Рис отчаянно борется с желудком. Мощный скрежещущий кашель в платок, чтобы скрыть, как содержимое живота просится наружу. Умудряется восстановить самоконтроль и увести мистеров Вайла и Дэггера от противозаконного искушения.

Всё больше цветов и риса сыпется на них, пока они идут по устланной коврами лестнице. Входят в обитые дубом двери южного входа в колледж, где их вновь встречают громом аплодисментов. Ситары и барабаны инженерного оркестра издают кошмарный шум. Крайне негармоничный. Сэр Джон, решивший, что у музыки слишком уж восточный уклон, начинает с «Земли Надежды и Славы». Громкость на максимуме. Руки летают вверх-вниз, в попытках добиться большего патриотического пыла. Но, увы, его обходят. Он не может тягаться с пятьюдесятью оркестрантами. Вынужден признать поражение.

Мистер Рис В.М. и команда Офстеда нервно идёт по аксмиистеру. Ошеломлены приёмом. И.о. заместителя директора выглядит напряжённым. Белое лицо, пустое и замкнутое. Усиливающийся тик левого глаза, в котором толпа видит дружелюбное подмигивание. Они тоже подмигивают в ответ и улыбаются. Челюсть его отвисает, и он начинает спотыкаться, так что Дэггер вынужден протянуть ему руку помощи. Вместе они бредут по ковру к великолепному Гуру Рам Дасу. Директору Фракций. Светочу Мира. В хлам удолбанному герычем. Тюрбан Мудрости на голове добавляет ему важности.

Дэггер и Вайл смотрят на Риса, чтобы тот открыл слушание, но, увы, бедный мужик потерял дар речи. Дэггеру приходится обратиться первым. Как Стэнли, приветствующий доктора Ливингстона.

– Полагаю, вы мистер Дак. Разрешите представиться. Меня зовут Дэггер, это мой друг, инспектор Офстеда, мистер Вайл. Должен сказать, я оценил, как нас приветствовали. Встреча предвещает нам достойное продолжение.

Рука, протянутая в приветствии. Гуру Рам Дас твёрдо смотрит ему в глаза. С поразительной силой стискивает руку. Слово «НЕНАВИСТЬ» на костяшках проявляется злым и красным. Показывая ранние симптомы заражения крови.

– Приветствую, сударь! Уверен, вам у нас понравится!

– Я тоже, мистер Дак.

– Давайте с самого начала договоримся, лады? Не ебите мозг мне, и я не буду ебать мозг вам. Идёт?

На лице Дэггера появляется выражение недоверия. С разинутым ртом он смотрит на Калеба. Не верит ушам. Вайл и В.М. Рис тоже. Кошмар! Ужас! Наверно, они ослышались. Сомнение в пользу Калеба.

Тот щёлкает пальцами, чтобы несли выпивку. Её приносит Гита, прекрасная рабыня, подаренная ему Злобным Индийцем, как часть сделки между их бизнесами. Вновь толпа разражается криками, когда они вместе поднимают тост.

– Да здравствует Гуру Рам Дас! Да здравствует Гуру Рам Дас!

Повсюду вздохи облегчения. Мистеры Дэггер и Вайл признаны друзьями. Пусть начинается пир и танцы. Калеб ведёт онемевших гостей к похожим на троны креслам, стоящим на сцене. Спереди и сзади – телохранители на страже. Раджвир – рядом с Калебом. На мечах сверкают отблески от пламени пожирателей огня, которые выступают перед ними, сдавая Сити и Гильдии. Калеб приказал классу сценических искусств устроить особое шоу. Появляются тростниковые корзины, нагруженные фруктами. Вкусные блюда на серебряных тарелках. Горы цыплят тандури и ча-патти. Хватит, чтобы накормить полк.

Основатель муниципального колледжа смотрит на инспекторов Офстеда, чтобы оценить, как им глянулось его гостеприимство. Глаза останавливаются на носках мистера Вайла Идеального, и он тихонько фыркает. В отличие от Дэггера, произнёсшего приветственную речь, он не сказал ни слова. Полностью ошеломлён. Калеб делает попытку вступить в разговор.

– Ну что, джентльмены, как вам произведённые мною изменения?

Рис медленно поворачивает голову, чтобы посмотреть на заведующего кафедрой. Тупые серые глаза растеряны и неподвижны. Торчат на пергаментном лице. Как прежде у Уильямса. Работа берёт свою плату. Его добили эффективно и жестоко. Слабый и надломленный голос. На грани слышимости.

– Тебе надо было обо всём этом рассказать мне. Надо было предупредить, знаешь ли!

Калеб не верит ушам. После всего, что он сделал, дабы инспекторы чувствовали себя желанными гостями, надо было Рису вставить негативную вибрацию. Кучерявые облака у него в голове знаменуют появление гнева.

– Послушай, Рис, тупая пизда! Я не должен ничего спрашивать и ни перед кем отчитываться. Я, блядь, директор! И мы следуем моему учебному плану!

Слова Калеба оказывают столь быстрое и эффектное воздействие, что он удивляется сам. Рис падает набок из кресла. Разливая ледяной апельсиновый сок на кобру заклинателя змей, угрожающе шевелящуюся внизу.

Дэггер, министр пропаганды Офстеда, наконец, решает заговорить. Ради мира решает игнорировать заявление Калеба. Принимает куда более враждебный тон с намёком на язвительность.

– Я так понимаю, мистер Дак, этот праздник является частью национального учебного плана?

– А то, блядь! Мы работаем по договорённому расписанию. Я чешу спинку им, а они – мне.

Дэггер смотрит на Калеба так, словно он сошёл с ума.

Или так, или он переваривает суть его слов. После долгой паузы на размышления он выбирает второй вариант. Сарказм набирает обороты.

– Что думаете, мистер Вайл? О слегка необычных целях и намерениях мистера Дака, и его весьма живом языке?

Но мистер Вайл не может думать. Крупная голова качающейся кобры двигается в дюймах от его лица. Инспектор Офстеда начинает потеть. Дышит громко, в ужасе ловит воздух. К счастью, учитель заклинателей змей доказывает, что он на работе. Возвращает рептилию в корзину. Беззубой усмешкой улыбается Вайлу.

Правительственные инспекторы решают остаться. Хотят увидеть всё своими глазами. Хотят иметь непробиваемую позицию, когда будут рекомендовать закрыть школу. Они натягивают на лица улыбки и продолжают смотреть шоу, тем временем делая в голове тонну заметок. Поговорят они потом, когда накопится достаточно материала.

Маринованная форель Марии производит эффект взорвавшейся бомбы. Дэггер даже имеет наглость попросить добавки. Она не раскрывает рецепт, хотя инспекторы долго её упрашивают. Однако она воздаёт должное своим помощницам и любезно перечисляет их по именам. Надо бы включить в их число и «Пылесоску» Сандру, но у неё месячные, и помочь она не может. Зато она кладёт ганджу в пирожки, которые сейчас мечут Дэггер и Вайл. Так, словно завтра не настанет.

Рис хочет откреститься от чокнутого Дака. Показать Вайлу и Дэггеру, что в этом буйстве он не сыграл роли. Встаёт из кресла и указывает дрожащим пальцем.

– Дак, кто дал тебе разрешение жечь огонь? А? Кто? И кто, чёрт побери, эти люди? Откуда они тут взялись?

Калебу его грубое поведение не нравится. Место и время,выбраны неудачно.

– Слушай сюда, Рис, злобный пиздёныш! Я налаживаю связи с местным обществом!

Его валлийские гласные звучат ещё отчётливее. Высокие и пронзительные от истерики.

– Во имя Бога, Дак, мужик! Скажи мистеру Вайлу и мистеру Дзггеру, что я тут ни при чём! Скажи им, чёрт тебя дери! Моя карьера под угрозой!

Он оборачивается к Дзггеру, отстаивая свою невиновность.

– Клянусь Богом, я был не в курсе! Он всех нас обманул! Это опасный псих!

Снова палец указывает на Калеба. Рис визжит, как поросёнок. Хочет сбросить его со своих плеч раз и навсегда.

– Полиция хочет поговорить с одним из его дебильных бандюков в связи с убийством Гринвуда! И, Господи Боже, два его пария по ночам пасут на спортплощадке овец, сдавая аттестационный экзамен по сельскому хозяйству! Я тебя спрашиваю!

Но Дзггеру и Вайлу всё равно. Они хихикают и жрут пирожки. Начинают гладить прекрасных девушек-прислужниц, которые с любовью лежат у их ног, и с широко распахнутыми глазами искушают их. Внезапно включаются мощные колонки. Желтоголовый решил пораньше взяться за работу. Когда у дверей такая толпа новых клиентов, глупо держать клуб закрытым. Ритм четыре четверти разгоняет пульс в последнем миксе спидгаражэйсидха-устехио! Разрывая позвоночники на пятьдесят частей. Офигеть, мужик! Передай голубей!