— Может, мы уже куда-нибудь придем? — спросил я, вздыхая. Шедший передо мной Невилл вдруг остановился, и я едва успел затормозить, чтобы в него не врезаться.

— Во сне так не было, — проговорил Поттер, поворачиваясь к нам. — Там коридор был коротким, а сейчас мы по нему идем уже целую минуту.

— Может, это не тот коридор? — предположил Уизли.

— А что именно ты делал здесь во сне? — спросила Гермиона.

— Ничего, просто шел… — ответил Поттер. — Кажется, я даже видел впереди дверь, когда в него входил.

Я прислонился к каменной стене, оказавшейся на удивление теплой и сухой, хотя по моим представлениям, в таких местах стены должны были быть ледяными, сырыми, со стекающими струйками воды и поросшие снизу мхом.

— Тогда попробуй представить ее, — посоветовал я. — Или пожелай, чтобы она появилась. Может, пока ты этого не пожелаешь, она не возникнет.

— Я желаю! — возразил Поттер. — За этой дверью Волдеморт держит Сириуса, поэтому если я чего-то и хочу, так это чтобы дурацкая дверь, наконец, появилась!

— Тогда представь ее, — повторил я. — Хотя, может, надо как раз наоборот, выкинуть ее из головы?..

— То представить, то выкинуть, — недовольно сказал Уизли. — Ты уж реши что-нибудь одно.

— Я не решаю, я просто советую. Если бы эта дверь зависела от меня, я бы перепробовал все возможные варианты — в конце концов, один из них наверняка окажется верным. Но дело ваше… — Я пожал плечами.

— Идем, — решительно сказал Поттер и первым двинулся вперед. Я оттолкнулся от стены и неторопливо пустился следом за остальными. Кажется, по этому коридору можно было идти вечно, но так никуда и не попасть.

К счастью, мои опасения застрять здесь на неопределенный срок не оправдались. Не знаю, что там думал или представлял себе Поттер, но спустя полминуты лучи наших палочек внезапно выхватили из темноты высокую коричневую дверь с медно-желтой ручкой, и мы остановились перед ней, молча глядя друг на друга, словно собираясь с силами перед последним рывком. «Наконец-то, — думал я, чувствуя, как внутри снова просыпается активная жажда деятельности, а палочка заряжает меня энергией так, словно за стеной притаилась рота василисков. — Не зря же я эти годы пахал у Флитвика и в Выручай-комнате — надеюсь, кое-какие серьезные заклятья мне сегодня пригодятся»…

Я прятался за длинным металлическим стеллажом, скрываясь в полумраке огромного зала, и смотрел в просвет между полками, на которых пылились сотни шариков на специальных подставках с налепленными ярлычками. У противоположного конца прохода стоял Поттер в окружении десятка Пожирателей Смерти во главе с Люциусом Малфоем, которого я узнал даже в темноте этого склада, освещенного лишь редкими настенными лампами да красными огоньками, горевшими внутри некоторых шаров. Я слышал едва ли половину из того, о чем они говорили, но иногда моих ушей достигали ожесточенные крики, и их было вполне достаточно, чтобы вся эта неприглядная ситуация обрела четкость и ясность. Сон Гарри оказался ловушкой. Блэка здесь нет, но есть Пожиратели, и то, что им нужно, находится сейчас в руках у Поттера.

Когда мы только сюда вошли, я надеялся услышать чьи-нибудь голоса, крики или звуки движения. Но склад шариков казался пустым. Я медленно шел по широкому проходу мимо стеллажей, рассматривая ярлычки на подставках, пытаясь разобраться, что же они собой представляют, и не заметил, как гриффиндорцы свернули в один из боковых коридоров. Наверное, я бы добрался до самого конца зала, если бы не громкие голоса, внезапно раздавшиеся откуда-то слева из-за стеллажей. Осторожно вернувшись назад, я спрятался за торцом железной стойки, разглядывая далекие темные фигуры Пожирателей и размышляя, как же теперь быть. С такой позиции я не мог прицельно стрелять — расстояние было слишком большим, да и мой выстрел оказался бы тактической ошибкой: то, что нужно Пожирателям, находилось прямо перед ними, и подобная провокация с моей стороны только усугубила бы положение — по крайней мере, сейчас они ни на кого не нападали. Их надо было отвлечь, но сделать это так, чтобы попавшие в ловушку гриффиндорцы и Луна могли уйти целыми и, желательно, невредимыми.

После очередных яростных криков я сделал несколько шагов назад, к тонувшей во мраке стене коридора, и начертил перед собой знак воздушного удара, как-то раз испытанный мной в Выручай-комнате на очередном пне, после чего я зарекся выполнять боевые тибетские заклятья в маленьком помещении, полчаса приводя тренировочный зал в порядок и вычищая из него древесный и каменный мусор. От всего сердца надеясь, что гриффиндорцы сообразят, как им следует поступить, я прошептал слова заклинания и послал золотистый узор вперед, на стеллаж, у противоположного конца которого собрались Пожиратели.

Сияющие в темноте тонкие линии в мгновение ока достигли металлических полок, коснулись их, исчезли, и в следующую секунду словно гигантская невидимая рука ударила по ним так, что меня, несмотря на всю трагичность ситуации, охватил детский восторг. Мощь этого удара была столь велика, что стеллаж начал складываться пополам, вминаясь острым углом в стоящие за ним полки, и с невероятной скоростью понесся по залу, толкая перед собой все новые и новые стеллажи. Грохот стоял такой, что его, наверное, могли бы слышать в главном зале с фонтаном, если бы сейчас там кто-нибудь находился. Во все стороны разлетались осколки шариков, погнутые и разорванные фрагменты металлических конструкций, деревянные подставки с ярлычками. Там, где только что стояли ряды огромных стеллажей, по мере движения сорванных с места полок образовывалось пустое пространство, засыпанное стеклами и кусками железа, а искореженные стеллажи уносились в темноту зала, сминая собой ряд за рядом.

Оторвавшись от невиданного зрелища, я выскочил из-за стеллажа, за которым прятался, чтобы взглянуть, что происходит на другом конце, и едва не оказался сбит с ног Поттером и Гермионой, которые пронеслись мимо и свернули у стены, направляясь прямиком к выходу. За ними торопился Лонгботтом. «Где остальные?», в панике подумал я, представив, что стекла и металл могли задеть кого-нибудь из оставшихся по ту сторону зала. Однако спустя несколько секунд из пыльного сумрака на меня вылетели Рон, Джинни и Луна.

— Бежим! — крикнула мне Джинни, и я рванул следом за ними.

Поттера уже не было видно, а дверь, через которую мы попали на склад, не открывалась.

— Черт бы тебя побрал! — заорал Уизли, изо всех сил дергая ее туда-сюда.

— Alohomora! — крикнула Джинни, направив палочку на дверь. Рон снова рванул ее за ручку, и дверь, наконец, распахнулась.

Вот только никакого коридора за ней больше не было.

Перед нами оказалась большая круглая комната с низкими концентрическими ступенями, ведущими к возвышающейся в центре площадке, на которой стоял длинный вертикальный камень. По стенам горело несколько факелов, скудно освещавших небольшое помещение. Пару секунд мы недоуменно разглядывали камень, а потом Джинни указала палочкой вперед:

— Там еще дверь!

Действительно, за камнем, по ту сторону круглого зала, виднелся второй выход. Рон шагнул в комнату, за ним вошла Луна, я повернулся, чтобы проверить, нет ли за нами погони, и тут услышал чей-то крик:

— Оставьте Нотта! Оставьте его, слышите? Его раны — ничто по сравнению с потерей пророчества! Мы должны действовать организованно…

Я покрылся холодным потом, напрочь позабыв о том, что собирался бежать дальше. Здесь был Георг Нотт, и он ранен — из-за меня, из-за моего заклинания! А что если он погибнет? Я застыл в ужасе, будто пораженный замораживающим заклятьем, не в силах двинуться с места. Голос вдалеке отдавал четкие приказы, где-то уже хрустело битое стекло, гремели под ногами железные осколки, но я все еще стоял у двери, потрясенный случившимся.

— Да что с тобой! — Джинни выскочила из комнаты и дернула меня за плечо. — Они сейчас будут здесь!

Я, наконец, очнулся. Так или иначе, дело сделано, и главное сейчас — выбраться отсюда. Я последовал за Джинни, захлопнул дверь, запечатав ее мудреным заклинанием, вычитанным в одной из книг Выручай-комнаты, и направился к противоположному выходу, держась подальше от камня. Сейчас, в тишине закрытой комнаты, мы слышали низкое, тяжелое гудение, наполняющее небольшое пространство зала. Пол под ногами едва заметно вибрировал.