Кинг, впрочем, вскоре отказался от своего первоначального мнения. Он объяснил, что теперь рассматривает неандертальца как существо, более близкое к шимпанзе, чем к человеку. Прежде всего в нравственно-религиозном аспекте он, оказывается, не может обращаться с ним, как с человеческим черепом…

А противников в 60-е годы XIX века у неандертальца было много! И выводы большинства их выглядели странно, а в некоторых случаях даже курьезно. Так, боннский анатом Майер считал, что человек из грота жил не тысячелетия, а полвека назад и останки принадлежат «монгольскому казаку» (?), который пришел в рейнские земли вместе с русской армией в 1814 году и прятался в пещере, не желая возвращаться домой. Изогнутая бедренная кость указывает однозначно на конного воина, представителя пастушьего народа, черепная крышка — на монгола. Когда Томас Гексли однажды спросил Майера, не шутит ли тот, он ответил: «Увечье левой руки не мешало казаку управлять поводьями лошади надлежащим образом, а правая рука держала наготове пику».

Майер был рьяным противником эволюционного учения и отказывался от сходства неандертальского черепа с обезьяньим только на том основании, что на нем нет саггитального гребня (Crista saggitalis). И прибавлял: «Укажите мне ископаемый человеческий череп с гребнем, и я соглашусь с нашим происхождением от питеков». Ирония судьбы: если бы при жизни Майера в Восточной и Южной Африке были найдены останки австралопитеков с характерными черепными крышками, вероятно, Майер бы переметнулся из противников в защитники обезьяньей теории происхождения человека!

Приверженец теории Кювье профессор Рудольф Вагнер называл неандертальца «старым голландцем», который имел по строению черепа большое сходство с одним экспонатом в анатомической коллекции в Геттингене. Английский же натуралист Альфред Рассел Уоллес обозначил неандертальца как «дикого человека». Француз Прюер Бей, напротив, думал, что это представитель кельтов и кроме того, вероятно, идиот. Идиотом считал его и англичанин К. Блейк. Череп его так деформирован, прибавлял он, что, должно быть, его обладатель был болен водянкой и жил, как животное, в лесах.

Это лишь несколько дошедших до нас голосов противников признания неандертальца как ископаемого человека. Многие же ученые того времени, которые почитались знатоками и светилами, вообще никак не откликнулись на находку. Они так и оставались растерянными и неуверенными в своих выводах, поскольку пока что не имелось другой находки, с которой можно было бы сравнить останки из Неандерталя.

На протяжении многих тысячелетий, задолго до появления гомо сапиенс, племена неандертальцев заселяли покрытую ледниками Европу. Но когда в Европе появились первые кроманьонцы, местные жители, прекрасно приспособившиеся к жизни в суровом климате, внезапно и необъяснимо исчезли.

Почему вымерли неандертальцы? Являются ли они предками современных людей? Ученые продолжают биться над этими загадками. В 1997 году генетики Сванте Рээмбо и его помощник Матиас Крингс выделили гены из костей неандертальца, обнаруженных в 1856 году. Сравнение одного из основных участков цепочки ДНК неандертальца с соответствующей частью ДНК современного человека обнаружило существенную разницу Из этого Рээмбо и Крингс заключили, что неандерталец вымер, не передав «нашим» людям своих генов! Это значит, что он не является нашим предком.

Сцены охоты в рисунках на скалах

Реконструкция внешности неандертальской девушки

Эта теория вызвала яростную критику ее противников. Доктор Грец Венигер заявил, что результаты нельзя считать окончательными, ведь был проанализирован неполный генетический материал. К тому же неандертальцы и современный человек сосуществовали бок о бок на протяжении многих тысячелетий. На юге Испании недавно найдена челюсть, свидетельствующая о том, что неандертальцы обитали в Андалузии еще 27 тысяч лет назад, а гомо сапиенс жил здесь к тому времени уже 5 тысяч лет. Поэтому теория истребления «неандеров» кроманьонцами кажется крайне сомнительной.

Одна из последних находок в Португалии снова приближает неандертальцев к нашему генеалогическому древу. В начале 1999 года в Лапедо-Тале найден скелет четырехлетнего ребенка возрастом не менее 27 тыс. лет. В строении скелета и в особенности черепа обнаруживается сходство как с неандертальцем, так и с современным человеком…

Во время первых столкновений вокруг неандертальца, когда скрещивали свои копья защитники и противники гипотезы существования доисторического человека, вышла сенсационная книга Чарлза Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» (1859). В конце 1936 года Дарвин возвратился в Англию после своего многолетнего кругосветного путешествия на исследовательском судне «Бигль» и приводил в порядок свои коллекции. В те годы он еще не думал о том, что издаст книгу о происхождении видов, хотя вера в их незыблемость была уже поколеблена во время вояжа по морям и океанам (главным образом на Галапагосских островах) и под впечатлением книги Лайелла «Основы геологии». Однако имеющийся материал казался ему еще недостаточным, чтобы даже говорить на эту тему с коллегами. Дарвин был человеком практичным, привыкшим основываться на факты и делать глубокие выводы, никуда не торопясь. Он так и не опубликовал в 1839 году свою статью о происхождении видов, а послал ее в 1844 году ботанику Хукеру с заметкой: «Наконец мне пришло озарение, и теперь я иду на всех парусах навстречу этому выводу, – что виды на земле не неизменны».

В то время это было равносильно признанию в убийстве! Дарвин уединенно жил в своем поместье близ Лондона и только несколько друзей, в том числе Чарлз Лайелл, имели доступ к его трудам и мыслям. В 1856 году Лайелл подвигнул своего друга к тому, чтобы тот начал упорядочивать свои заметки о происхождении видов. Книга не появилась бы, пожалуй, даже в 1859 году, если бы за год до этого уже известный нам английский натуралист и собиратель животных, путешествующий вокруг света, Альфред Уоллес, которого дела задержали на Борнео, не послал Дарвину свою статью. Уоллес высказывал там точно такую же теорию, для какой Дарвин собирал материалы десятки лет! Теперь другой перебегал ему дорогу! Лайелл и Хукер стали изо всех сил торопить друга.

Еще в 1858 году появилось предварительное сообщение «О вариациях органических существ» – одновременно со статьей Уоллеса!

Книга Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» была распродана в день выхода. В этом труде, опираясь на огромный материал, он доказал, что живущие в настоящее время виды животных и растений являются результатом постепенного процесса развития от простых к сложным формам. Подобные теории имелись и до Дарвина, но они не были столь доказательными, и потому их не приняли. И только книга Дарвина представила неопровержимые доказательства, позволившие впоследствии всему ученому миру признать теорию происхождения видов.

Дарвин стал основателем теории эволюции. Догма о неизменности природы начала крошиться. На Дарвина и его сторонников ополчилось все духовенство планеты. Им подпевали консервативно настроенные ученые.

В этой жесткой борьбе теория становления человека с самого начала заняла центральное положение. Сам же ученый уклонился от этого вопроса, поскольку боялся, что теологические споры уведут его в сторону от главного вопроса книги – теории происхождения видов.

Его противники насмешливо обвиняли ученого в том, что он так и не высказался достаточно четко против «происхождения от обезьяны».

Как мы уже говорили, к самым усердным проводникам теории Дарвина в Англии относились натуралисты Томас Гексли и Чарлз Лайелл. Они сами решились на шаг, который старался избегать Дарвин: занялись внедрением человека в теорию эволюции. Уже в 1860 году на собрании английских натуралистов в Оксфорде дарвинизм и проблема происхождения человека стояли в центре обсуждения. Дарвин был болен и не мог присутствовать на съезде. «Вопрос всех вопросов» докладывал Гексли. Дошло дело до резкой перепалки между Гексли и оксфордским епископом Уилберфорсом. Тот серьезно подготовился к борьбе и пытался оказать в пространной речи, что представления Дарвина противоречат святому писанию. Уилберфорс насмешливо вопрошал Гексли, по какой линии тот происходит от обезьяны – материнской или отцовской. Не лезущий за словом в карман Гексли мгновенно парировал, заявляя, что если бы встал вопрос, кого брать в родственники – обезьян или схоластов, он, без сомнения, выбрал бы первых!…