Гуру Рам Дас не верит ушам. После всего, что он сделал для парня! Втянул его в двадцатый век и дал первоклассное образование. И тут он становится тори!

– Слушай, Гелерт, будь на то моя воля, я сравнял бы все частные школы с землёй. Превратил бы их в автостоянки!

Но Гелерт Верный не согласен. Отстаивает свою точку зрения эмоционально. Похоже, у него слишком много времени.

– Не надо рассказывать мне эту догму старых лейбористов! Общеобразовательные школы уменьшают приём до наименьшего общего знаменателя! Результаты говорят сами за себя!

Спор наверняка бы шёл своим путём, и окончился бы дракой, но тут звонит телефон.

– Калеб, это я, сержант Торрингтон. Я должен войти к вам и поговорить с тобой.

– Не получится! Тебе нужно официальное разрешение!

– Какое разрешение? Ты о чём вообще?

– Тебе нужно знать кодовое слово и иметь паспорт.

На том конце провода звуки яростного обсуждения шёпотом. До его ушей доносятся слова «пиздец», «псих», и «хромой на всю голову». Потом.

– Слушай, Калеб. Они нашли тело Балдева Сингха. По крайней мере, всё, что осталось после того, как над ним поработали крысы.

Вжжик! Вжжпк! Движение в улье. Одна или две залезают на молоточек и наковальню, вызывая в Калебе дрожь.

– Я должен войти и поговорить с тобой, Калеб, пока ситуация не вышла из-под контроля. Тут со мной доктор Бенефилд. Она хочет сказать пару слов.

Голоса подсказывают Калебу скорее бросить трубку, пока они не отследили звонок. У него мало времени. Надо готовиться. Приказывает Гелерту трубить тревогу.

Ещё одну дорожку кокса, и пять нот спустя все собираются в холле. Взгляды сосредоточены на нём, стоящем на сцене. На вершине пирамидального трона. Гуру Рам Дас, воздев руки, обращается к собравшейся толпе. Полный набор социальных отбросов. Бездомные, доходяги и путешественники новой эпохи. Все как один незаконные иммигранты!

– Братья и сестры! Внемлите моим словам! Враги обучения стоят у ворот! Они не хотят вашего торжества! У вас есть право сдавать аттестационные экзамены по стольким предметам, сколько пожелаете! Не слушайте, если эти мудаки будут говорить иное! У вас одна возможность выбраться из канавы! Вот она! Не упустите! Хватайте двумя руками!

Мощная реакция на вдохновляющую речь Калеба. Раздирающий уши хор из «Айииииии! Айииииии!» заставляет степы колледжа дрожать. Тюрбан на коне. Говорит им то, что они хотят слышать.

– Наш долг – требовать комплексной схемы образования! Междисциплинарный учебный план! Пойте вместе со мной гимн колледжа! Пусть наши голоса вселяют ужас в сердца неверных!

Гуру Рам Дас кричит инженерному оркестру, стоящему на эстраде, возведённой мистером Сингхом перед городской фермой.

– На счёт три! Раз! Два! Три!

Как-то раз у входа в замок три цыгана собрались. Они поют так высоко, они поют так низко.

Слова знакомы детям К.О. Они поют с удовольствием. Следом за пятном верхних прожекторов.

– Давайте! Громче! Вместе! Снесём крышу!

И что толку было мне, в той перине пуховой, В тех крахмальных простынях, таких чистых-о! Я сегодня буду спать в чистом поле, без кровати, Вместе с рэггл тэггл джипсиз-о!

На первых словах второго куплета у южного входа в холл начинается яростная борьба. Отряд подавления бунтов прибыл и застал их врасплох. Пение внезапно кончается, и охрана колледжа выстраивает оборону. Волна за волной фанатики в наркотическом угаре бросаются на силы вторжения. Во главе обороны генерал Ковальский. Издаёт леденящие кровь вопли, что распаляют их и побуждают к убийству. Второй отряд копперов врывается через северный вход, направляясь к Гуру Рам Дасу. Раджвир видит опасность. Поклялся защищать мастера ценой своей жизни. Бросается вниз по ступеням пирамидального трона и кидается на них. Свистящее лезвие его смертоносной сабли косит троих за раз.

Разворачивается сцена кровавой бойни, и она заставляет его кровь бежать быстрее. Гуру Рам Дас качается на волнах славы. Его чувства усилены наркотиками. Возбуждение от того, что он стал причиной всех событий. Борьба за правое дело. Он кричит музыкантам продолжать играть. Кричит сэру Джону, чтобы подгонял их. Ободряет своё войско, чем может.

Но не проходит и пары минут, как чело директора злобно хмурится. Он разгадал тактику врага. Учеников бывшей кафедры К.О. разделяют. И по одному тайком уводят. Дрочила Торрингтон выманивает их из здания, предлагая сто пачек из-под чипсов тому, кто прокатится с ним на машине. Отказывая им в праве выбора! Ублюдок!

Взгляд Калеба бегает по полю, высматривая, сколько людей у него осталось. Очень мало, если приглядеться. Даже могучий Делрой пал. В нём все десять футов двенадцать дюймов! Сэра Джона тоже уводят. Музыканты без руководства теряют мелодию и отказываются играть. Кладут инструменты и крадутся прочь из холла. Сдаются без боя! Для музыкантов охуенно типично. Трусливые мудаки! Пришла пора Желтоголовому из «Блиндаж-Клуба» подогреть страсти неистовым техно. Полная мощь громадных колонок. Фантастический шум. Великолепно. Фристайл накладывается на крушащий стены бит. Примитивное послание. Сжато до предела. Не вы-ёбывайся на меня, свинья, или я тебя убью!

Один наивный молодой коппер, чьи музыкальные вкусы не включают в себя уличную культуру, напрасно решает сделать себе имя. Добровольно вызывается пойти в «Блиндаж-Клуб» и вырубить систему Желтоголового. Никто не выёбывается на Желтоголового. И уж точно не на его территории. Из кармана появляется пистолет и проделывает дыру в ноге мистера Плода.

– Вруби эту ёбаную хуй ню назад, мужик! Или я расплескаю твои ёбаные мозги по ёбаной стене!

Коппер сразу повинуется. Зажимает рану рукой, чтобы унять кровотечение. Хромает прочь так быстро, как может. Музыка рубает ещё громче. Бристольский парень всё включил как надо. У входа в «Блиндаж-Клуб» собираются кописры и вежливо просят Желтоголового выйти. Тот отвечает им из магнума. Хаотичная пальба через дверь.

Раздаются три резких трели свистка, и полиция спешно отступает. Не ожидали такой встречи. Настоящие пистолеты и патроны. Крики ободрения раздаются от Крестоносцев Образования. Как один, они поворачиваются и восхваляют своего вождя. Раджвир, смелый, раненый, но выживший, гордо стоит рядом с ним.

– Да здравствует Гуру Рам Дас! Да здравствует Гуру Рам Дас!

Калеб спускается с подмостков своего трона пройтись среди уцелевших войск. Среди гаснущих костров. Крики раненых и голодных достигают его слуха. И великая печаль наполняет его сердце. Он обращается к ним со словами утешения. Говорит, что они со своими ближними гордо стояли на защите своих прав. Стандартов, ради достижения которых боролись предки. Их слава будет греметь по стране. На первых страницах каждой газеты. И они смогут сказать, что были там.

Калеб с тоской думает о покинувших его учениках. Соблазнённых чипсами Дрочилы. Козюля, Засранец и Колпак Келли. Заднеколёс, Ключи Машины и Лапаль Ньюэлл. После всего, что он для них сделал. Неблагодарные ублюдки! Его мысли тут же переключаются на Эррола Перкинса. Парня, которого он сделал своим заместителем. Даже обеспечил ему крышу над головой и обещал пятьдесят четыре экзамена на оценку «А» с плюсом. Всё напрасно. Эррол съебнул, стоило начаться проблемам. На улицах говорят, что он прячется в Лондоне.

До него доходит, на сердце тяжелеет, и Калеб познаёт горький урок. Неважно, сколько ты делаешь для детей, сколько душевных сил вкладываешь в работу. Неважно, что ты заботишься о них, любишь, наставляешь на путь истинный. Неважно, сколько проблем ты поможешь им решить, они всё принимают за должное. И в конце повернутся против тебя. Все, кроме могучего Ковальского. Он слеплен из крепкого теста. Поэтому даже сейчас он собирает своих людей. Зажигает на крыше огни, готовый к следующей атаке.

Словно других проблем ему мало, Злобный Индиец приходит жаловаться. Вырывает Калеба из угнетённого настроения. Говорит, что в сделке не оговаривались полномасштабные битвы. Они говорили про жильё и полный пансион в обмен на пособие малоимущим, пособие на жильё и скидку с муниципальных налогов. Сообщает, что поставки продовольствия прекращены. Все овцы съедены или разбежались. Засранца Ширна больше нет, чтобы их охранять.