Сейчас его больше интересовал муж этой бабы. Но алкаш не торопился с объяснениями или просто не знал, где он…

Штырь так и не получил ответа на свой вопрос. За дверью алкаша раздался вдруг властный и негодующий женский голос:

– Чего жопу выставил! Хва трепаться! Жрать иди!

Красномордик вздрогнул.

– Ну ладно, пока, – смущенно произнес он, его голова исчезла. Дверь захлопнулась.

Штырь матернулся, сплюнул и пошел на улицу.

– Ну, чего? – поинтересовался Валет, когда Штырь развалился на переднем сиденье.

– Значит, так… – произнес Штырь и замолчал. Было видно, что он что-то сосредоточенно обдумывает. Появление крутого мужа-бизнесмена несколько его озадачило. «Надо сначала все выяснить… Черт, времени нет! Но иначе можно и черт-те на что опять напороться…» И он принял решение:

– Все отменяется.

– Как? – в один голос изрыгнули подельники.

– Будете за ней следить. Понятно? И чтобы она вас не заметила. О каждом шаге ее мне докладывать…

– А бинокль с прибором ночного видения дашь? – Валет нахально ухмыльнулся.

– По ушам я тебе дам. И по зенкам – вообще ничего не увидишь! – ответил Штырь, и всем стало ясно, что шутить он сейчас не намерен. – Давай домой! – скомандовал он Степану, сидящему за рулем. – Обсудить все надо.

– Ага, – кивнул Степан и рванул машину так, что она заскользила и опять въехала в сугроб.

– Ты чего, рожа?! – воскликнул Штырь. – Уже наркотой обдолбался?

– Все нормально, – Степан вырулил на дорогу и прибавил газу…

Анфиса была счастлива. Влас звонил ей каждый день. Они болтали о пустяках, но главной их темой все равно оставались поиски Антона. Влас по-прежнему настаивал на том, что его исчезновение связано с наркотиками. Он прошелся по своим былым связям, и все подтверждалось: в медицинском центре не все чисто. И хотя проверки ничего не выявили, основания так думать были. Анфиса хотела еще раз сходить к Сидоренко, но Влас ей категорически запретил.

– Ну, если я днем пойду, ничего со мной не случится. Он же вполне нормальный…

– Нет, – резко возразил Влас. – Ты собиралась в выходной встречаться со Светиной подругой. Вот и встречайся. А там уж я.

Хотя ее уже многое смущало в семейной жизни Антона, все же главным звеном был медицинский центр.

В выходной, ровно в назначенный час, Анфиса карабкалась на пятый этаж пятиэтажки, подхватив двумя руками полы шубы. Пока добиралась до нужной двери, она не раз подумала о том, что еще неизвестно, какой этаж в пятиэтажках непрестижен. На первом плохо, но и на последнем не лучше. Лифта нет, да и крыши нередко протекают. А именно на последнем этаже жила дворничиха – тетя Шура.

– И как вы только сюда забираетесь? – тяжело дыша, произнесла Анфиса вместо приветствия, когда тетя Шура открыла ей дверь.

– Привычка… Но вообще, если правду сказать, – дворничиха вздохнула, – не дай Бог. К старости вообще не знаю, как подниматься буду…

Она пригласила Анфису в комнату. Квартира была обставлена стандартно, но светилась чистотой. Отремонтирована так, что даже «новые русские» со своими евроремонтами позавидовали бы. Больше всего Анфису поразил узорный паркет. В первый момент она даже подумала, что эго блестящий ковер лежит на полу. И только рассмотрев, поняла, что это изумительное произведение мастера-паркетчика.

– Ух ты! – удивилась Анфиса. – Первый раз такое вижу. Даже в музеях такого нет.

– Вот, а она на меня все ругается, – в комнату вошел пожилой худенький мужчина. Анфиса сразу догадалась, что он хозяин и мастер. – А ведь нормально получилось? Я сам даже не ожидал…

– Конечно… – протянула тетя Шура. – Только из-за этого твоего ковра мы целый год в одной комнате ютились. Хорошо еще, сын женился и от нас тогда съехал…

– Красотища! – Анфиса была просто поражена. – Вашим рукам цены нет…

– Да какая цена, – отмахнулся он. – Просто всю жизнь на стройке… А когда опыта поднабрался, то решил для души сделать…

– А на заказ делаете? – спросила Анфиса. Она сразу вспомнила об Андрее. За такой паркет он выложил бы приличную сумму.

– Нет. Вот только для себя сделал, и все. И так, точно жена говорит, – он кивнул в сторону дворничихи, – год горбатился… Тут же пока породы дерева подберешь…

– Ну, все, сел на своего конька, теперь не остановить, – перебила мужа дворничиха. – Иди к своим старикам в домино резаться, а у нас тут дело.

– Вот такая моя жизнь, – развел он руками, улыбаясь. Было видно, что удивление Анфисы и ее похвала сильно польстили ему. – Что жена скажет, то и делай. Как это называется – матхат?'

– Матриархат, – кивнула Анфиса.

– Он самый, – улыбнулся хозяин и пошел к двери.

– Я уже чайник поставила, – объяснила тетя Шура. – Сейчас Клавке позвоню, пусть приходит ее девка-то… Чаю попьем, вот и поговорите. А то у них там только крик да шум. – Поймав удивленный взгляд Анфисы, она пояснила: – У Вали-то двойняшки. Как к деду с бабкой приедут, так дым коромыслом…

Анфиса догадалась, что Валя и есть дочь Клавдии и подруга Светланы. Вскоре появилась и сама Валя. Анфису поразили тогда слова дворничихи «откармливаться приезжают». Ее воображение рисовало почему-то Валентину полной, откормленной женщиной, а вошла маленькая, худенькая. Ее можно было принять за подростка. Анфиса никогда бы не подумала, что у нее двойня. Чувствовалось, что она стесняется и не уверена в себе. Уловив ее настроение, к ней на помощь поспешила тетя Шура.

– Ты чего это? – обратилась она к Валентине. – Совсем, как к мужу съехала, чужой стала? Аль забыла, как я вас по двору метлой гоняла?

Общий смех снял напряжение.

– Нет, – смеялась Валентина. – Помню. Еще ваш Сашка штаны тогда разорвал.

– Вот, вот. И неча дичиться. Заходи, когда приезжаешь-то… – довольно улыбалась тетя Шура. – Ладно, пошли чай пить на кухню.

Дворничиха очень напоминала Анфисе ее тетушку. Она тоже всех знала и всех привечала. Анфисе было хорошо здесь. Совсем не чувствуешь себя посторонним человеком. Расслабилась и Валентина. Именно это и дало им возможность разговориться… И, несмотря на то, что видели они друг друга первый раз в жизни, Валентина рассказала Анфисе все, что знала о Светлане.

– Светка, она хорошая, только все мечется чего-то, – говорила Валентина. – Куда уехала, не знаю. Она со мной даже не простилась, да и вообще мы после школы уже не так дружили. Только перезванивались, а встречались редко. У меня семья, у нее тоже…

– А что за хахаль ее школьный все здесь крутится? – перебила ее дворничиха.

– Колька-то… Не знаю, я его один раз видела, поздоровалась, а он мне не ответил… Как будто и не знает меня. Да чего с него взять, несчастный он…

– Почему? – Анфиса не поняла, в чем же несчастье этого самого Кольки.

– У них со Светкой в школе был жуткий роман. Мы так и звали их мужем и женой. А потом так и пошло у них – ну, сами понимаете, как… Но Светка с ним расписываться не спешила, так жила.

– В гражданском браке, что ли? – уточнила Анфиса.

– Да не то чтобы в гражданском. Просто иногда пустит к себе переночевать… А он все ее замуж звал… А потом, когда он уже мединститут-то закончил…

Анфису как кольнуло:

– Он медик? – уточнила она.

– Да. Хирург-неудачник. Пошел работать, сразу у него там неприятности начались. Вроде пациент умер. Однако точно, что и как, я не знаю. Светка мне ничего не говорила, да и он ходить сюда закончил. Потом она с Антоном сошлась, замуж вышла… Вот вроде и все, – заключила Валентина, но по ней было видно: что-то еще осталось сокрытым.