Калеб провожает её до двери. Настроение развернулось, сделав полный круг.

– Послушай, корыстная сука! Думаешь, зачем я проделал всю эту работу! Долгие часы! Центральное отопление! Двойная лакировка! Стеклянные двери! Сосновая, блядь, кухня! Чтобы ты поделилась с этим стрёмным мудаком, ты издеваешься!

Она дошла до входной двери. Шесть панелей, свежепо-крашенных. Сама открывает её и выходит на улицу.

– Прощай, Калеб. Мой адвокат с тобой свяжется. Она вышагивает по дорожке так, словно владеет ей. Он

продолжает выкрикивать список того, что сделал.

– Рыбный садок! Гараж! Отделка чердака! Цветочный сад! Каменная плитка на полу в кухне! Чтобы я отдал половину этому жирному обвислому говнюку! Ты ебанулась, Кай! Просто ебанулась!

Она не оборачивается. Открывает засов на калитке в сад, и обезумевший Калеб захлопывает его за её спиной. В голове полным-полно пара. Сорок пять фунтов на квадратный дюйм. Вот-вот взорвётся.

– Лакированные полы! Это мой дом, ты, вероломная блядища! Ты-то не шевельнула и пальцем.

Кай поворачивает за угол и уходит в свою новую жизнь. Легко. Она защитит дело женщины-борца под аплодисменты волосатой бригады. Подмышки и усы. Сила Сестёр побуждает её к деяниям великого разрушения. Сука! Ёбаная сука!

Разложение началось с Лорда Деннинга. Натворил он хуйни со своим Отчётом. С предложением женщинам равенства стало гораздо проще получить развод. Открыл банку с червями! Разрушил устройство семьи. Устроили восстание подростков, когда рядом не было отца, чтобы отвесить пинка! Теперь они пожинают плоды урагана, который посеяли, и винят в нём школу! Учителей типа Калеба и Непроизносимого «Эйч». Заставляют его скакать, как дурака! Неудивительно, что Златовласка хотела украсть кашу*. Охуевший плод ебанатического брака вдруг становится антиобщественной тварью. Зашла и взяла, что хотела. Урвала свой кусок семейной радости. У трёх медведей всё было. Медведица, Медведь и Медвежонок. Идеальный образец семьи даёт хороший пример. Не имеющий ничего общего с современной реальностью!

* Английский аналог нашей сказки «Три Медведя», (прим. пер.)

Калеб прекращает выкрикивать ругательства. Замирает, чтобы собраться с чувствами. Отказался в этот раз получить по ушам. Возвращается в мир и покой собственной компании. Доедает картошку. Бета-адреноблокатор, чтобы замедлить пульс, и Крышняк, чтобы забыть. Они быстро вшторивают.

Когда Калеб просыпается двенадцать часов спустя, только одна вещь занимает ход его мыслей. Пожирает его, как личинка. Роджер Свит и половина его дома! Он смотрит на часы. Поздний вечер субботы! Лучше времени не придумать.

Забирает Бум-Бума из «Бамбукового Клуба» глубоко в дебрях Сент-Пола. Это место встречи чёрных пацанов, где многое продаётся и покупается. Калеба с распростёртыми объятиями приветствуют все его бывшие ученики. Они ценят всё, что он для них сделал. Вывел их в люди. Единственный белый в помещении. Даже среди этих бывалых ветеранов Бум-Бум правит безраздельно. Они все признают гениальность этого чувака и оказывают ему благоговейный почёт. Бум-Бум может решить любую проблему.

Он едет в «Астре», которую одолжил на ночь. Медленно катится за «Капри» Калеба. Выходит и рассматривает свою задачу. «Нисан» 200. Однажды он уже её вскрывал, когда доставал магнитолу, но Свит – напрягучий засранец – наверняка поставил новую систему. Калеб оставляет Бум-Бума заниматься делом, а сам отваживается подглядеть в окно. Может, они пожирают трупы друг друга. Почему бы и нет, ведь свиньи так делают? Изолировали себя от всех своих друзей. Персона нон грата после того, что они натворили. Никому не нравятся женщины, разрушающие брак. Особенно когда в дело вовлечены маленькие дети. Он осторожно подсматривает. Господи Боже! Очередное предательство! Джейн и Джеймс сидят за столом. Едят с врагом. Ведут себя, словно ничего не происходит. Ёбаные жопы!

Калеб не может поверить. Как можно быть таким вероломным? Он готов выломать дверь и ворваться внутрь, оказаться с ними лицом к лицу, но тут Бум-Бум свистит. Он распахнул двери и поднял капот.

– Отличная работа, парень! Я прослежу, чтобы тебя хорошо вознаградили!

Бум-Бум ощеривается. Однако, похвала от главнокомандующего.

– Спасибо, сэр. Но денег я не возьму.

– Что тогда? Назови, всё решим.

– Я хочу как Эррол, сэр. Пять экзаменов.

Калеб изумлён. Он мог попросить чего угодно. Денег. Наркотиков. Освобождения от учёбы. Пакеты с чипсами. Что угодно! Вместо этого он выбрал аттестат! Просто охуительно! Доказывает, если доказательства вообще нужны, что у Калеба идеальные методы обучения.

– Всё будет, парень! И, позволь сказать, я уважаю твой выбор. На мой вкус, он исполнен самомотивации. А теперь съёбывай, пока тебя не поймали!

Калеб бежит к своей машине. Вытаскивает мешки с песком, цементом и щебнем, и принимается за дело, которое любит больше всего. Немножко «Сделай Сам». Независимо от времени, места и работы, мысль о творчестве в отношении практических вопросов посылает по его венам волну гордости. Есть что-то честное и фундаментальное в поте на лбу. Вонючих подмышках и грязных руках. Калеб чувствует это, размешивая бетон. Хорошая крепкая смесь 1:1:4, и добавить ведро быстросхватывающегося раствора.

Таскает вёдра по дороге и заливает бетон в двигатель этому пиздюку. Проделывает эту процедуру шесть раз, пока бетон не доходит до края, захлопывает капот и исчезает. Тихо, как преступник.

Калеб едет домой и размышляет о действиях Джейн и Джеймса. Есть за столом Свита и смеяться над его шутками. Господи Боже, почему? Почему? Какая сила заставила их предать его? От этого человека метастазами, как рак, расползается зло. Его надо вырезать. А не опекать и откармливать.

Калеб в ванной сидит на толчке. Заботы и стресс заставили его кишки рычать. Мысль о потере половины дома запустила процесс! Старался не ебаться как, и никакой награды за самоотверженную работу. Делает систему наклонных зеркал на полу и краю ванны. Теперь он может провести ректальное обследование, регулируя угол наклона зеркальца для бритья. Через увеличивающую сторону. Зрелище не для слабонервных. Проглоченный мяч для гольфа теперь играет в крикет! В компании со вздутыми швами и, что хуже, тонкой струйкой крови! О Боже! Его разрывает на куски!

Звук телефонного звонка в прихожей отчасти приводит его в чувства. Надо побыстрее ответить. Бежать отсюда, но легче сказать, чем сделать, учитывая кошмарный фекалий, застрявший где не надо. Нужно время, чтобы он вернулся в свою нору.

Сюрприз! Сюрприз! У телефона Джейн. Господи! Блядская конспирация! Надо не подать виду, что он её уже видел. Пускай говорит сама. Ну, после трёпа ни о чём.

– Слушай, отец. Не проси меня судить о ваших поступках. Ага. Я люблю вас обоих. Я не собираюсь вставать на чью-то сторону.

– Значит, блядь в роли матери тебя вполне устраивает?

– Не называй её так!

– Почему нет? Это же правда.

– Отец, хочешь совет?

– Смотря какой.

– Отпусти её. Она явно приняла однозначное решение.

– Это она тебе сказала? -Да.

– Не могу, Джейн. Я слишком её люблю. Крииз.

– Ты самому себе делаешь больно.

– Я до сих пор верю, что мы можем снова быть вместе. Я не отпущу её без борьбы.

– Ладно, мне пора, деньги кончаются. Отец, не пропадай там. Аккуратнее.

– Джейн. Ты ещё здесь?

– Да. Быстрее, что там?

– Тебе понравился сегодняшний ужин?

На долгую секунду устанавливается молчание. Театральная пауза, и он наносит следующий удар. В его глазу слеза, когда он произносит:

– Ты смеялась над каждой его шуткой?

Ком в горле, когда он кладёт трубку. Ей будет о чём подумать. Сука!

Калеб в одиночестве стоит в прихожей. Штаны на лодыжках. Колени полусогнуты, чтобы ослабить давление. Теперь он знает, что дети во вражеском лагере, и чувствует себя совсем покинутым. Кай сука, что так с ним обошлась! Любящая, тесная семья, где всё под контролем. Будущее аккуратно расписано, и в нём они живут долго и счастливо. А она всё пустила на хуй. Калеб понимает, как же ему повезло, что есть работа, за которой он может забыть о проблемах. Без интеллектуального напряжения, которого требует работа, он бы как пить дать сошёл с ума.