— Тогда проверь свое зрение. — Гвин решила не сдаваться. — Между мной и Алеком ничего нет.

— А я и не говорила, будто что-то есть, — с хитроватой улыбкой проговорила Лави. — Но не пытайся убедить меня, что ты не хочешь, чтобы кое-что было.

— Можешь верить во что угодно, Лави, но я повторяю: ты ошибаешься. Знаешь, я вообще не хочу говорить на эту тему. — Гвин встала со стула. — Лучше я пойду и…

— Подожди минутку, — сказала Лави, поймав Гвин на ходу за руку. — Для актрисы ты плоховато притворяешься. Один только факт, что ты расстроилась, говорит о многом. Возможно, о большем, чем ты готова признать. Но… — Лави вздохнула. — Это не мое дело, так?

Гвин скрестила на груди руки и плотно сжала губы.

— Так.

— О черт… Похоже, я зашла слишком далеко. Извини, — мягко сказала Лави. — Обещаю, что больше не буду вмешиваться. Хорошо?

Гвин кивнула. После секундного размышления Лави ободряюще сжала ее руку, потом выглянула в окно.

— Пожалуй, ты права насчет Коди. Он действительно поскучнел.

Она распахнула заднюю дверь и позвала детей домой. С них сняли комбинезоны, переодели, напоили горячим шоколадом и отправили в гостиную смотреть телевизор. Убирая со стола чашки, Гвин поймала на себе странный взгляд Лави. Видимо, обещания «не вмешиваться» хватило ей ровно на двадцать минут.

Гвин отвернулась, ставя на полку банку с «Несквиком», а когда повернулась, увидела, что подруга все еще смотрит на нее и на губах Лави блуждает опасная улыбка.

— В чем дело? — спросила Гвин.

— Не понимаю, как ты собираешься поймать мужика, если выглядишь как мешок на палке?

Гвин в замешательстве оглядела свой наряд: просторный комбинезон серо-коричневого цвета поверх бежевого свитера под горло. Ну да, немного мешковато и по цвету похоже на мешок…

Затем резко вскинула голову.

— Поймать мужика? Я не собираюсь никого ловить!

— В таком наряде и не поймаешь. — Лави скрестила руки под в меру пышным бюстом. — Грудь-то у тебя должна быть под всем этим.

— Это ты так думаешь, — пробормотала Гвин.

— Дело не в количестве, а в качестве, — сказала Лави, подходя ближе. — А почему ты не пользуешься косметикой?

— Я ее не люблю.

Лави взмахнула рукой.

— Ошибаешься! Все, что украшает тебя, — твой союзник, понимаешь? — Она взяла Гвин за подбородок и повернула ее лицо сначала в одну сторону, потом в другую. — Требуется совсем немного — чуть-чуть туши на ресницы, серые тени для век… — Гвин решила, что если она никак не будет реагировать, то Лави быстро от нее отстанет. Напрасно. — Гм. С волосами вряд ли что-то удастся сделать.

— Спасибо, дорогая подруга.

— Слушай, не понимаю, зачем ты подстриглась, как новобранец? О чем ты только думала, детка?

— Это была ошибка. И они отрастают. — Она дернула себя за прядь над ухом и вздохнула. — Я надеюсь.

— Ну что же, придется над этим поработать…

— Постой, Лави. Погоди минуту. Над чем поработать? — Гвин засунула руки в глубокие карманы комбинезона и сделала шаг назад. — Что ты собираешься делать?

Лави скрестила на груди руки и медленно покачала головой.

— Похоже, тебе срезали не только все волосы, но и часть мозгов, солнышко. Ты хочешь, чтобы тебя считали взрослой…

— Я такого не говорила!

— Это ясно и так. Так вот, если ты хочешь быть взрослой, то и одеваться должна как взрослая женщина. Взгляни на себя! Ты же красавица! Высокая, стройная, с прекрасной фигурой. И посмотри, что ты с собой сделала.

До этого момента не обращавшая внимания на то, как Лави одета, Гвин с некоторым любопытством окинула подругу взглядом. Стройную фигурку этой невысокой женщины подчеркивали серые облегающие легинсы и тонкий шерстяной свитер, стянутый в талии кожаным ремешком. Ее густые волосы были аккуратно уложены французской косой, губы подкрашены. И от нее пахло духами.

Гвин снова оглядела себя. Гм, да…

— Мужчины, как правило, слепы. Чтобы они тебя заметили, надо прилагать к этому усилия.

— Ты от меня еще не отстала? — скривившись, спросила Гвин.

— И не отстану.

Повисла тишина.

— Все не так просто, — сказала наконец Гвин со вздохом.

Глаза Лави вспыхнули торжеством.

— Значит, ты действительно хочешь, чтобы он обратил на тебя внимание!

— Это будет нелегко, потому что Алек считает, что нам не стоит часто встречаться.

Брови подруги подскочили вверх.

— А почему он так считает?

— Не знаю, — солгала Гвин, отворачиваясь к раковине, чтобы вымыть чашки, из которых дети пили шоколад. — Когда я только приехала сюда, он предложил мне работу, от которой я отказалась. А потом… — Краска против воли залила ее лицо. — Я совершила глупость, и тогда он решил… — Она тяжело вздохнула. — В общем, он забрал свое предложение обратно. Почему ты на меня так смотришь?

— Объясни, что значит «сделала глупость»?

— Начала открыто флиртовать с ним, — промямлила Гвин.

— И какова была реакция мистера Уэйнрайта? — спросила Лави, приподняв левую бровь.

— Он уехал в Бостон.

Правая бровь подползла к левой.

— Теперь понятно, — вполголоса сказала Лави. Потом пожала плечами. — Тебе придется приложить чуть больше усилий, вот и все.

— И ты думаешь, тени для век здесь помогут? Косметика делает меня смешной. Я становлюсь похожей или на вампира, или на девочку, которая стащила мамину помаду.

После довольно долгого молчания Лави сказала:

— Хорошо. Но прими совет профессионала. Если ты будешь ждать, что судьба поднесет тебе мужчину твоей мечты на блюдечке, ты ничего не получишь. Ни одна женщина в мире ничего никогда не достигла одним только ожиданием. Если тебе нужен этот парень, ты должна действовать.

У Гвин заболела голова.

— Лави, пожалуйста, давай оставим все это. Мы с Алеком — добрые друзья и останемся ими. Он не заинтересован в большем. А у меня нет времени на длительный роман. Конец дискуссии.

— А когда можно будет покататься на Вербе? — спросил Сэм, заглядывая в дверь.

Очень вовремя.

— Прямо сейчас, — сказала Гвин. — Одевайся.

Лави тяжело вздохнула.

— Ты всегда такая упрямая? — спросила она, помогая Сэму натянуть еще не высохший комбинезон.

— А ты? — парировала Гвин.

Лави застегнула на ребенке комбинезон и надела шапку на его коротко стриженную головку.

— Ответ принят, — сказала она, потом улыбнулась уголками рта. — Но я старше и у меня больше опыта.

Что совсем не обрадовало Гвин: значит, это не последний «наезд» подруги на нее.

— Да что с вами сегодня, старый вы брюзга? — Мэгги уперла кулаки в бока, едва удерживаясь от того, чтобы не опустить их на его упрямую голову. — Это всего лишь тренажер.

Ангус направил пульт на телевизор, прибавляя звук.

— Я его не люблю, — сказал он, перекрикивая какую-то автомобильную рекламу.

— Никто и не говорит, что его надо любить, Ангус. Им надо пользоваться.

Он несколько секунд не мигая смотрел на Мэгги.

— Нет.

Этот спор повторялся уже в десятый раз. Но сейчас Мэгги едва не расплакалась. Ангусу сняли гипс, а он без всяких причин отказался от «услуг» тренажера для ходьбы. Еще хуже было то, что он снова впал в дурное настроение. Что-то угнетало его, и тренажер, которым ему велели пользоваться в течение нескольких недель, был тут ни при чем. Но понять, в чем действительно дело, Мэгги не могла. Экономка чувствовала себя бессильной, а она не привыкла к такому положению. И ей это совсем не нравилось.

— Если вы не станете выполнять то, что велел врач, ничего хорошего не будет. Себе же делаете хуже…

Но Ангус не слушал ее, устремив взгляд в телевизор. Какой-то старый детектив ему важнее собственной ноги! Мэгги была готова выбежать во двор и разбить на части эту чертову спутниковую тарелку.

А если попробовать сменить тему?

— Дети собираются завтра привезти елку, поэтому, пожалуй, надо начать украшать вестибюль. Я сегодня случайно встретилась на рынке с Ноем Симпкинсом. У него осталось много сосновых веток после обрезки деревьев. Он сказал, что мы можем взять их для гирлянд. Правда, будет здорово?