Эверс уже зажигал газовые лампы, а через минуту и в резном мраморном камине разгорелся огонь.

— Госпиталь, ваша светлость?

— Да. Армейский госпиталь. Для Нью-Дели вполне хороший, конечно, не по здешним меркам. Еду в Индии, полагаю, можно назвать сносной, но не выпивку. Пригодных для питья спиртных напитков там не водится. Жаль, что меня об этом не предупредили. — Подтащив поближе к огню зеленое кожаное кресло, Джереми упал в него, вытянул длинные ноги и закрыл глаза. — Боже, Эверс, как же замечательно оказаться дома.

— Замечательно, что вы вернулись домой, ваша светлость. Хотя, если позволите заметить, мне будет не хватать возможности прочесть в газетах о подвигах вашей светлости за морями. Мы все гордимся вашей храбростью, особенно тем, какую важную роль вы сыграли в подавлении джайпурского мятежа.

— А-а, — равнодушно протянул герцог. — Вы и об этом слышали?

— Слышали, ваша светлость? Да здесь неделями все лишь о том и говорили. А еще о том, что королева наградила вас орденом. — Эверс почтительно умолк, но поскольку хозяин отвечать ему не собирался, осторожно кашлянул и продолжал: — И о том, как сам магараджа почтил ваши подвиги. Судя по рассказам, Звезда Джайпура одно из чудес света!

— Хм.

Поняв, что подробностей не дождаться, Эверс налил герцогу виски. Брошенный мельком взгляд позволил ему с удовлетворением заметить под толстым пальто модную европейскую одежду, хотя герцог не был в родных краях около пяти лет. Темный, угольного цвета сюртук, такой же жилет, белоснежная рубашка, облегающие черные панталоны, сверкающие гессенские сапоги… Эверс не мог не одобрить также галстук его светлости, завязанный должным образом. Нет, лакей герцога не обленился в жаркой варварской стране.

Однако на этом одобрение Эверса вынужденно иссякло. Потому что выглядел герцог совсем не хорошо. Вернее, плохо. Желтый оттенок кожи вызван отнюдь не лондонским туманом, а наверняка малярией. Он или только что отболел ею, или еще не выздоровел, но, поскольку вряд ли кто-то стал бы рисковать жизнью, подвергаясь смертельной опасности путешествия в таком состоянии, Эверс предположил, что герцог не болен, хотя визит доктора ему не повредит. Как только все проснутся, нужно отправить служанку к мистеру Уоллесу.

— Ах, Эверс, — пробормотал Джереми, открывая глаза, когда дворецкий тихонько кашлянул и протянул ему хрустальный бокал, в котором плескалась налитая, как положено, на два пальца знакомая янтарная жидкость. — Ты просто святой.

— Едва ли, ваша светлость. Вы предполагаете долго пробыть в Лондоне?

— Сколько понадобится, — загадочно буркнул Джереми, одним глотком осушил бокал и вернул его дворецкому, который тут же снова налил туда виски. Лишь сейчас герцог заметил, что на Эверсе халат и домашние туфли. — Господи, который сейчас час? Я, наверно, тебя разбудил?

— Да, ваша светлость застигли меня несколько врасплох. А время двадцать минут шестого.

— Утра? — От удивления герцог чуть не выронил бокал. — Почему же ты молчал раньше? Просто чудо, как я не поднял на ноги весь дом.

— Все в порядке, ваша светлость. В настоящий момент тут почти никого нет, за исключением…

— А где же дядя?

— Лорд и леди Эдвард на этой неделе вызваны в Йоркшир для участия в похоронах. Трагическое событие. Умер младенец одного из арендаторов вашей светлости. Но они должны вернуться со дня на день. Хотите ли вы покои, которые обычно занимает его милость, или предпочтете одну из гостевых комнат? — Эверс попытался, уже более тонко, вернуться к теме Звезды Джайпура. — С вами только камердинер вашей светлости? Или мне следует приготовить еще несколько комнат?

— Несколько комнат? — недоуменно повторил Джереми. — За каким дьяволом?

— Э-э, на тот случай, если ваша светлость привез домой Звезду Джайпура…

— Разумеется, привез, — фыркнул герцог. — Какой же дурак оставит подобное сокровище? Но вряд ли для нее понадобится отдельная комната. Она не настолько большая.

— Конечно, нет. Разумеется. — Дворецкий счел более разумным сменить тему. — Могу ли я предложить вашей светлости Зеленую комнату? Белую сейчас занимает мисс Маргарет. Я тотчас же разведу в Зеленой огонь, если ваша светлость предпочитает…

Джереми ечва не поперхнулся виски, и Эверс с трудом удержался, чтобы не похлопать герцога Ролингза по спине.

— Ваша светлость? Вам нехорошо?

Продолжая кашлять, Джереми выговорил:

— Мэгги? Какого дьявола она здесь делает?

— Мисс Маргарет сопровождает в этом сезоне леди Эдвард в Лондоне. Она, ваша светлость, пребывает с нами почти с Нового года. — Невозмутимо взяв из ослабевших пальцев герцога бокал, Эверс снова подошел к буфету, чтобы наполнить его в третий раз. — Как я понимаю, мисс Маргарет собирается пробыть на Парк-лейн недолго, пока ищет квартиру. Но, кажется, подходящего жилья она еще не нашла. Полагаю, молодой леди будет непросто утвердить себя в таком большом городе, как Лондон. Особенно молодой леди, стремящейся зарабатывать на жизнь занятием, в котором столько соперников… — Повернувшись, Эверс обнаружил, что герцог, пошатываясь, встал на ноги, и осведомился с большим сочувствием в голосе, чем можно было ожидать: — Простите, ваша светлость, как вы себя чувствуете? У вас очень больной вид…

— А что насчет жениха, о котором писала мне тетушка? Он тоже остановился здесь?

— Мистер де Вегу? — Дворецкий был явно озадачен. — Француз? В нашем доме? Разумеется, нет!

— Конечно, хотя за время моего отсутствия нравы могли измениться. Никогда не знаешь, что произойдет за столь долгий промежуток времени. Не так ли? Значит, Эверс, она в Белой комнате?

— Да, ваша светлость, — подтвердил тот и, когда хозяин направился к двери, невольно воскликнул: — Ваша светлость, куда вы?

— Эверс! — Герцог надменно поднял брови.

— Вы же не… не собираетесь идти в комнату мисс Маргарет… ваша тетушка этого не одобрила бы. — Эверс еле выдавливал слова, потому что даже помыслить не мог, чтобы упрекнуть Ролингза, как бы тот себя ни вел. — Джентльмены не посещают молодых леди в их будуарах. Ваша светлость, леди Эдвард будет весьма недовольна, даже когда узнает, что вы появились в доме, где находится мисс Маргарет, без положенного сопровождения…

Герцог улыбнулся, и дворецкий невольно отступил, сознавая, что хоть это нелепо, однако на миг хозяин с его иссиня-черными волосами, серебристыми глазами и желтоватым оттенком кожи показался ему воплощением… дьявола.

— Твоя забота о репутации мисс Мэгги очень трогательна, Эверс, — усмехнулся Джереми. — Но когда я в последний раз интересовался этим, дом, где мы сейчас находимся, принадлежал мне. А значит, все здесь также мое.

И он направился к мраморной лестнице, ведущей на второй этаж. Эверс тем временем быстро допил виски, радуясь пока недолгой службе у Ролингзов и надеясь остаться у них не меньше своего деда. Правда, складывалось впечатление, что его карьера здесь пришла к внезапному концу. Если даже леди Эдвард не уволит его за то, что он допустил, чтобы герцог и мисс Маргарет находились под одной крышей без компаньонки, это, несомненно, сделает хозяин за попытку ему воспрепятствовать.

Похоже, возникла необходимость спешно написать письмо отцу. Эверсу нужен был совет. И, к сожалению, еще глоток виски.

Джереми провел в доме на Парк-лейн несравненно меньше лет, чем в йоркширском поместье, но хорошо помнил расположение комнат, чтобы найти Белую, которую нынче занимала Мэгги. В отличие от других комнат особняка только здесь обои, ковер и обивка мебели не были разных цветов, поэтому она выпадала из художественно-декоративной практики тетушки, полагавшей, что при такой пестроте в убранстве комнаты меньше заметны следы грязных пальцев. Учитывая количество детей, обретавшихся в этом доме, включая Джереми, нельзя было считать подобную концепцию неразумной. За долгие годы она себя оправдала.

Однако Белая комната соответствовала названию: белые стены, роскошный белый ковер на паркете, белый тюль на окнах, белая мебель. Лишь сюда не позволяли входить детям с вымазанными руками и в грязных башмаках, лишь в этой комнате художник, перед глазами которого весь день мелькали разные цвета красок, мог спокойно отдохнуть. И только он.