Зелье умиротворения, которое он задал нам варить, было не слишком сложным, но требовало внимания из-за множества мелочей и постоянного добавления ингредиентов. Весь прошлый семестр я готовил зелья альтернативными способами, и такой подход прочно вошел в мое сознание как непреложный закон, которому я был обязан следовать на уроках Снейпа, наверное, до самого конца седьмого курса. Потратив десять минут на выведение формулы, позволявшей мне приготовить этот состав чуть быстрее и затратить на него меньше усилий, я примерно за час сварганил зелье, и когда над моим котлом взвился серебристый дымок, пролевитировал себе один из флаконов, чтобы перелить в него полученный настой. Однако Снейп, прежде не обращавший на меня никакого внимания, мгновенно оказался рядом, словно караулил именно этот момент.

— Мистер Ди, — проговорил он, — скажите мне, что произойдет, если кому-нибудь доведется выпить ваш настой?

Я припомнил все свои действия, скосил глаза на формулу, нацарапанную на клочке пергамента, и ответил:

— Ну… думаю, он успокоится.

— Причем навсегда, — ухмыльнулся Снейп. В классе раздались смешки. — Проанализируйте свою формулу и найдите ошибку. И подумайте, можно ли ее исправить в этом составе…

Оставшиеся двадцать минут я проверял и перепроверял все, что было написано на пергаменте, просчитал вес участвовавших в реакции ингредиентов и нашел еще один альтернативный способ приготовления настоя, однако никакой ошибки в формуле не обнаружил. Сверив ее с тем, что было написано на доске, я приуныл. Может, Снейп придумал этот ход, чтобы задержать меня в классе после занятий? «Нет, для этого он не стал бы врать насчет зелья», решил я и вновь обратился к формуле. Мысли казались почти материальными, образуя в голове причудливые конструкции, призванные обнаружить вкравшуюся в расчеты ошибку… Снейп тем временем поднял себе (и Малфою) настроение, в очередной раз придравшись к Поттеру, и скоро скомандовал, чтобы все сдавали полученные настои. Посмотрев на котлы Пирса и Грейнджер, я не заметил отличия между своим зельем и тем, что получилось у них. Поскольку свое задание я так и не выполнил, то остался на месте, ожидая, пока все покинут класс. «А еще стимулятор…», тоскливо подумал я, чувствуя себя все менее уверенно. Наконец, дверь за последним учеником закрылась, и в помещении повисла тяжелая тишина.

Снейп молча расставлял флаконы с только что приготовленными настоями в небольшую коробку. Мне ничего не оставалось, как только ждать. Время тянулось, от моего зелья над погашенной горелкой уже не поднимался пар, и я рассеянно смотрел на его плотную непрозрачную поверхность. Что с ним может быть не так? Оно слишком концентрированное? Но почему, что так усилило его действие? Пропорции вроде были соблюдены…

Я оторвал глаза от содержимого своего котла и увидел, что Снейп стоит напротив моего столика. Когда он успел подойти и как я мог его не заметить? Взгляд зельевара можно было бы назвать враждебным, но эта враждебность, скорее, отражала крайнюю степень его недовольства. Совершенно очевидно, что неправильно сваренное зелье являлось меньшей из моих проблем.

— Если бы, — начал декан, и несмотря на его тихий, обманчиво спокойный голос, я ощутил, как у меня по коже ползут мурашки, — вы были студентом любого другого факультета, я бы поднял вопрос о вашем исключении. Мало того, что вы без разрешения пользовались ингредиентами, которые вам не принадлежат, вы еще и варили из них наркотический состав, вызывающий серьезную биохимическую зависимость и, как следствие, синдром отмены. Я предупреждал вас, чтобы вы этого не делали, и не потому, что жалел составляющих, а потому, что знаю, к чему приводят подобные опрометчивые и безответственные шаги. На целых два месяца вы утратили контроль над собственной жизнью и работой своего организма: ими управляло сваренное вами зелье. Вы добровольно, безо всяких на то причин сдались на милость какого-то варева!

Снейп замолчал, разглядывая меня так, будто я был интересным, но отвратительным экземпляром его коллекции уродцев. Мне нечего было ответить — он был прав, а я нет.

— Все, чего вы достигли, обратившись к этому зелью, можно обрести без него, — продолжил Снейп. — Учитесь этому, а не обманам своих чувств… — Он снова помолчал, а потом добавил: — Курсовая работа, которую вы сдадите мне в мае, будет касаться стимуляторов. Тему сформулируете сами. Описания составов, формулы, воздействие отдельных ингредиентов на организм, побочные эффекты, антисыворотки, синдромы отмены и способы их снятия — минимум двадцать стандартных свитков.

Я не посмел возразить, услышав о таком чудовищном объеме, поскольку за эти минуты напредставлял себе значительно более худших наказаний.

— Вы исправили формулу? — спросил меня зельевар, выдержав небольшую паузу.

— Нет, — понуро ответил я. — Я не нашел ошибки.

— Исправите ее к следующему занятию и покажете мне, — он махнул палочкой, опустошив мой котел. — Ваши субботние занятия с профессором Флитвиком продолжатся, наши с вами — закончены.

— Это из-за стимулятора?! — воскликнул я, в отчаянии уставившись на Снейпа. Тот помедлил и ответил:

— Нет. Просто мне больше нечему вас учить.

— Как это нечему! — возмутился я. Ничего себе отговорка! — Вы всегда находили все, что хотели… и еще я не умею менять отношение к воспоминаниям… Пожалуйста, сэр, вы же сами знаете — я пока мало что могу!

Это было не совсем верно, поскольку довольно значительный и важный пласт моей памяти оказался Снейпу недоступен, но я был готов рисковать разоблачением, учитывая позицию Дамблдора, которая в данный момент лучше всего характеризовалась как «невмешательство». Снейп задумчиво направился к своему рабочему столу.

— Я поговорю с директором, — сказал он, наконец. — Зайдите ко мне в субботу вечером, в то же время. И будьте осторожны с Амбридж. Ясно?

— Да, сэр! — ответил я, старательно подавляя вспыхнувшую радость. Все мое уныние улетучилось в мгновение ока. Казалось, я уже забыл, каким измотанным был весь прошлый год из-за субботних занятий у двух преподавателей, и каким беспощадным бывал Снейп на наших уроках. Поднимаясь в Большой зал на обед, я недоумевал, зачем он сказал, что ему больше нечему меня учить? Ведь если следовать учебникам и книгам по окклюменции, мы не прошли и трети материала! Может, это все-таки было наказание, и мне удалось его уговорить? «Наверное, он хотел, чтобы я его попросил», пришел я к выводу, усаживаясь за наш стол, где уже почти никого не было. Еда остыла, но я не обратил на это внимания, поглощенный мыслями о новых субботних уроках и о том, что представляет собой эта Амбридж, если Снейп предупредил меня быть с ней осторожнее.

Входя в класс, где нам предстояло заниматься защитой, я воображал, что под плюшевым видом чиновницы скрывается железная леди, однако то, на что я бессознательно надеялся, не оправдалось. Большую часть урока мы сидели и читали зануднейший учебник по теории магии, тогда как Амбридж благосклонно посматривала на нас, прохаживаясь по рядам и делая замечания тем, кто отвлекался на что-нибудь другое. Отвлечься здесь было проще простого — лекции профессора Биннса по сравнению с этими уроками казались едва ли не верхом ораторского искусства. Опираясь на прошлый опыт, я знал, что если мне что-то не нравится, смириться с присутствием этого в жизни будет практически невозможно, поэтому я постарался внушить себе, что все, что написано в этом учебнике, рано или поздно как-нибудь да пригодится. После этого дело пошло чуть легче. Однако ни от кого из нас не укрылось, чего на самом деле хотела министерская чиновница, особенно после того, как изнывавший от скуки Пирс поднял в конце занятия руку и спросил:

— Скажите, а на экзаменах у нас тоже будет только теория?

— Мистер?..

— Пирс.

— Мистер Пирс, — сказала Амбридж, остановившись у нашей парты и глядя на него так, будто он был трехлетним несмышленышем. — Конечно же, на экзаменационном задании у вас будет и практическая часть, но информации, предоставленной в этом учебнике, одобренном, к слову сказать, министерской комиссией по образованию, вполне достаточно, чтобы вы прекрасно сдали С.О.В. Тем более, — обратилась она ко всему классу, — все вы, без сомнения, талантливые, сообразительные и здравомыслящие молодые люди. На экзаменах вам будет значительно проще, если вы досконально изучите теорию, не тратя драгоценное время и силы на практические занятия…