– Масса Дак, мужик, беги быстрее! В тоннель. Мы выпали охуенные глыбы твёрдого угля, мужик!

Калеб реагирует влёт.

– Капитан Ковальский!

– СЭР! ЕСТЬ, СЭР! Калеб тоже отдаёт ему честь.

– Принимай командование, майор Ковальский! Я иду низ, в котельную!

Никакой реакции на стремительное повышение в звании. Он списывает всё на свои успехи. Ковальский вырос. Достиг более полного и глубокого понимания роли, которую играет в обществе. Правильного духа.

По дороге в котельную Калеб информирует заместителя командира, что капитан Гринвуд дезертировал с поста, и его надо привести на допрос. Если возможно, живым. Эррол ухмыляется и кивает. Знает, что ему делать.

Атмосфера в котельной наэлектризована. Открытие богатого угольного пласта вызвало немалое оживление.

– Вот, Бвана. Глянь! По мне, так выглядит офигительно!

Огромные глыбы высококлассного хозяйственного угля грудой лежат в тележке. Некоторые весят не меньше центнера. Калеб счастлив. Если ещё нужно было доказательство, что Бог с ними, то вот оно!

– Покажи мне угольный забой, Эррол. Хочу увидеть своими глазами.

Рабочие заканчивают разгрузку тележки. Эррол и Калеб залезают внутрь. Колпак и Мелкий начинают толкать. Отправляют тележку промеж столов шестого класса и под стеной игровой площадки – чистой воды скоростной аттракцион. Рёв наполняет его уши, пока мимо летят ножки столов. В считанных дюймах от их рук и голов. На вкус Калеба, слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно.

Командующий Дак шокирован состоянием, в котором находит Балдева, изнывающего от голода и жажды. Тень его самого прежнего склонилась над могучей глыбой угля. Глаза запали, и смотрят из глазниц, требуя снисхождения. Возбуждённо, высокомерно и агрессивно. Дерзкий ответ на цивилизованный разговор. Раздетый до испачканных в угле трусов. Одежда снята в попытке сохранить вид.

– Как дела, Балдев, старина? Похоже, ты наслаждаешься трудом. Ага?

Любовник Джен Скотт отпускает злобный взгляд. Собирает последние капли энергии и харкает сочным комом чёрной мокроты. Сердитый Калеб поворачивается к заместителю командира. Раздосадован этим проявлением неуважения.

– Надеюсь, ты его не слишком загонял, генерал-майор, а то он не сможет принять участие в побеге.

– Нет, нет, Бвана. Балдеву нравится тут. Он сам говорил. К тому же, я плачу ему двойную ставку.

Калеб пристально смотрит на Балдева, чтобы узнать правду, но взгляд, который тот бросает на Эррола, говорит ему правду. С чем Калеб не собирается мириться, так это с издевательствами.

– Не переживай, Балдев, я прослежу, чтобы с тобой всё было в порядке!

Выражение надежды мелькает на лице индийца.

– Я ставлю тебе плату в двадцать пачек чипсов за смену и повышаю тебя до кочегара. АОМН зависит от таких людей, как ты, кочегар Балдев. Наши заводы задыхаются без угля! Вот, возьми за твои заслуги. Молодцом, парень! Молодцом!

Калеб суёт Пола Рини ему в ладонь. Одна из его юбилейных монет Кубка Мира. Бодро отдаёт ему честь. Балдев издаёт замученный вздох. Тяжко оседает на могучую глыбу угля, которую только что с трудом выковырял. Блаженно теряет сознание.

У Калеба появляется проблема. Условия в тоннеле однозначно невыносимы. Температура приближается к точке кипения, в воздухе колом стоит пыль. Никто здесь долго не выдержит, если не запустить мехи. Надо принимать решение. Сосредоточиться на добыче угля и получить халявный источник дохода для АОМН или продолжать работать над тоннелем? Пока по плану надо выбраться отсюда к тринадцатому июня, и ничто не должно этому помешать. Это его долг перед своими людьми.

Калеб на секунду замирает и сжимает голову в поисках ответа. Голоса пытаются что-то сообщить. Стараются понять, на какой он волне. Наконец одному из них удаётся. Рёв инструкций. Только для его ушей.

– Открывай второй фронт! Пускай работа над тоннелем продолжается!

Калеб фыркает про себя. Простота ответа.

Как любой великий вождь, в минуты кризиса он получает ответы от высшего существа. Охуенно здорово, правда? Как может он ошибаться?

Вернувшись в штаб-квартиру тоннеля, Калеб аккуратно раскладывает содержимое папки с надписью «Вентиляция» на столе. Свои чертежи гигантской пары мехов для котельной, сделанных из тончайшей кожи с курток, в каких богатые дети ходят в школу. Воздуховоды – не проблема. Водосточные трубы, снятые со стен Колдица и закреплённые на мехах. Громадные поршни будут прокачивать воздух через них, словно в корнуоллских коромысловых двигателях*.

* Дизайи и Технология: Производственные Навыки.

Ученики должны понимать важность вентиляции в замкнутых пространствах. Они должны иметь детальный план, включающий необходимые материалы, оборудование и процессы, и предложить альтернативные методы обдува, если первые попытки закончились неудачей.

Очередная проблема решена. Можно вычёркивать из списка. Хотелось бы, чтобы всё было так легко. Теперь посмотреть в расписании дежурств, кто отвечает за овец. Днём их надо держать в классе, подальше от любопытных глаз. Желтоголовый попал. Их можно увести пастись только ночью. На спортплощадку, под присмотром пастухов-добровольцев. Может, Питер и Валти, индийские цыгане? У них должно быть полно опыта в таких делах. Охраняли деревенское стадо от тигров-людоедов на равнинах Пенджаба, прежде чем приехали сюда.

К вопросу о спортплощадке. Калеб заметил днём, что Перке впервые за сезон подстригает поле. Туда-сюда по крикетному полю чудесными параллельными полосами. На дальнем краю поля, однако, осталось послание другим ублюдкам-расистам. «Англия для белых», жирными заглавными буквами, выстриженными на траве. Злобный протестик Перкса. Кривая усмешка выползает на лицо Калеба, когда он думает о плане, заготовленном для служащего. И его ёбаной псины!

У Калеба начинается очередной приход. Плод последнего рецепта доктора Перкинса. С утречка таблетка ЛСД. Он сильно трясётся и потеет. Тяжкий груз ответственности начинает вдавливать его в пол. Предметы вокруг расплываются и двигаются. В мозгу растёт давление. Тридцать фунтов на квадратный дюйм. Вдруг из ниоткуда появляются гости и злоупотребляют его состоянием. Курицы собираются у его ног, и даже Рози пришла. Все смотрят на червей, ползущих через комнату. Те двигаются на юг, пока не наступила зима. И тут все принимаются орать друг на друга. Каждый жалуется на судьбу. Тоскливые подробности их овечьего блеяния сводят его с ума. Молодые учителя и пенсионеры! Национальная профквалификация и система личного и общественного образования! Сплошь учительская хуйня! Ключевой этап и образовательные цели. Составные части отличной дрататы. Рвут башню просто пиздец как!

Сапоги снова наполняются влагой, выпущенной этим галлюциногенным трипом. Струя течёт по внутренней стороне ноги и образует на полу лужу. Калеб зажигает в комнате газовую горелку и стоит с расставленными ногами, чтобы высохнуть. Клубы пара поднимаются, как смог. Несут острый запах, который он глубоко втягивает в лёгкие. Блаженный момент спокойствия и расслабления прочищает мозги от стресса и мучений. Но лишь на секунду. Голоса приказывают немедленно действовать. Выйти к народу. Доказать своей банде, что он ещё жив. Что вопреки кошмарным слухам его пока не увезли в кандалах. Но сначала ему надо поправиться. Принять что-нибудь, чтобы успокоиться и прийти в норму. Прокатиться на «лошадке» Желтоголового. Догоняться за драконом с трубочкой. Со щепоткой-другой соматотропина, гормона роста, который не обнаружишь, столь полюбившегося китайским пловцам.

Калеб тихо и спокойно сидит в кресле и ждёт, пока наркотики накроют. Те не заставляют себя ждать. Через пару минут его начинает зарубать в расслабленную отчуждённость. Ватные облака мчатся за горизонт и уносят его к морю. Нежный плеск волн в его организме погружает его в изумительный сон.

– Так и думал, что найду тебя здесь, ублюдок! Калеб живёт на пустынном острове. Кокосовые орехи и