Анфиса вздрогнула. Описание в общих чертах подходило к одному из тех, кто захватил ее в «плен». А именно – к доходяге Степану.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Видела один раз, как он из ее квартиры выходил. Да потом и Анна говорила, что звонит ей, все Антоном интересуется… Не зря, ой не зря Светка уехала. Они, наверное, и ей жизни не давали. Во дела-то какие…

Анфиса попробовала попытать еще тетушку об Антоне, но та ничего больше не знала. Поговорив о разных мелочах и предупредив тетушку, что она будет искать работу и эти дни занята – не могла же она показаться ей в таком виде, будто побывала на демонстрации «Трудовой России» в момент схватки с ОМОНом, – Анфиса с ней распрощалась.

«Да, – думала Анфиса. Тебе только детективы читать… Собственную тетку и ту как следует расспросить не смогла… Ни Мегрэ, ни Пуаро из тебя не получатся… Должна бы сообразить, что не только тебя, а и всех близких Антона Штырь пытает… Ясно, Антон ему нужен позарез. Но где он? Где?» – К Анфисе вновь вернулась былая решимость, и она вспомнила разговор с Власом. Действительно, она уже не сможет бросить эти поиски: слишком много было пережито, много вопросов поставлено, а ответов на них пока не получено.

Синяки под глазами сменились желтизной. Но это было уже полбеды. Желтизну можно было замаскировать крем-пудрой. Так что, однажды глянув в зеркало, Анфиса поняла, что может спокойно появляться на улице. За эти дни многое было передумало, осознано… О ночной истории с Власом она уже думала спокойнее, уходили постепенно на второй план и воспоминания о кошмаре, когда перед ее глазами сверкало лезвие ножа и вид у Штыря был такой, будто он собрался потрошить, гостью… «Время лечит», – любила повторять ее

бабушка, и Анфиса не раз убеждалась в правоте этих слов.

Она получила перевод от Андрея, позвонила в фирму, цены в которой показались не слишком дорогими. На следующий день прикатили на грузовичке деловитые, сноровистые, без привычного опойного оттенка на лицах работяги, они притащили кучу железа и гору инструмента. Двое суток стучали, пилили, что-то вкручивали, выкручивали, сваривали и наконец превратили ее квартиру в тюремную камеру. На окнах – решетки. Двери – сталь, только из гранатомета возьмешь. Врагам не пробиться. И это очень угнетало Анфису. Особенно решетки на окнах – из-за них мир стал полосатым. Но все это создавало ощущение безопасности. Ее дом действительно превратился в крепость. Ни одному Штырю эту крепость не одолеть…

Зима опять оскалилась холодами. В воздухе кружились снежинки, под подошвами новых австрийских зимних сапог – о старых пришлось забыть – поскрипывал снежок.

После потасовки Анфиса привела в порядок свою шубу – повреждения оказались незначительными, хотя в одном месте она была пропорота, но удалось почти незаметно ее подлатать.

Анфиса обернула лицо шарфом. В холода больше всего у нее мерзло лицо. А как раз по лицу хлестал ветер. Дома в микрорайоне будто специально были расставлены так, чтобы гулял ветер.

– Улица Запольская, – прошептала она, достав бумажку с адресом жены Антона Светланы из кармана. – Кажется, здесь, – она сличила данные с табличкой на углу дома. И пошла к третьему подъезду.

Несколько раз она обернулась. Ей вдруг пришла в голову мысль, что и тут могут появиться дружки Штыря – по душу Светланы. Встретиться с подонками вновь хотелось меньше всего. Правда, теперь она так им не дастся…

На железной двери в подъезде красовался кодовый замок. Анфиса вновь глянула в бумажку. Анна Максимовна не написала номер кода, значит, это новшество здесь появилось уже позже.

Она потопталась возле двери и вдруг услышала женские голоса по ту сторону. Кто-то шел к выходу. Действительно, замок щелкнул и показались две пожилые женщины. Анфиса уже хотела, воспользовавшись случаем, юркнуть в подъезд. Но не тут-то было. Одна из них, довольно дородная женщина, решительно преградила ей дорогу.

– К кому? – властно спросила она. Увидев замешательство Анфисы, добавила: – Мы тут всех своих знаем.

– В сорок пятую, – Анфиса назвала номер квартиры и, увидев отразившееся недоумение на лице женщин, добавила: – К Кротовой…

– Так она вроде здесь теперь не живет…

– Но мне нужно! – Анфиса произнесла это столь решительно и даже вызывающе, что женщина освободила ей дорогу.

– Ладно, Проходите…

На ее звонок в дверь квартиры Светланы открыл мужчина кавказской наружности. Рядом с ним стоял смуглолицый мальчонка лет пяти, теребящий его за край рубашки и что-то лепечущий на своем языке. Мужчина пытался, как поняла Анфиса, уговорить его, чтобы он не мешал и ушел, но малыш настырно продолжал что-то требовать. Поняв, что ребенка уговорить невозможно, он перестал обращать на него внимание и окинул Анфису внимательным взглядом. Убедившись, что выглядит она как человек довольно состоятельный, поинтересовался:

– К кому?

– Мне нужна Светлана Кротова – хозяйка квартиры, – начала Анфиса, но ей не дали договорить.

– Какая еще хозяйка? Здесь я хозяин… – Было видно, что такой постановкой вопроса он возмущен.

– Но ведь Она здесь…

– Э, здесь, там, – не знаю… Покоя нет, да! Ну, что такое, скажите, да? То мужчины какие-то все ходили-ходили, да! Теперь вот девушка пришла, да, – он как бы разговаривал сам с собой, не обращая внимания на Анфису. – Когда это кончится, а? Вон дверь с замком на подъезд поставили, и это вас не останавливает. Все хотят от меня какую-то Свету. А у меня ее нет. Слышите!

– Слышу, – спокойно ответила Анфиса. – Но мне очень нужно знать, где она… – Она не желала сдаваться, и уж если она здесь не первая, то должна знать все, что узнали другие.

– Откуда я знаю где? Я квартиру купил… Понимаешь? Пришел в фирму, выложил деньги… Э, сколько денег я выложил. Хорошие деньги. Зеленью… И купил… Хочешь, документы покажу, да? – предложил он Анфисе, стараясь отодвинуть назойливого ребенка. – Приехал, и никакой Светы тут не было, да… Кто такая эта Света, да? Что она всем так нужна, э?

Анфиса понимала, что он говорит правду.

– В какой фирме? – поинтересовалась она.

– Фирма «Люкс» на Тверском бульваре, двенадцать, да. Хорошая фирма. Солидная фирма. Поезжай провepь, я хозяин! – Он уверенно стукнул себя в грудь.

– А что за люди ее спрашивали?

Анфиса не удивилась, когда хозяин квартиры достаточно точно описал Штыря и Степана.

– Хорошо, хорошо. Извините! – И Анфиса медленно начала спускаться по лестнице.

«Похоже, права была тетя Маша, не давал Штырь спокойно жить Светлане. Что ж, теперь ясно, почему она уехала. Но вот только куда?» – С этими мыслями она и вышла из подъезда.

– Ну что, убедилась? – К Анфисе обращалась та самая женщина, заслонившая ей дорогу. Она стояла одна у подъезда, как будто ждала Анфису.

Анфиса кивнула.

– А вы не знаете, куда она уехала? – спросила она.

– Не знаю. Но квартиру загнала. Я специально тебя решила подождать. Думаю, девка ты видная, а их кто знает, – она кивнула головой на подъезд, – черных этих. Правда, живут пока спокойно. Но дикие какие-то. Дети дикие. Все по-своему галдят. А матом по-нашему ругаются… Они вон уже сколько квартир в подъезде скупили. В восемьдесят седьмой Митька-алкоголик был, сейчас выехал, и черные живут. И в девяностой – то же самое… И чего им в Москве всем делать?

– Деньги зарабатывать.

– Во-во. У них деньги всегда есть. А у нас… – она вздохнула. – А ты-то кто Светке будешь? Что-то не видела я тебя здесь никогда?

– А вы всех видите?

– Как рентген, – махнула она уверенно рукой. – Я же здесь уже почти тридцать лет в дворничихах состою. А народ здесь почти не менялся. Как въехали из общежитий, обрадовались тогда своим-то отдельным, так и жили. Это вон сейчас нашим горбом полученные квартиры детки да внучки черножопым продают, – опять взгромоздилась дворничиха на своего любимого конька.

Дворничиха, видно, женщина разговорчивая, и Анфиса решила ее порасспрашивать:

– А Светлана давно здесь жила?