До сих пор я не очень понимал, зачем мне встречать Луну с гриффиндорцами и вести их к Кэрроу — неужели они сами не доберутся? — однако выяснилось, что в своей записке Снейп просил Хагрида представить ему план того, чем именно они целый день занимались. Покосившись на кота Балстроуд, свернувшегося клубком на огромной постели Хагрида, я забрал у лесничего помятый лист бумаги с нацарапанным на нем списком проделанной работы, и мы направились в замок.

— Когда нам отдадут палочки? — спросил по пути Невилл.

— Сейчас и отдадут, — буркнул я, не слишком настроенный на разговоры после целого дня учебы и книги о Дамблдоре.

— В лесу было так здорово! — поделилась со мной Луна. — Мы собирали лукотрусов, расставляли кормушки для ушастых енотов и даже видели кентавров!

— Кентавров? — переспросил я. — А среди них случайно не было черного?

— Черного не было, — сказала Луна. — У тебя появился знакомый кентавр?

— Да нет… Как там, кстати, Фиренц поживает?

— Весь в своих вычислениях, — ответила Луна. — Но мне кажется, ему здесь грустно, он скучает по лесу. Не знаю, примут ли его когда-нибудь обратно в стадо?

— Кентавры — упертые консерваторы, — проговорил я. — С их точки зрения Фиренц — предатель, так что вряд ли он туда вернется.

Я думал, Амикус Кэрроу не упустит возможности высказать нарушителям все, что он думает о ночной краже, однако замдиректора едва на них взглянул. Достав из ящика стола три палочки, он вручил их Лонгботтому.

— Разбирайте и живо отправляйтесь к своим деканам. Им есть что вам сказать. — Он посмотрел на меня. — А ты останься.

Когда кабинет опустел, я протянул Кэрроу письмо Хагрида.

— Это еще что? — Он быстро пробежал глазами список и вернул мне бумагу.

— Сейчас сам отдашь. Идем.

Вместе мы поднялись на седьмой этаж, миновали горгулью и через несколько секунд оказались в кабинете Снейпа. Директор стоял у приоткрытого окна, развязывая шнурок на шлейке большого серого филина. Достав письмо, Снейп выпустил птицу и вернулся за стол.

— Знаю, о чем думаешь, — хмыкнул Кэрроу, плюхаясь в кресло.

— Неужели, — с сомнением произнес Снейп, разворачивая перед собой пергамент.

— Об этих твоих маггловских приборчиках, — Кэрроу обернулся ко мне, остановившемуся у дверей. — Да не тянись ты, сядь… — он сделал движение палочкой, и напротив него возник стул. Я посмотрел на Снейпа, однако тот не обращал на меня внимания, погруженный в чтение, так что я сел и положил на стол записку от Хагрида.

— Мои маггловские приборчики сейчас бы не помешали, — заметил Снейп, откладывая свиток в сторону и беря в руки принесенную мной бумагу. — По крайней мере, не пришлось бы дожидаться ответа до завтра.

— Считаешь, надо торопиться? — поинтересовался Кэрроу. — Вот ты мне скажи, на кой им вообще сдался этот меч? Что бы они стали с ним делать?

Снейп сунул записку Хагрида в стол и посмотрел на своего зама.

— Я написал Беллатрисе, — сказал он. Судя по вытянувшемуся лицу Кэрроу, эта информация оказалась для него полной неожиданностью.

— Но ты же хотел… — начал он. — Она не согласится!

— Надеюсь, мои аргументы ее убедят. А если нет, свяжусь с Руквудом.

— Надо было сразу ему писать, он бы подключил ресурсы Министерства, — ответил Кэрроу. — Значит, ты все же опасаешься, что они могут повторить попытку?

Снейп перевел взгляд на меня.

— А вот об этом лучше спросить у нашего префекта, — произнес он. — В предыдущие годы между ними сложились довольно тесные отношения.

— Скажите пожалуйста, — недоверчиво протянул Кэрроу, тоже посмотрев на меня, — тесные отношения… Ну и что? Совершат эти варвары второй набег?

— Не совершат, если узнают, что меча в школе больше нет, — ответил я. — Хотя могут придти за Шляпой… — Я кивнул на Распределяющую Шляпу, одиноко лежавшую на полке.

Кэрроу мои слова очень насмешили.

— За Шляпой! — хохотал он, откинувшись на спинку кресла. — За болтливым барахлом! Ну ты загнул!

Глядя на веселящегося Кэрроу, невольно улыбнулся и я. Даже Снейп слегка усмехнулся.

— Погоди-ка, — Кэрроу внезапно успокоился. — А с чего ты решил, что меча в школе не будет?

— Вы сказали, — я пожал плечами.

— Нет-нет, постой… — Кэрроу глянул на Снейпа. — Ты ему говорил? Вы уже это обсуждали?

Снейп отрицательно качнул головой, и его усмешка сделалась более язвительной.

— Да вы только что об этом разговаривали! — воскликнул я, возмутившись недоверием к моим аналитическим способностям.

— Ну хорошо, — произнес Кэрроу. — Раз ты такой умный, ответь, зачем твоим дружкам понадобился меч? Может, их кто-нибудь об этом попросил? Например, Поттер?

— Никто их не просил, — отмахнулся я. — Они сами все придумали.

— Почему вы так решили? — подал голос Снейп.

— Потому что они не расстроились, — ответил я. — Если бы кто-то просил их достать меч, они бы огорчились из-за неудачи.

— То есть ночь в камере не произвела на них впечатления? — спросил Кэрроу едва ли не с обидой. — Ну пусть только попробуют еще что-нибудь выкинуть — я их в карцер засажу… на сутки!

Я не знал, чем плох карцер, но если он нравился Кэрроу, туда лучше было не попадаться. Поскольку Снейп никак не отреагировал на эту реплику, я недовольно сказал:

— Конечно, если вам так хочется сделать из них героев…

— Героев? — удивился Кэрроу. — Что ты имеешь в виду?

— Чем сильнее вы станете их наказывать, тем больше сочувствия они вызовут, — объяснил я.

— Значит, по-твоему, пусть эти шпанята и дальше безобразничают? — с негодованием спросил Кэрроу.

— Конечно, нет. Просто в случае серьезных нарушений санкции должны применяться ко всей школе. Тогда их никто не будет жалеть.

Кэрроу уставился на меня в изумлении, представив, вероятно, битком набитые камеры и грандиозную очередь на чистку клеток, однако Снейп понял мою мысль и проговорил, обращаясь к своему заму:

— Я тебе не рассказывал о Долорес Амбридж?

— Амбридж? Это та министерская карга, которая сейчас грязнокровок допрашивает? — Кэрроу скривился. — Вроде она здесь преподавала…

— Пару лет назад, — ответил Снейп. — Но я думаю, — директор перевел взгляд на меня, — мистера Ди теперь можно отпустить. Вряд ли ему будет с нами интересно.

— Можно, — согласился Кэрроу. — Давай, гуляй, учи уроки, — он махнул рукой на дверь. Я посмотрел на Снейпа.

— Идите, — кивнул он.

На самом деле мне было интересно, и еще как. Однако остаться и послушать директора я хотел не только ради новой информации. Такого Снейпа я никогда прежде не видел. Даже во время летних каникул, когда остававшиеся в замке преподаватели вели себя друг с другом менее формально, Снейп в своем общении не переступал раз и навсегда определенной им границы и на моей памяти ни разу не присоединялся к коллегам, отправлявшимся отдохнуть в таверну Розмерты. Сейчас от прежней дистанции не осталось и следа — он вел себя непривычно легко и естественно. Но разве не странно, что комфортным для Снейпа собеседником оказался не человек, равный ему по положению и интеллекту, а недалекий и грубоватый Кэрроу?

Поздно вечером, уже забравшись в постель, но все еще переполненный дневными впечатлениями, я ответил на свой вопрос — нет, в этом не было ничего странного. С Кэрроу Снейп чувствовал себя свободно, и эту свободу я хорошо понимал: точно так же чувствовал себя и я, вращаясь в среде мелких лондонских уголовников. Не стоило забывать, что за его спиной были годы искренней службы Темному Лорду. В конце концов, ведь это Снейп передал ему информацию, позволившую найти и убить родителей Поттера…

Поттер. За эти месяцы я почти не вспоминал о Нежелательном лице номер один. Чем он сейчас занимается? Пережидает смутное время в укромном месте или рискует, выполняя какое-нибудь поручение Дамблдора? А Люпин и Тонкс? Как дела у них? Бруствер — может, это он ищет крестражи? И Хмури… Погружаясь в сон, я подумал, что в ближайшее воскресенье непременно расспрошу Аберфорта о смерти Хмури — бармены всегда в курсе таких вещей. А если нет, узнаю у Нордманна, пусть даже ему действительно поручили за мной следить.