Джон Невилл заметил, что его юный родственник смертельно бледен. Он, как заботливый старший брат, положил руку ему на плечо.
— Пойдем, Эрик, — мягко сказал Джон. — Ему мы ничем уже не поможем.
— Давай лучше поищем как следует, может быть, мы все же найдем разгадку, — предложил Эрик, протягивая руку к ружью, но Джон остановил его.
— Нет-нет, — поспешно сказал он, — нужно оставить все как есть. Я пошлю кого-нибудь в деревню за Уордлом и телеграфирую в Лондон, чтобы прислали детектива.
Он деликатно вывел кузена из комнаты, запер дверь и сунул ключ в карман.
— С кем бы мне связаться? — спросил Джон Невилл, садясь за стол и занося карандаш над бланком для телеграмм. — Здесь нужен кто-нибудь очень проницательный — и вдобавок чтобы он всецело мог заняться исключительно нашим делом.
Его кузен присел рядом на журнальный столик и закрыл лицо руками.
— Не знаю никого подходящего. Хотя, впрочем… Тот тип с забавной фамилией, который нашел бриллиант графа Саузерна, — Бек. Кажется, именно так. Торнтон-кресент, Западный почтовый округ. Остальное знают в конторе.
Джон Невилл вписал имя и адрес в уже готовую телеграмму: «Немедленно приезжайте. Убийство. Расходы значения не имеют. Джон Невилл, поместье Беркли, Дорсет».
Эрик и не подозревал, что эта «забавная фамилия» станет для него роковой. Джон Невилл вытащил расписание поездов и зашелестел страницами.
— Не везет нам, Эрик, — сказал он. — В лучшем случае он приедет только в полночь. Зато Уордл уже здесь — рас-торопен, ничего не скажешь.
Местный констебль Уордл — спокойный и молчаливый — быстро шагал по въездной аллее. Он был все еще силен и подвижен, хотя и немолод. Джон Невилл встретил его в дверях печальной вестью, впрочем, Уордл уже обо всем знал от посыльного.
— Вы правильно сделали, что заперли дверь, — сказал Уордл, когда они прошли в библиотеку, где все еще сидел, как будто не замечая их присутствия, безутешный Эрик. — И выбрали хорошего детектива. Мне приходилось работать с мистером Беком. Приятный во всех отношениях и чрезвычайно везучий человек. «Наше дело не терпит никакой спешки и суеты, мистер Уордл, — говорил он мне. — А потому ничего не трогайте. Все, что лежит вокруг трупа, может поведать нам целую историю, если умело взяться, так что я всегда предпочитаю сперва тихонько поболтать с вещами наедине».
Констебль умолк, сосредоточился и начал прислушиваться — большой дом гудел, как улей. Шептались там и сям, и все слухи так или иначе складывались в целую историю. Медленно-медленно подползало подозрение и, как темное облако, окружало Джона Невилла. Это облако, казалось, каким-то загадочным образом проникло в библиотеку сквозь запертые двери, и Джон начал беспокойно шагать из угла в угол.
Наконец большая комната показалась ему слишком тесной. Он стал бесцельно бродить по дому, то спускаясь вниз, чтобы взглянуть из сада на окно дядюшкиной комнаты, то проходя мимо запертой двери. Как бы случайно, но Уордл старался не выпускать его из поля зрения; впрочем, Невилл был слишком погружен в себя, чтобы это заметить. Наконец он вернулся в библиотеку. Эрик по-прежнему сидел спиной к двери, из-за высокой спинки кресла виднелся только его затылок. Он сидел неподвижно, будто спал или был всецело занят собственными мыслями. Стоило Джону легонько тронуть его за плечо, как он вскочил с воплем, бледный и перепуганный.
— Пойдем прогуляемся, Эрик, — сказал Джон. — Это ожидание и вынужденное бездействие невыносимы. Я так долго не выдержу.
— Я останусь, если ты не против, — слабым голосом отвечал Эрик. — Мне нехорошо.
— Глоток свежего воздуха тебе не повредит, мой мальчик; ты и в самом деле скверно выглядишь.
Эрик мотнул головой.
— Ну что ж, а я пойду, — сказал Джон.
— Оставь мне ключ, я отдам его детективу, если вы разминетесь.
— Он все равно не приедет раньше полуночи. А я через час вернусь.
Пока Джон Невилл быстро и не оборачиваясь шагал по аллее, Уордл тихонько следовал за ним, не спуская с него глаз. Вскоре Невилл внезапно свернул в рощу, и констебль осторожно пошел следом. Высокие деревья росли на некотором расстоянии друг от друга, и трава между ними была ярко освещена заходящим солнцем. Когда Уордл случайно вышел на свет, его длинная тень отчетливо замаячила на ярко-зеленом фоне. Джон Невилл увидел, что перед ним движется тень, быстро обернулся и встретился со своим преследователем лицом к лицу. Констебль уставился на него и замер.
— Что за штучки, Уордл? Да не стойте там со своей дубинкой, как дурак. Ну же, отвечайте, что вам от меня надо?
— Сами видите, как получается, мастер Джон, — пробормотал констебль, — мне и самому не верится.
Вот уже двадцать один год, как я вас знаю, — с самого вашего рождения то есть, и просто поверить не могу, ни одному слову. Но, знаете, долг есть долг, и мне надо его исполнить; против фактов не поспоришь, а вы с покойником о чем-то толковали накануне, и мастер Эрик застал вас в его комнате, когда…
Джон слушал в изумлении, но когда вдруг понял, что его посмели заподозрить в убийстве, Невилла охватила внезапная злоба. Он быстро подошел к констеблю. Широкоплечий, сильный, он возвышался над Уордлом и поистине был страшен в гневе — дрожащий от ярости, с судорожно сжатыми кулаками, плотно стиснутыми зубами и жутковатым блеском в глубине карих глаз.
— Как вы смеете! Как смеете! — задыхаясь, прошипел он.
Этот юный атлет действительно выглядел угрожающе, но Уордл, не дрогнув, встретился с ним взглядом.
— Что толку, мастер Джон? — спокойно спросил он. — Неприятно, ясное дело. Но я-то тут ни при чем, и себе вы этак не поможете.
Вспышка гнева прошла так же быстро, как и возникла. Красивое лицо Невилла вновь прояснилось, и ничто более не напоминало о недавнем взрыве, когда он негромко сказал:
— Вы правы, Уордл, совершенно правы. Что же теперь? Полагаю, что я арестован?
— Нет, сэр. Делайте все, что вам вздумается, а я не буду вам мешать. Мне достаточно одного вашего слова.
— Какого?
— Что вы будете на месте, когда понадобитесь.
— Однако ж я не настолько глуп, чтобы бежать. О господи!.. Виновен я или нет, но бежать с места преступления?!
— Не говорите так, сэр. Из Лондона едет человек, который во всем разберется, вот увидите. Итак, слово?
— Слово.
— Я думаю, вам лучше вернуться в дом, сэр. Слуги там много чего болтают. Я, пожалуй, не буду им мешать, не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, о чем мы тут толковали.
На полпути к дому Джона Невилла догнал легкий двухколесный экипаж, и кучер так круто осадил лошадей, что гравий полетел из-под копыт. Коренастый, крепкого сложения мужчина, который до тех пор о чем-то беседовал с кучером, спрыгнул наземь с легкостью, какой трудно было ожидать при его комплекции.
— Мистер Джон Невилл, полагаю? Моя фамилия Бек. Мистер Пол Бек.
— Мистер Бек? А я думал, что вы доберетесь не раньше полуночи.
— Экстренный поезд, — дружелюбно объяснил мистер Бек. — В телеграмме было сказано: «Расходы значения не имеют». А в таких делах, знаете ли, главное — не упустить время. Пришлось ехать экстренным — и вот я здесь. С вашего позволения, я отпущу экипаж и мы с вами пройдемся пешком. Похоже, скверное дело, мистер Невилл. Выстрел в затылок, как сказал мне кучер. Есть подозреваемые?
— Я подозреваемый, — гневно ответил Джон Невилл.
С минуту мистер Бек безмятежно и без малейшего удивления смотрел на него.
— И как вам об этом стало известно?
— Констебль Уордл только что прямо мне сказал. Он не арестовал меня на месте только из уважения.
Мистер Бек прошел шагов десять молча, прежде чем заговорил опять.
— Если вы не против, — вкрадчиво сказал он, — то расскажите мне, отчего вы попали под подозрение.
— Ни в коей мере не против.
— Учтите, — продолжал детектив, — что я не обещаю вам никаких лазеек и не даю никаких гарантий. Мое дело — доискаться до правды. Если вы думаете, что это может помочь вам, то вы обязаны помочь мне. Конечно, это неправильно с точки зрения закона, но меня это не смущает. Если кого-нибудь подозревают в преступлении, то, как вы понимаете, всегда есть человек/ который знает правду. И, как правило, только один человек. Первое, что делает полиция, так это затыкает рот бесценному свидетелю. Я делаю иначе. Я предпочитаю дать человеку шанс: пусть он расскажет, как все было на самом деле, а потом, если это возможно, я поймаю преступника.
