Danke schun [1]тебе , этци !

Холодная красота Австрийских Альп издавна манит к себе людей. Супруги Гельмут и Эрика Симон хотели покататься на лыжах, полазать по горам и полюбоваться природой в Эцтале. Как-то утром они совершали пешую прогулку по итальянской стороне Альп и случайно наткнулись на большой кусок льдины, из которого торчала усохшая почерневшая голова человека. Эрика чуть не поддала эту голову ногой, да вовремя заметила жуткую находку… Льдину очистили от снега и сквозь лед увидели четкий силуэт человека. Супруги сообщили о странной находке в полицию, где быстро определили, что труп окажется более полезным ученым, нежели криминалистам…

Осмотрев находку, исследователи сначала решили, что человек погиб в горах в первой половине XX века. Именно здесь в 1938 году бесследно исчез веронский профессор. Но версия отпала очень быстро: возраст находки оказался куда солиднее – более пяти тысяч лет! С тех пор вот уже более десяти лет Этци – так окрестили человека из глыбы льда – «дает показания» ученым.

Этци не устает поторапливать науку. Вот последняя информация, полученная от исследователей: человек, заточенный в глетчере, был вовсе не юношей. Он был – по тем временам – пожилым, 45-летним мужчиной. Проведя пять тысяч лет во льдах, Этци заставляет медиков пользоваться самыми новейшими методами исследований.

Этци теперь просвечен, просверлен и компьютерами просчитан; он прозрачен как стеклышко. Этого обледенелого путешественника ученые знают уже наизусть.

«Этци наш всемогущий», и газетных страниц знаменитость, и экранов телевизионных звезда, кормилец и благодетель всех южнотирольских сувенирщиков, предмет заигрывания властей, лишь в одном ты нас обделяешь – до сих пор так и не признался ты нам, так и не поведал: кто ты?

Ученые все так же – минуло уже девять лет, с тех пор как был найден Этци – упорно стремятся хранить молчание по поводу находки, ограничиваясь лишь отдельными сообщениями. Поразительные выводы, которые порой делаются, обладают лишь одним недостатком: они противоречат друг другу, порождают все новые вопросы и чаще всего завершаются категоричным, ограничительным союзом «но».

Например, согласно новейшим исследованиям, доисторический альпинист был отнюдь не юношей, а наоборот, человеком зрелым, скорее даже старым, в свои сорок пять лет наверняка пережившим большинство своих современников. Тело его оказалось очень изношенным: артериосклероз, сломанные ребра, больные суставы, поврежденные межпозвоночные хрящи.

С другой стороны, все настойчивее ставится вопрос: зачем этому – по меркам каменного века – старику потребовалось поздней осенью подниматься на безлюдный, суровый альпийский перевал, на высоту 3200 метров? Что ему там было нужно? Для человека его возраста труднее установить и точный диагноз смерти: причин умереть у него было гораздо больше – как и серьезных заболеваний, которыми он страдал.

Однако все эти новые вопросы будут иметь смысл лишь в том случае, если – вот оно, разочаровывающее «но» – специфическая структура минеральных веществ в бедре Этци (именно она дала повод заново датировать возраст неолитического скитальца) не объяснится одной простой причиной: тем, что Этци пять тысяч лет пролежал во льду.

Таким образом, главная дилемма, возникающая перед исследователями Этци, ясна (попробуем сформулировать ее с подобающей ученым сухостью): как отличить особенности строения организма самого Этци от всевозможных привнесенных в последующее время факторов, обусловленных в том числе и недостаточно компетентными действиями при обнаружении его захоронения? Или – выразимся иначе – что в этом трупе, лежащем в лаборатории, доисторического? Какие изменения произошли в нем за пять тысяч лет? И что приключилось с его организмом в последние девять лет, когда Этци извлекли из естественного морозильника? Где современность, где история? «Где морок, где существенность, о Боже?»

«К сожалению, не все сделанные нами первоначально открытия выдержали строгую научную проверку», – констатировал профессор Вернер Платцер, главный анатом Инсбрукского университета и главный хранитель святыни – тела Этци.

Например, в волосах древнего путешественника было обнаружено непропорционально большое количество мышьяка. Это подвигло ученых на смелые, скоропалительные выводы: Этци был медником! Для Платцера же вопрос этот «по-прежнему остается открытым: неясно, не был ли этот мышьяк занесен извне», поскольку «пока не удалось обнаружить аналогичные концентрации мышьяка в других его органах».

Поначалу медики так же осторожно оценили и обнаруженного на коже Этци паразита. Лишь после того, как во время эндоскопического обследования в кишечнике Этци было замечено множество яиц власоглава, червя класса нематод, ученые уверенно заявили, что доисторический пациент страдал от этих «в высшей степени неприятных жильцов» (Платцер). Власоглав паразитирует в кишечнике и вызывает сильный понос и анемию.

Данный диагноз сразу же заставляет обратить внимание на пониженный вес Этци (всего 40 кг) и задаться вопросом, что же все-таки было причиной его смерти?

Хранитель реликтового человека, Платцер, уверен, что эти паразиты не были занесены в тело Этци во время исследования. Все последние годы он категорично настаивал на самых строгих мерах безопасности [2]. Кстати, обследование внутренних органов Этци откладывали до тех пор, пока в распоряжение ученых не поступил комплект приборов из титана, необходимый для проведения эндоскопического анализа. Ведь только стекло и дорогой – и трудно поддающийся обработке – титан не испускают ионы в окружающую среду.

Одна американская фирма и одна немецкая фирма целый год занимались изготовлением точнейших миниатюрных приборов, приспосабливая их к твердым тканям Этци. «Обе фирмы пожертвовали на это миллионы», – говорит Платцер.

Даже над «входным отверстием» для приборов пришлось немало поломать голову: проделывая отверстие в наружном слое кожи, можно занести внутрь организма нежелательные частицы – поэтому сперва сделали «створчатый надрез», прорезав на коже прямоугольник размером 2x3 см, затем отогнули этот лоскут кожи и только после этого ввели трубку эндоскопа.

Теперь перед медиками, решившими изучить внутренние органы Этци, возникли три новые проблемы: органы сильно сжались, сморщились, что серьезно затрудняет их локализацию; тело пропитано льдом, что затрудняет обзор; вместо традиционных двух-четырех каналов, используемых обычно для эндоскопического обследования, здесь, в распоряжении ученых, имеется лишь один канал, через который приходится вводить и видеокамеру, и другие приборы.

Такие же непредвиденные проблемы вырастали и перед представителями других научных дисциплин, перед другими рабочими группами – или же материал, который им предстояло исследовать, был так обширен, что им пока удалось проделать лишь часть работы (пример тому работа, выполнявшаяся сотрудниками Палеобиологического института при Инсбрукском университете). В специальных журналах публикуются или будут опубликованы их отчеты, сами же изыскания будут продолжаться еще не один год.

Во время медицинско-анатомического обследования, проведенного в Инсбруке, взорам современников атомного века предстали ячмень и пшеница-однозернянка, извлеченные из кишечника жителя каменного века, а кроме того осколки костей и кварцевый песок, занесенный в зерно в тот момент, когда его толкли. Легкие Этци частично почернели как легкие курильщика, что неудивительно для тех времен, когда на открытом костре занимались выжиганием древесного угля. Были проведены: гистологическое исследование нервных волокон в верхнем бедре Этци, диагностика стенки кишечника, анализ костной ткани (которая, кстати, хорошо сохранилась) – «во всем этом, собственно говоря, нет ничего особенного», – замечает Платцер.

Этот ученый удивлен тем, как выглядит печень Этци. «Ткань ее, похоже, очень сильно изменилась». Впрочем, профессор избегает всевозможных домыслов: «Эти изменения могут быть вызваны как заболеванием, так и длительным хранением тела человека». Ученые обнаружили незначительное количество клеток печени, зато отметили обилие соединительной ткани. Не болел ли Этци циррозом печени? Платцер не спешит делать какой-либо вывод: «У него была печень, но печень, сильно измененная».